История немного странная. Даже не история - просто факт из жизни, который рассказала моя подруга. Предупреждаю - это немного диковато, "обхохочешься про войну", как я называю.
Итак, у подруги знакомая со способностями медиума. Девочка с детства видит духов умерших и разных сущностей, может с ними общаться. Иногда это интересно, но чаще тяжело, а иногда у нее просто взрывается голова от всех этих голосов, эмоций, осколков чужой жизни и памяти. Психиатры патологий не нашли, лечить нечего - просто вот такая чувствительность ко всему загробному.
Но самое интересное - у девочки живут два домашних духа. Два военнослужащих времен Второй Мировой Войны - простой советский солдат Семён и капитан Вермахта Рудольф. Большую часть времени они, как и все духи-компаньоны, почти ничего не делают, незримо присутствуя где-нибудь в углу или на свободном кресле. Залипают в телевизор, когда он включен, любят слушать музыку. Но Война до сих пор тлеет, подпитывая их израненные души. И иногда пламя вспыхивает с новой силой. Особенно, если по телеку что-то про Войну и "дедов" скажут - а у нас дня не проходит, чтобы на федеральных каналах не упомянули. Разгорается загробный спор - телевизор-компьютер зависает, учебники-тетрадки по комнате летают, воздух как наэлектризованный...
Итак, у подруги знакомая со способностями медиума. Девочка с детства видит духов умерших и разных сущностей, может с ними общаться. Иногда это интересно, но чаще тяжело, а иногда у нее просто взрывается голова от всех этих голосов, эмоций, осколков чужой жизни и памяти. Психиатры патологий не нашли, лечить нечего - просто вот такая чувствительность ко всему загробному.
Но самое интересное - у девочки живут два домашних духа. Два военнослужащих времен Второй Мировой Войны - простой советский солдат Семён и капитан Вермахта Рудольф. Большую часть времени они, как и все духи-компаньоны, почти ничего не делают, незримо присутствуя где-нибудь в углу или на свободном кресле. Залипают в телевизор, когда он включен, любят слушать музыку. Но Война до сих пор тлеет, подпитывая их израненные души. И иногда пламя вспыхивает с новой силой. Особенно, если по телеку что-то про Войну и "дедов" скажут - а у нас дня не проходит, чтобы на федеральных каналах не упомянули. Разгорается загробный спор - телевизор-компьютер зависает, учебники-тетрадки по комнате летают, воздух как наэлектризованный...
Ну, девочка на них цыцнет: "Уймитесь, курицыны дети, мне вставать в 6 утра". Укладываются, деваться некуда - Семёна в обнимку, Рудольф-Вермахт в ногах. Кто-то прячется от монстров и привидений под одеялом, но тут все монстры в кроватке угнездились. Тем более, что призраки занимают очень мало места, по ощущениям, словно обнимаешь теплый плотный воздух. Так и живут. Девочка уже привыкла, хотя, конечно, родители, заметив, что атмосфера в доме аномальная, поначалу пытались что-то сделать. Но ничего не попишешь... Батюшка приходил - только рукой махнул: "Память людская не отпускает, нет им покоя и не будет, эта война никогда не закончится".
Может быть, со стороны это жутко, но мне смешно и немного завидно. Впрочем, у меня живет домовой (я выкладывал некоторые эпизоды с ним) и вполне материальный кот Рудольф - который кажется очень странным, когда смотрит из темноты своими сплошь черными глазами-маслинами над клыкастой улыбкой.
Может быть, со стороны это жутко, но мне смешно и немного завидно. Впрочем, у меня живет домовой (я выкладывал некоторые эпизоды с ним) и вполне материальный кот Рудольф - который кажется очень странным, когда смотрит из темноты своими сплошь черными глазами-маслинами над клыкастой улыбкой.
Unit