Здравствуйте. Хочу поведать вам одну историю. Вспоминая её, я невольно начинаю покрываться мурашками.
Нам было по пять лет. Я помню это как вчера. Девочку из детского сада звали Вика. В садике она была самой молчаливой девочкой, очень даже странной. Она часто садилась в угол, прямо головой в стену и с кем-то говорила. Должна заметить, воспитательницы этого видимо никогда не замечали. У меня не было никакого желания находиться рядом с Викой, но как-то так получилось.
В садике детям, которые не хотят выходить на прогулку, разрешалось оставаться в помещении (наш садик был домашний, в трёхкомнатной квартире) с нянечкой. Вика всегда оставалась. Однажды, мне захотелось поиграть в детектива, я решила остаться и подслушать о чём говорит Вика.
Наша нянечка была не самой ответственной женщиной, поэтому решила вздремнуть и уснула она очень крепко. А я тем временем решила тихонечко проскользнуть в комнату, где сидела Вика и что-то шептала.
Нам было по пять лет. Я помню это как вчера. Девочку из детского сада звали Вика. В садике она была самой молчаливой девочкой, очень даже странной. Она часто садилась в угол, прямо головой в стену и с кем-то говорила. Должна заметить, воспитательницы этого видимо никогда не замечали. У меня не было никакого желания находиться рядом с Викой, но как-то так получилось.
В садике детям, которые не хотят выходить на прогулку, разрешалось оставаться в помещении (наш садик был домашний, в трёхкомнатной квартире) с нянечкой. Вика всегда оставалась. Однажды, мне захотелось поиграть в детектива, я решила остаться и подслушать о чём говорит Вика.
Наша нянечка была не самой ответственной женщиной, поэтому решила вздремнуть и уснула она очень крепко. А я тем временем решила тихонечко проскользнуть в комнату, где сидела Вика и что-то шептала.
Вика в подходящий момент пошла в туалет, а я быстренько забежала в шкаф, в ту самую комнату и ждала появления странной девицы. Я всё предусмотрела, так что через щель между дверцами шкафчика всё отчётливо было видно. Она наконец-то пришла и уселась в угол. Сначала Виктория долго молчала, а потом начала сопеть и издавать скрежет зубами. Мне было страшно. Очень! Спустя некоторое время она резко замолчала и начала как будто не своим голосом, шёпотом говорить со стеной (с углом). Я разбирала лишь отдельные слова, что-то вроде "Терпеть сложно; Вернись сегодня; Мама не верит, хорошо, не буду ей говорить; А ты меня заберёшь? Ты мой лучший друг; Да, я порезала его; Я всё делала как ты просил; Мама не дала прыгнуть, она плакала; Всё равно хочу туда где ты"... Пока я всё это слушала сердце уже провалилось к ядру Земли, наверное. Так хотелось убежать, но это было бы глупо.
Потом я разобрала самое страшное... "Нет тут никого нет; Можешь выходить! Ладно закрою". После этих слов, она резко повернулась в сторону шкафа! У неё были белые глаза, не было ничего кроме глазного белка! Я понимала, она смотрела прямо на меня через эту щель. Я готова была упасть в обморок, хотела закричать, но не могла. Я зажмурила глаза. Было слышно как Вика встала, её шаги были всё ближе и ближе. И вот, она уже у щёлки дышит мне прямо в шею. В этот момент я думала лишь о том, что будет когда мама увидит мой труп.
О, Боже! Она просто захлопнула дверцу шкафа! В этот момент я почувствовала совсем небольшое, но облегчение. По звукам я поняла, что Вика снова отправилась к углу. Она очень протяжно сказала "Можешь выходить". После этого я услышала какие-то шорохи, звуки движения, это что-то выбралось из угла. Теперь я слышала не только страшный голос Вики, но и голос этого существа. Голос был дьявольским и он говорил лишь два слова, снова и снова. "Убей себя! Убей себя! Убей себя"... Так продолжалось, пока коридор садика не зашумел. Наконец-то все пришли с прогулки! В этой суматохе я вылезла из шкафа незамеченной.
После садика, дома я думала только об этом случае. Ночью, я решила, что завтра же поговорю с Викой об этом. Но было поздно.
Вики не было в садике. Только через две недели нам сказали, что она ушла из нашего садика. Но через полгода я узнала правду от мамы. Она призналась, что девочка - Вика из садика, покончила с собой. Она спрыгнула с восьмого этажа. Мне страшно до сих пор, ведь...
Нам было по пять лет...
Потом я разобрала самое страшное... "Нет тут никого нет; Можешь выходить! Ладно закрою". После этих слов, она резко повернулась в сторону шкафа! У неё были белые глаза, не было ничего кроме глазного белка! Я понимала, она смотрела прямо на меня через эту щель. Я готова была упасть в обморок, хотела закричать, но не могла. Я зажмурила глаза. Было слышно как Вика встала, её шаги были всё ближе и ближе. И вот, она уже у щёлки дышит мне прямо в шею. В этот момент я думала лишь о том, что будет когда мама увидит мой труп.
О, Боже! Она просто захлопнула дверцу шкафа! В этот момент я почувствовала совсем небольшое, но облегчение. По звукам я поняла, что Вика снова отправилась к углу. Она очень протяжно сказала "Можешь выходить". После этого я услышала какие-то шорохи, звуки движения, это что-то выбралось из угла. Теперь я слышала не только страшный голос Вики, но и голос этого существа. Голос был дьявольским и он говорил лишь два слова, снова и снова. "Убей себя! Убей себя! Убей себя"... Так продолжалось, пока коридор садика не зашумел. Наконец-то все пришли с прогулки! В этой суматохе я вылезла из шкафа незамеченной.
После садика, дома я думала только об этом случае. Ночью, я решила, что завтра же поговорю с Викой об этом. Но было поздно.
Вики не было в садике. Только через две недели нам сказали, что она ушла из нашего садика. Но через полгода я узнала правду от мамы. Она призналась, что девочка - Вика из садика, покончила с собой. Она спрыгнула с восьмого этажа. Мне страшно до сих пор, ведь...
Нам было по пять лет...
Страный кексик