Страшные истории и мистические истории

Отпросился солдат в отпуск на родину - святым иконам помолиться, родителям поклониться. Идёт дорогою, а уж солнышко давно село, в поле темно. Надо идти мимо кладбища, и вот слышит он - кто-то за ним гонится:
- Стой! - кричит. - Не уйдёшь!

Оглянулся, а то упокойник бежит, зубами скрипит. Солдат пустился от него в сторону во всю свою прыть, увидал часовенку - и прямо в неё. В той часовенке нет никого, только лежит на столе другой упокойник, а перед ним свечи горят. Солдат забился в угол, сидит ни жив ни мёртв: что-то будет!

‎Вдруг прибегает и лезет в часовню тот, первый упокойник, что за солдатом гнал, а тот, что на столе лежал, встаёт и говорит ему:
- Ты зачем прибёг?
- Я солдата сюды пригнал, так хочу его съесть.
- Ну, брат, он ко мне прибёг, я его и съем!

Основано на реальных событиях.
Вторая мировая война. Группа солдат в поисках тайного японского склада боеприпасов сталкивается со смертоносными морскими крокодилами в болотах острова Рамри.

Остров Рамри. Возможно, это название ничего вам не скажет. Или, может быть, услышав это название, вы представите себе какой-то экзотический остров на нашей планете. Но мало кто вспомнит тот кошмар, который произошёл здесь в феврале 1945 года.

Это было окончание Второй мировой войны, и в это время смертельные случаи, а также массовая гибель солдат уже никого не удивляла. Но теперь представьте себе тропический остров с болотами и сотнями крокодилов.

Дело было в армии. Я служил в ВДВ полтора года, учебку как механик-водитель проходил в Омске, кто там служил, должен знать о том, что я расскажу далее.

Перейдём непосредственно к делу. Зима, наша рота собирается в караул "Армейский", я иду туда впервые, до этого обычно по нарядам шлялся. Так вот, приезжаем мы в Армейский, располагаемся. Я заступал 3 смену. Наконец она и настала. Господи, что было дальше - это кошмар. Пока сам не прочувствуешь, просто не поймешь.

Ночь. Я патрулирую область, подхожу к одной из вышек, там висит цепь наверху, видимо, кто-то не хотел, чтоб туда поднимались, ну, а как известно, что запрещено - то и интересно. Я поднялся наверх. В караул по периметру ходят по одному. Так вот, представьте картинку: зима, мороз, ночь, стою я на вышке, смотрю по сторонам, вдруг что-то так взгрустнулось, начал вспоминать дом, любимую женщину, которая осталась на гражданке, настроение становилось всё хуже и хуже, чуть ли не до слёз дошло. Я взглянул вниз с вышки на снег - и стало просто жутко, ноги сами собой подкосились, такое ощущение было, что я на 120-ом этаже, хотя вышка ростом не более трех этажей. Я решил слезть с нее и идти дальше патрулировать местность.

Эта загадочная история произошла не так уж и давно, когда еще существовала прекрасная страна - Советский Союз. Произошла она на советско-польской границе. Есть там в самом центре темной дубравы старый замок, который был заброшен в стародавние времена и совсем был бы забыт людьми, если бы рядом не проходила граница, а значит, и пограничная тропа. На заставе знали расположение комнат в замке, но не каждый раз осматривали их, а лишь когда что-то вызывало тревогу.
Однажды в наряд мимо замка пошёл один солдат, служивший недавно, но хорошо знающий те места. Звали его Юрой. Он, собственно, и рассказал эту историю. Кроме него, в наряде были сержант Березов и солдат Гвоздин. Шли они около замка и увидели, что в верхнем окошке на втором этаже мелькнул свет и что-то заискрилось. Там была самая маленькая комната на втором этаже в углу. Сержант приказал Юре остаться внизу, а сам с Гвоздиным отправился на обследование замка.
- Если услышишь что-то подозрительное, свяжись с заставой и сообщи обо всем, - сказал он перед уходом.
Стоит Юра, прислушивается: вот прошли дверь, топают по лестнице, по коридору, скрип открываемой тяжёлой двери в комнату... автоматная очередь, страшный крик и глухое падение тел одного за другим. Юра опешил, но спустя несколько мгновений пришел в себя и бросился к ближайшему потайному телефону, чтобы сообщить на заставу о происшествии.

Вся база вмиг опустела; план Рейн сработал в прошлый раз, но неужели немцам стало плевать на то, что их командиры один за другим дохли, как их собственные рабы – почти по щелчку пальцев; ни одной живой души, только эхо, отскакивающее от стен и повторяющее звуки её шагов. Дампир ускорилась, пробегая лабиринты коридоров, пока не добежала до запертых гаражных ворот; на стене рядом – рычаг с потухшей лампочкой – отсутствовала ключ-карта. Предыдущий, найденный у мёртвого фрица, послужил для запуска грузового лифта, что как раз привёл её сюда. А другой, скорее всего, подходящий именно для этих дверей, находился в кармане у её следующей цели, но неизвестно, где она могла находиться. Вполне возможно, что в одной из комнат этой части комплекса, а, может, офицер уже успел далеко скрыться, оставив своих товарищей на верную гибель. Нужно проверить всё здесь.

Внезапно включился короткий гудок сирены, а после него – странные неприятные помехи – как будто некто не мог поймать нужную радио-частоту. Это настораживало.

— Подожди! Остановись! Я думаю, ты вывихнул мне запястье!
«Если могущественный лидер нашего славного общества не может справиться даже с этим, у нас действительно должны быть проблемы».
— Всегда приятно обсуждать политическую теорию с кем-то, кто абсолютно не разбирается в предмете. — сардонически сказал Тревор, затем поморщился, когда ещё один укол боли пронзил его руку. — Нет, серьёзно, Эон, я думаю, что мне действительно больно.
— Не будь таким ребёнком. — сказала она, но убрала ногу с его запястья.
Они находились в Оллариуме, огромном рабочем центре, заполненном железными кабинами, насколько хватало глаз. В дневное время жители Брина приходили сюда, чтобы взаимодействовать со сложной компьютерной программой. Предположительно, это поддерживало функционирование общества, вменяя личные данные всех граждан. На самом деле его истинная цель состояла в том, чтобы держать людей подальше от элиты. Эон ненавидела это место. Она всё ещё помнила свои безмятежные, невежественные детские часы, проведённые в этом месте. От этого воспоминания волосы у неё на затылке встали дыбом.

Эта мистическая история произошла с одним браконьером в прошлом веке, в году эдак в восьмидесятом.

Есть на линии Маннергейма в Карелии одно место, которое прозвали "Долина смерти", там слишком ретивые, а может, просто глупые военачальники, стараясь успеть взять финские укрепления к дню рождения Сталина, положили в течение 4-5 дней около двух тысяч человек. Частью этой "Долины смерти" являются противотанковые надолбы "Зубы дракона" - вкопанные в землю, довольно крупные осколки гранита.

И вот как-то зимой этот браконьер решил поохотиться на лося, пошёл в лес. На вторые сутки его нашли на дороге без вещей, совершенно седого, с раной на ноге. Через сутки он очухался достаточно, чтоб что-то рассказать.

Было у нас в деревне двое парней — дружили шибко, вместе с пеленок, как говорится. Вместе шалили, вместе ремня родительского за проказы отгребали, вместе на дискотеках девушек тискали. Ребята выросли статными, завидными женихами — пол деревни девок за ними бегало. Вместе решили и в армию идти. Вот только вернулся из армии только один — второй погиб от непроизвольного взрыва боеприпасов вместе с танком. Притом вернувшийся очень часто за бутылкой рассказывал одну и ту же историю...

Они, еще зеленые танкисты после учебки, попали в одну часть, только в разные экипажи. За полигоном был лесок, о котором местные говорили очень много и плохо. Мол, нехорошее место, старое кладбище для некрещеных и самоубийц.

И вот начались учения. Хочешь не хочешь, а танк с его другом был отправлен в лес маскироваться. Танки стоят, ждут, пока пехотники на полигоне отучатся, чтобы потом вступить со своей задачей. Члены экипажей на траве валяются да анекдоты травят.
И вдруг выходит из леса его друг, медленно, шатаясь. Подходит ближе...
Батюшки! Глаз нет, весь в крови, изувечен.

Первого в своей жизни медведя я увидел во время срочной службы в рядах СА. Говоря «первого медведя», имею ввиду не замороченных цирковых или в зоопарке, а косолапого в его естественной среде обитания.

Тем летом мы стояли лагерем на военно-полевых учениях в приморских лесах. Место оказалось глухое и совершенно безлюдное. В траве полно здоровенных гадюк. Всякие зверюшки непуганные то и дело на глаза попадались. А погода хорошая, тёплая и солнечная. Поэтому в свободное от службы время я с двумя товарищами обследовал лесные окрестности. Растительность, в основном, состояла из дубняка. Но местами в дубовой роще встречались малинники. Как раз сезон созревания. Вот мы и углубились однажды километра за два от лагеря, чтобы полакомиться сладкой ягодой.
В гуще леса наткнулись на обширные заросли малины. Да такой крупной, что я прежде не видел. Даже у соседей в саду, любителей-селекционеров. А на вкус – вообще никакого сравнения. И висели малиновые гроздья так густо, что рвали мы их пригоршнями.

Огонь лился с неба. Разноцветные вспышки и взрывы пожирали планету. Большая часть животных и растений была уничтожена. Обожженный энергией и радиацией, весь в оспинах кратеров и рвов, лик Земли уже не напоминал тот привычный сине-зеленый мир, каким он был еще каких-то несколько лет назад.
Но войну не удавалось свести к одним бомбардировкам – оставшееся в живых население укрывалось в подземных бункерах, которые нельзя было достать снарядами, которые необходимо было захватывать, а не разрушать.
Люди Запада сражались против людей Востока.
А потом с Востока пришли мертвецы.

Из-за горизонта слышался гул. Пауль сидел возле входа в землянку и чистил свою импульсную винтовку. Рядом расположился седой Курц, покуривая сигаретку. Пауль поднял голову и прислушался.
— Кажется, транспортник.
— Что ж, готовимся к встрече.