Идет дождь, в Лесу самоубийц снова туман. Тяжелые капли бьют по листьям, вода скатывается по ним, вода в небе, на земле и... Мамочки, мне же за шиворот льет ручей!
Я мгновенно вскакиваю и стягиваю с себя изорванную рубаху, промокшую на спине. Выжав ее, я внезапно вспоминаю события сегодняшней ночи... и тут кашель кровью и боль в сердце едва не лишают меня сознания...
Все началось месяц назад. Я только что успешно поохотился и сидел на дереве, обсасывая предплечье несчастного, которого угораздило попасть в Аокигахару ночью. Параллельно с трапезой я думал, как всегда, о себе, о своем лишь наполовину человеческом существовании - и в мою голову закралась фраза, прочно угнездившаяся там: "Я ОДИНОК". Но не успел я посетовать на свое одиночество и погрустить, как вдруг почувствовал, как недоеденный труп уползает с ветки. Хуже того, его кто-то стаскивал!
Со злобным гортанным рыком я спрыгнул вниз... и из-за кустов, куда уползло тело, мне ответили не менее злобным рычанием. Я удивился. Рычал человек - и тембр рычания был явно женский! Мне стало интересно, что за незнакомка рискнула почтить меня визитом. Но едва я подошел к кустам, как тут же заработал по ребрам. Женщина била ногтями и теперь на моем боку наливались кровью четыре царапины... да что там царапины - это были порезы!
Вот тут я не стерпел и с ревом кинулся карать нахалку, но нашел в кустах лишь расчлененное тело. "Вот это у нее силища!" - подумалось мне: даже я бы смог порвать человека на части лишь приложив большие усилия. Тут я услышал треск сучьев позади, обернулся и увидел черную гибкую тень, скользнувшую в самую глушь леса. Послав к воронам осторожность, я кинулся за ней. Погоня началась!
Я мгновенно вскакиваю и стягиваю с себя изорванную рубаху, промокшую на спине. Выжав ее, я внезапно вспоминаю события сегодняшней ночи... и тут кашель кровью и боль в сердце едва не лишают меня сознания...
Все началось месяц назад. Я только что успешно поохотился и сидел на дереве, обсасывая предплечье несчастного, которого угораздило попасть в Аокигахару ночью. Параллельно с трапезой я думал, как всегда, о себе, о своем лишь наполовину человеческом существовании - и в мою голову закралась фраза, прочно угнездившаяся там: "Я ОДИНОК". Но не успел я посетовать на свое одиночество и погрустить, как вдруг почувствовал, как недоеденный труп уползает с ветки. Хуже того, его кто-то стаскивал!
Со злобным гортанным рыком я спрыгнул вниз... и из-за кустов, куда уползло тело, мне ответили не менее злобным рычанием. Я удивился. Рычал человек - и тембр рычания был явно женский! Мне стало интересно, что за незнакомка рискнула почтить меня визитом. Но едва я подошел к кустам, как тут же заработал по ребрам. Женщина била ногтями и теперь на моем боку наливались кровью четыре царапины... да что там царапины - это были порезы!
Вот тут я не стерпел и с ревом кинулся карать нахалку, но нашел в кустах лишь расчлененное тело. "Вот это у нее силища!" - подумалось мне: даже я бы смог порвать человека на части лишь приложив большие усилия. Тут я услышал треск сучьев позади, обернулся и увидел черную гибкую тень, скользнувшую в самую глушь леса. Послав к воронам осторожность, я кинулся за ней. Погоня началась!