Я психиатр, работаю в центре адаптации и социализации детей, переживших насилие в семье. Мои случаи - это не просто забитые дети алкашей и наркоманов. Это дети и подростки, так или иначе вовлеченные в насилие, совершаемое их родственниками, в качестве соучастников или безмолвных свидетелей. Вернуть к нормальной жизни ребенка, который несколько лет наблюдал, как его отец насилует и душит молодых девушек, или ребенка, который знает, где во дворе закопан труп его матери, ничуть не легче, чем если бы он сам был жертвой преступления.
Хотите статистику? Пожалуйста: из 100 таких детей примерно 45 совершают тяжкие преступления еще до своего тридцатилетия. И это с учетом проводимого лечения.
Мальчика, о котором я хочу написать, зовут Пашка. Или Генка. Или Женька. Свидетельства о его рождении мы не нашли, записей о нем в ЗАГСе нет. Кто его мать - неизвестно. Известно только, что он действительно является биологическим сыном людоеда Н. Виртоносова. Публикаций в СМИ о его задержании и суде вы не найдете, потому что не было ни задержания, ни суда. Милиционеры, выследившие его «пряничный домик», забили его до смерти и дело разбирали в строго закрытом порядке. Мальчика передали нам.
Хотите статистику? Пожалуйста: из 100 таких детей примерно 45 совершают тяжкие преступления еще до своего тридцатилетия. И это с учетом проводимого лечения.
Мальчика, о котором я хочу написать, зовут Пашка. Или Генка. Или Женька. Свидетельства о его рождении мы не нашли, записей о нем в ЗАГСе нет. Кто его мать - неизвестно. Известно только, что он действительно является биологическим сыном людоеда Н. Виртоносова. Публикаций в СМИ о его задержании и суде вы не найдете, потому что не было ни задержания, ни суда. Милиционеры, выследившие его «пряничный домик», забили его до смерти и дело разбирали в строго закрытом порядке. Мальчика передали нам.