Страшные истории и мистические истории

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Мама, я пишу это тебе, мама. Может, прочитаешь когда-нибудь. Здесь гораздо лучше, чем в КПЗ. Правда, здесь я не смогу получать твои посылки. Но не расстраивайся. Привели меня, значит, сначала к начальнику тюрьмы - здесь всегда так. Он человек, видно, хороший, мне понравился сразу, не садист, как тот майор - помнишь, я перед судом с синяками ходил? А этот поинтересовался моим здоровьем, спросил, занимался ли я спортом, а потом предложил кинуть три кубика. Оказывается, тут кубиками сам себе камеру выбираешь. Занятный обычай, правда? Здесь у нас шесть этажей и по шесть секций на этаже, а в секции шесть камер и туалет с душем. Кубики кидают по очереди. Ну и выпали мне двойка, тройка и единица? Сосед мой, Виктор Петрович, пожилой человек, спокойный и рассудительный. Ну, на сегодня я, пожалуй, закончу. В одиннадцать свет гасят и карандаш быстро тупится. Виктор Петрович сказал, его утром охранник заточит, они здесь по-доброму. До завтра, мама...

ДЕНЬ ВТОРОЙ
Мама! Здесь твориться непонятное, ужасное. Виктор Петрович хотел меня УБИТЬ! Кинулся ночью и чуть не задушил. Я его простыней связал, а он меня укусил - пришлось заткнуть ему рот тряпкой. Прости за каракули - руки дрожат до сих пор! На обед принесли лепешку и стакан воды. Охранник увидел связанного Петровича и сказал прикончить его. Мне страшно, мама!..

Был теплый весенний день. Один мальчик возвращался домой из школы. Он пошел не по обычной дороге к дому, а по соседней, по которой редко ходил. Здесь находилось отделение полиции. И вот когда мальчик подошел к нему, тут как раз остановилась полицейская машина. Из нее вышли двое полицейских и вывели какого-то преступника. Мальчику стало интересно, он остановился и стал наблюдать. Когда все трое подходили к дверям, преступник быстро сунул руку в карман, вытащил что-то и незаметным движением выбросил это на клумбу, на которой еще лежал снег. Полицейские этого не заметили.

Когда все трое прошли в двери, мальчик подбежал к клумбе, наклонился и взял в руки выброшенный предмет. Это оказался "айфон" самой последней модели. Мальчик сразу почувствовал себя самым счастливым мальчиком на свете. Он быстро положил "айфон" в карман и побежал домой.

Пока он бежал, пришла смс. Мальчик не удержался и прочитал: "Деньги лежат в доме 79, третий подъезд, третий этаж, за мусоропроводом". Мальчик стал думать, что это за дом номер 79. Решил, что это по улице Лермонтова, которая была недалеко. Там как раз был дом 79. Мальчик подошел к третьему подъезду. Там был домофон, пришлось ждать, когда кто-нибудь выйдет или зайдет. Скоро вышла какая-то бабушка с собачкой, мальчик прошмыгнул в подъезд. Поднялся на третий этаж, нашел мусоропровод, стал шарить за ним рукой. Скоро нащупал бумажный конверт, приклеенный скотчем. Отодрал его, разорвал. В конверте лежали новые пятитысячные бумажки. Двадцать штук. Мальчик долго не мог сосчитать от радости, сколько это всего денег. А когда сосчитал, то чуть не умер от счастья.

Бездомные псы умирают спокойно,
Без шума, без крика, приняв все, как есть,
Как будто им вовсе не страшно, не больно,
На солнце блестит их потертая шерсть...

Бездомные псы умирают так тихо,
Так грустно, как будто апрельский снежок,
И в рай попадают, где служит им гидом
Какой-то нелепый собачий божок...

Бездомные псы видят сны о хорошем,
О светлом, волшебном и солнечном дне,
Где дети, усадьба, хозяева, кошки,
И голос командует: "Шарик, ко мне!"

В одном городе жила однажды девочка. Самая обычная, милая, добрая, наивная. У нее было имя, которое соответствовало ее чертам характера - Лиза. Лиза любила кормить бездомных животных, была отличницей и верила в Бога, она ежедневно ходила в церковь, молилась, помогала бездомным около церкви. Но никто (в том числе и Лиза) не подозревал о ее будущем увлечении...

Однажды теплым весенним вечером Лиза готовилась ко сну. Весь вечер она чувствовала себя не очень хорошо. Когда она легла в кровать она буквально сразу уснула. Ночью ей снился странный сон...

Лиза зашла в какую-то дверь. Она вошла в абсолютно пустую белую комнату с человеком одетым в белую тунику (как у греков). Лиза чуть не упала в обморок, когда увидела лицо человека. Это был раскромсанный, изуродованный клок тела с одним вытекшим глазом. Его шею кто-то перерезал ножом, оттуда еще сочилась кровь. Руки были в царапинах, ссадинах. На ногах были укусы, порезы, словно тысяча мелких крысят покусали и поцарапали ноги (скорее всего так и было).

- Лиза, - сказал урод, ты обязана избавить меня от уродства в назначенный срок. Если ты это не сделаешь, ты будешь - либо такая же как я или же просто сдохнешь.
Никому не хочется быть мертвым или изуродованным, поэтому Лиза решила помочь ему.
- Я вам помогу, - сказала Лиза, что мне для этого надо сделать?
- Тебе нужно убить всех своих родных и друзей. И каждого по своему. Ты должна набрать в эти бутылочки кровь того, которого ты убила, еще ты должна собрать целого человека из их частей тела, отрубив с каждого по одной. - Девочка упала в обморок.

Все, найду его душу и постараюсь больше никогда с ним не пересекаться. Иначе я его убью, если еще хоть раз он на что-нибудь намекнет. Гадость и почему он меня так раздражает с самой нашей первой встречи? Я прошла и села на лавку рядом со своей жертвой. Закинув ногу на ногу, я посмотрела на него и очаровательно улыбнулась.

Кажется, подействовало. Уже через минуту он подсел ко мне.
- Можно поинтересоваться, как вас зовут? - с такими словами он опустил свою задницу рядом с моей.
Светло-русые волосы, серо-голубые глаза, чуть полноватое лицо, а на первый взгляд ведь даже и не подумаешь, что он насильник и убийца. Я украдкой взглянула в сторону, где стоял Кроули, а потом повернулась снова к жертве.
- Алисия. - соврала я первое имя, пришедшее в голову.
- Алисия? У вас очень красивое имя! Может мы отметим наше знакомство? - его рука легла на мою коленку и я тут же увидала видение, его секреты, которые он хочет скрыть, воспоминания, которые никто не должен знать.

Жила-была одна девочка. Она была не очень обычная девочка. Во-первых, она была толстая. Девочка из-за этого сильно переживала. Она старалась мало есть, даже занималась спортом, но все равно была толстая. Во-вторых, девочка была очень умная. По всем предметам, кроме физкультуры, она получала пятерки. В-третьих, девочка была очень добрая. Всегда старалась всем помочь. Если в кармане у нее были деньги, она отдавала на улице их нищим. Если кто-то просил дать списать, она давала.

У девочки были родители, мама с папой. И вот как-то раз в субботу утром они куда-то уехали. Вернулись уже вечером. На руках папа держал какую-то обезьянку. Обезьянка была одета в джинсовые штанишки и курточку. Очень мило. Девочка от счастья даже рот раскрыла. Она давно просила какое-нибудь домашнее животное. Родители раньше не хотели его заводить, а тут взяли и сразу обезьянку купили!

Девочка была умная. Она знала много разных обезьянок. Вот и спросила у родителей: "Это что, японская макака?" Родители заплакали, а потом мама сказала: "Нет, это твой братик".

Вы не судите меня строго.
Я слабый малый от природы.
Я очень маленького роста
И на лицо весьма уродлив.

Меня увидев, отвернётесь
И поспешите спрятать взгляд.
Но всё нормально. Вы не бойтесь.
Я буду этому лишь рад.

Ведь люди ничего плохого
Мне никогда не причиняли,
И даже ничего такого
Они в мой адрес не сказали.

А только молча избегали
Под благовиднейшим предлогом,
Меня в свой мир не принимали.
Я стал отшельником убогим,
Изгоем жалким, одиноким...

Я проснулась ранним субботним утром, когда день лишь начинался.
Мой парень стоял спиной ко мне у окна, заглядывая за шторы.
- Вернись в постель, замерзнешь, - зевнула я.
Он медленно повернулся ко мне.
- Он там, - сказал он.
- Ну, опять... Ты и так уже неделю спокойно не спишь, всё мерещится тебе всякое.
- Он видит меня. У него нет глаз, но я знаю, он смотрит на меня... - казалось, он вот-вот заплачет.
- Всё, с меня хватит! Так больше продолжаться не может! - я выбралась из постели, стремительно подходя к нему. - Ты, что, больной?! Вот, смотри, нет там никого...

Я выглянула в окно. И увидела высокого, безликого, донельзя тощего человека, облаченного в серый костюм. Того, кого я считала плодом измученного бессонницей воображения. Он стоял прямо под нашим окном, не двигаясь. Просто стоял и смотрел на меня.

- А ты?
- Я буду стрелять. Их нельзя подпускать слишком близко, потому что я должен успевать перезарядиться, но и слишком загодя палить не стоит - могу промахнуться. А патроны на вес золота.
- Им плевать на мои удары, - покачал головой я. - Они почти неуязвимы.
- Им надо раскрошить бошку, - для наглядности Митя похлопал ладонью по лбу. - Для этого я должен точно стрелять и не промахиваться. Вот и все.
- Я постараюсь помочь.
- Уж будь добр, - кивнул Митя, но тут же резко и почти зло поглядел мне в глаза. - Хотя вообще нет, не надо стараться помочь. Мы не картошку копать идем и не сарай строить. И помогаешь ты не мне, а себе. Вот так.
- Понял тебя. Не придирайся к словам.
Толстяк не ответил и снова поглядел в окно.
- Страшно, - проговорил он. - Кто же они такие...
- Знаешь, - неуверенно протянул я, - а ведь мне удалось поговорить с одним из них.
Митя удивленно вскинул брови:
- Серьезно?
- Ага.
- И что же они тебе сказали?

Придя в себя, я снова пережил то неприятное чувство, когда заново знакомишься с реальностью. Я прислушался к своим ощущениям. Тишина. Ветер не дует. Я где-то в помещении. В безопасности. Мне даже удалось каким-то образом выспаться. Да, тело невыносимо ныло и болели раны; да, голова трещала и с трудом переваривала любую информацию, но общее состояние улучшилось. Утомление прошло.
Я долго лежал с закрытыми глазами, не желая окончательно просыпаться. Отчаянно хотелось перевернуться, но тогда, скорее всего, мой спутник разбудил бы меня (я чувствовал его присутствие рядом). А мне не хотелось пробуждаться.
На фоне страха и боли, на фоне пережитого ужаса мне вдруг стало грустно. Я вспомнил о своей крохотной квартирке и любимой жене. Что она делает сейчас, моя милая полнушка? Что приготовила на обед? Скорее всего, суп ("Раз в сутки, суп должен быть в желудке!") и что-нибудь еще. Волнуется ли за меня? Наверняка продумала четкую стратегию, как довести меня до крика, когда я вернусь. Она такая, хоть и не вредная. Моя милая Лида. Я, вдруг, с удивительной четкостью представил себе жену и наш дом. Окна открыты, летает пара мух, детские крики доносятся с улицы. У них в самом разгаре каникулы, радостная пора, что тут скажешь. Лида сидит за кухонным столом, опершись о него локтями и без умолку болтает по телефону с подругой, в то время, как на плите важно булькает аппетитное варево.