В черном замке, в древнем замке, не проснувшемся от сна,
Где не видно даже солнца, где покой и тишина.
Словно старое виденье доброй Англии моей,
Появилось привидение, нет покоя для людей.
В главном зале, за камином, небольшая дверца есть,
Где портрет висит старинный, отдавая знаком честь.
У окна стоит статуя, под ковром, в полу кольцо.
Пляшут тени там, ликуя, словно дьявола лицо.
Бьют часы на башне полночь, дверца скрытая скрипит,
То кольцо уж кто-то дернул, оно манит, как магнит.
Тут открылся перед нами, очевидно, тайный ход,
Что нетронут был годами, как беззубый, черный рот.
Где не видно даже солнца, где покой и тишина.
Словно старое виденье доброй Англии моей,
Появилось привидение, нет покоя для людей.
В главном зале, за камином, небольшая дверца есть,
Где портрет висит старинный, отдавая знаком честь.
У окна стоит статуя, под ковром, в полу кольцо.
Пляшут тени там, ликуя, словно дьявола лицо.
Бьют часы на башне полночь, дверца скрытая скрипит,
То кольцо уж кто-то дернул, оно манит, как магнит.
Тут открылся перед нами, очевидно, тайный ход,
Что нетронут был годами, как беззубый, черный рот.