Это была теплая летняя ночь, в которой смешались запахи роз и фиалок. Небо было покрыто россыпью золотых звёзд. На небе, за легкой пеленой виднелась фаянсовая тарелочка луны. Деревья шелестели листвой и казалось, что за тонкими стволами они прячут ужасы ночные и мракобесов каких свет не видывал, да поди и не увидит. Было что-то в этой темноте странное, настораживающее, то ли заросли терна за плетнём, то ли отсутствие света на хуторе, быть может звенящая тишина на псарне нагоняла тоски. На самом краю хутора, немного в стороне, стояла небольшая хатка кузнеца Пахома. Днём он стучал по наковальне, а ночью со всеми домашними спать укладывался, как и все хуторяне, сморенные тяжелым трудом. А вот для дочки его, Зоряны, ночь была беспокойной. Сон никак не шел, как будто предчувствия чего-то недоброго мутили девичью душу. Зоря слыла самой гарной дивчиной в округе. За нежный румянец на смуглой коже, черные жгучие очи, яркие губы прозвали ее с малолетства Вишенкой. Всегда шустрая, смешливая, среди подруг она была заводилой. По ночам часто ворочаясь на лавке, Зоряна думала: о папке, вечно суровом казаке, о дивчинах с хутора, о розах, которые вились у неё под окном. Но сегодня ей и думать то не хотелось, да и спать неохота, ей бы с подругами хороводы водить, песни петь, а не маяться, лежа на лавке. И вдруг, в ту минуту, когда она наконец задремала, как стукнет ей камень в окно! Зорька вздрогнула, испуганно вскочила с лавки, подошла к печке, убедилась, что батька седьмой сон видит и к окну. Смотрит нет никого. И только на лавку легла, как опять камушек!
Тут уж Зоря не выдержала! К окну подскочила, да как зашипит:
- Шкодники окаянные! Геть отсюда, а не то батя проснется - мало не покажется!
Зорька, решила, что это местные хлопцы решили попугать ее и хотела уже было захлопнуть ставни, но услышала голос подружек.
- Ты шо, Вишенка, это же мы, Дуня с Лесей! Иди к нам!
- Постойте, я мигом!
Зорька надела сарафан, заплела на скору руку косу и осторожно вылезла в окно стараясь не разбудить батьку.
Подхватила под руки подружек и бегом к речке. Прибежали и со смехом повалились на траву, отдышаться не могут. Вдруг, слышат они вкрадчивый девичий голос рядом:
- Что же вы, девчата, и спать мне не даете и дружить со мной не хотите, разве я не так хороша и весела как вы?
Вздрогнули девушки, подняли головы и ахнули: стояла перед ними необыкновенная красавица, с черными распущенными волосами, в белой рубахе. Глаза ее горели каким-то манящим огнем. Только нечеловеческая бледность и исходящий от нее холод отталкивали взгляд.
Немного дрогнувшим голосом Зоряна осторожно спросила:
- Кто ты? Мы тебя никогда на хуторе не видели...
В темноте дивчины и не заметили злобной улыбки затаившейся на лице красавицы. Девушка, чуть пошатываясь, сделала несколько шагов.
- А как зовут тебя? - почему-то холодея от смутного страха, спросила Дуняшка.
- Христина. Я дочь Миколы, что в мазанке за рекой живет. - ответила она.
Леська вдруг пятиться стала, а девчонок за собой тащить. Зорина говорит:
- Ты куда нас тянешь? Ты чего?
А Леська дрожащим голосом шепчет:
- Я слыхала как бабы на возу говорили, будто здесь двадцать лет назад ведьму утопили, тоже Христиной звали Не жива она! Гляньте-ка, гляньте, что с ней!
Девушки смотрят на Христину, она подходит к ним ближе и чувствуют смрадный запах от нее. Губы у нее синие, вся опухшая, глаза выкатились, тело распухшее, зеленое! Руки к ним тянет, а с них вода так и капает.
И бросились девушки без оглядки к хутору. У Конюшни они расстались и по домам разбежались. По утрянке проснулась Зоря к Лесе побежала. Встретила она ее у реки. Зоряна удивилась, спрашивает:
- Ты чего сюда пришла-то, а? Разве утопленницы не боишься?
- Ох. боюсь! Еще как! Но мать сказала пойти белье полоскать, да и думаю днем-то оно и ничего пронесет! А пойдем со мной, может вдвоем не так страшно будет
Вот пришли они, на бережочке сели
Стала Леся белье стирать, а сама и рассказывает:
- Христина эта красавицей слыла невиданной, всем парубкам и казакам нравилась. Бабы на нее то обозлились стали на нее говорить, что ведьма, а потом и утопили вовсе. Оттого то она и решила нас извести!
И только Леська это произнесла, как из воды руки все в струпьях высунулись, за юбку ее в воду тянут, топят. А Зоряна от ужаса онемела пошевелиться не может, только кричит надрывно да отползает от воды. Прибежали мужики, спрашивают, так и так, что было, что видела, а она им одно толкует, про ведьму, да про реку, говорит, что вернулась Лукерья, да мстить будет страшно. Ее домой то привели на лавку уложили, успокоили, а сами тело искать пошли. Нигде Лесиного тела не было, вот только парубок один сказал, что пока они в воде шарились, она за березкой на том берегу стояла и махала ему рукою.
Прошло недели две с того страшного дня. Страхи улеглись, Зоряна правда к речке теперь не ходила все боялась. Однажды Дуня с ней по хутору бродила. Жарко было, солнце нещадно палило вот они пить и захотели. Пошли они к колодцу. Дуняшка опустила ведро, зачерпнула воды и вдруг как вскрикнет:
- Леська, Леська там!
От ужаса трясется в колодец заглянула, нет никого. Она ведро поднимать стала, да только чувствует будто ведра нет, а держит кто-то. Она посильней за коловорот ухватилась, а из воды вдруг бледные руки высунулись вода с них так и каплет они за цепь то дернули и упала Дунька с истошным воплем в колодец. А Зоряна от ужаса на землю повалилась без чувств.
Очнулась она в своей хате видит над собой лицо лекаря сама шепчет:
- Что с Дуняшкой?
- Да, что Дуней-то? Третий день найти не можем, как за водой пошла так и не видел никто!
С тех пор жуткий страх Зоряной овладевал лишь только она воду видела. Из хаты и не выходила больше. Везде ей вода мерещилась. Кружку воды наберет и тут же отшвырнет в диком ужасе. Каши в тарелку положит, а самой кажется, что вода с ложки так и каплет. За гребень возьмется и опять вода с него каплет. В общем, за что не возьмется все будто из речки достали. Однажды осталась она в хате одна, батька к мужикам пошел. Улеглась она на лавку и вдруг слышит как камушек в окно стукнулся. Встала она к окошку подошла, открыла, нет никого. И тут услышала она подле себя голос:
- Это же мы Дуня и Леська! Пойдем гулять!
Заринка от ужаса за печь спряталась, а с потолка вода течет она выскочила на улицу бросилась. В амбар забралась, закрылась. Отдышалась думает пронесло, но нет! Руки бледные к окну прильнули и в дверь стучат. Вдруг схватили ее за косу, обвили вокруг шеи и душат, а потом темнота...
Нашли ее утром люди повешеной на собственной косе, за крюк зацепилась и удавилась нечаянно. А вода, говорили, с нее так и каплет...
- Шкодники окаянные! Геть отсюда, а не то батя проснется - мало не покажется!
Зорька, решила, что это местные хлопцы решили попугать ее и хотела уже было захлопнуть ставни, но услышала голос подружек.
- Ты шо, Вишенка, это же мы, Дуня с Лесей! Иди к нам!
- Постойте, я мигом!
Зорька надела сарафан, заплела на скору руку косу и осторожно вылезла в окно стараясь не разбудить батьку.
Подхватила под руки подружек и бегом к речке. Прибежали и со смехом повалились на траву, отдышаться не могут. Вдруг, слышат они вкрадчивый девичий голос рядом:
- Что же вы, девчата, и спать мне не даете и дружить со мной не хотите, разве я не так хороша и весела как вы?
Вздрогнули девушки, подняли головы и ахнули: стояла перед ними необыкновенная красавица, с черными распущенными волосами, в белой рубахе. Глаза ее горели каким-то манящим огнем. Только нечеловеческая бледность и исходящий от нее холод отталкивали взгляд.
Немного дрогнувшим голосом Зоряна осторожно спросила:
- Кто ты? Мы тебя никогда на хуторе не видели...
В темноте дивчины и не заметили злобной улыбки затаившейся на лице красавицы. Девушка, чуть пошатываясь, сделала несколько шагов.
- А как зовут тебя? - почему-то холодея от смутного страха, спросила Дуняшка.
- Христина. Я дочь Миколы, что в мазанке за рекой живет. - ответила она.
Леська вдруг пятиться стала, а девчонок за собой тащить. Зорина говорит:
- Ты куда нас тянешь? Ты чего?
А Леська дрожащим голосом шепчет:
- Я слыхала как бабы на возу говорили, будто здесь двадцать лет назад ведьму утопили, тоже Христиной звали Не жива она! Гляньте-ка, гляньте, что с ней!
Девушки смотрят на Христину, она подходит к ним ближе и чувствуют смрадный запах от нее. Губы у нее синие, вся опухшая, глаза выкатились, тело распухшее, зеленое! Руки к ним тянет, а с них вода так и капает.
И бросились девушки без оглядки к хутору. У Конюшни они расстались и по домам разбежались. По утрянке проснулась Зоря к Лесе побежала. Встретила она ее у реки. Зоряна удивилась, спрашивает:
- Ты чего сюда пришла-то, а? Разве утопленницы не боишься?
- Ох. боюсь! Еще как! Но мать сказала пойти белье полоскать, да и думаю днем-то оно и ничего пронесет! А пойдем со мной, может вдвоем не так страшно будет
Вот пришли они, на бережочке сели
Стала Леся белье стирать, а сама и рассказывает:
- Христина эта красавицей слыла невиданной, всем парубкам и казакам нравилась. Бабы на нее то обозлились стали на нее говорить, что ведьма, а потом и утопили вовсе. Оттого то она и решила нас извести!
И только Леська это произнесла, как из воды руки все в струпьях высунулись, за юбку ее в воду тянут, топят. А Зоряна от ужаса онемела пошевелиться не может, только кричит надрывно да отползает от воды. Прибежали мужики, спрашивают, так и так, что было, что видела, а она им одно толкует, про ведьму, да про реку, говорит, что вернулась Лукерья, да мстить будет страшно. Ее домой то привели на лавку уложили, успокоили, а сами тело искать пошли. Нигде Лесиного тела не было, вот только парубок один сказал, что пока они в воде шарились, она за березкой на том берегу стояла и махала ему рукою.
Прошло недели две с того страшного дня. Страхи улеглись, Зоряна правда к речке теперь не ходила все боялась. Однажды Дуня с ней по хутору бродила. Жарко было, солнце нещадно палило вот они пить и захотели. Пошли они к колодцу. Дуняшка опустила ведро, зачерпнула воды и вдруг как вскрикнет:
- Леська, Леська там!
От ужаса трясется в колодец заглянула, нет никого. Она ведро поднимать стала, да только чувствует будто ведра нет, а держит кто-то. Она посильней за коловорот ухватилась, а из воды вдруг бледные руки высунулись вода с них так и каплет они за цепь то дернули и упала Дунька с истошным воплем в колодец. А Зоряна от ужаса на землю повалилась без чувств.
Очнулась она в своей хате видит над собой лицо лекаря сама шепчет:
- Что с Дуняшкой?
- Да, что Дуней-то? Третий день найти не можем, как за водой пошла так и не видел никто!
С тех пор жуткий страх Зоряной овладевал лишь только она воду видела. Из хаты и не выходила больше. Везде ей вода мерещилась. Кружку воды наберет и тут же отшвырнет в диком ужасе. Каши в тарелку положит, а самой кажется, что вода с ложки так и каплет. За гребень возьмется и опять вода с него каплет. В общем, за что не возьмется все будто из речки достали. Однажды осталась она в хате одна, батька к мужикам пошел. Улеглась она на лавку и вдруг слышит как камушек в окно стукнулся. Встала она к окошку подошла, открыла, нет никого. И тут услышала она подле себя голос:
- Это же мы Дуня и Леська! Пойдем гулять!
Заринка от ужаса за печь спряталась, а с потолка вода течет она выскочила на улицу бросилась. В амбар забралась, закрылась. Отдышалась думает пронесло, но нет! Руки бледные к окну прильнули и в дверь стучат. Вдруг схватили ее за косу, обвили вокруг шеи и душат, а потом темнота...
Нашли ее утром люди повешеной на собственной косе, за крюк зацепилась и удавилась нечаянно. А вода, говорили, с нее так и каплет...
1234
Но серия сказок понравилась.
Отличный стиль, держите 5!