Фагофобия – это страх бесконтрольно проглотить что-либо, например, косточку. Поскольку этот страх если присутствует, то в довольно сильных или вообще разрушительных формах, я напоминаю: страхи сбываются, и тот, кто тщательно перебирает пищу даже после того, как её уже перебрали, и кто учится это делать, в том числе и во время еды, у тех гораздо-гораздо меньше шансов уколоться, чем у тех, кто просто избегает есть. Ещё при Эзопе сей страх был известен, не одна так другая его зверушка глотает кость. И упаси всё же Вас Бог перегибать тех, в ком этот страх крайне силён: пусть едят что им самим заблагорассудится: сей страх составной со страхом боли, удушья, смерти, в общем, раскладывается как карточный домик. Да избегнет подобного всякий, кто увидел эти слова. Аминь.
Рыбья косточка застряла
У тебя и у меня
И, вонзаясь, в плоть попала –
Да вогнало по края
Незаметным неумелым
Косвенным глотком еды, –
Два лица покрыты мелом,
Он белее белоты;
Рыбья косточка застряла
У тебя и у меня
И, вонзаясь, в плоть попала –
Да вогнало по края
Незаметным неумелым
Косвенным глотком еды, –
Два лица покрыты мелом,
Он белее белоты;
Мы не слышим и не дышим,
Мало худшего достичь,
И, пока искрит по крыше,
Наступает паралич;
Идиоты хлеб да воду
Нам, хихикая, суют,
И поэтому народу
Доверяют только кнут;
Думаете, мы страдаем?.. –
Что теперь Ван Гог и Босх!.. –
Горло мысленно вскрываем,
Либо выжигаем мозг.
И, хотя язык повыше,
Кровно-солоно во рту,
И как будто рвутся мыши
Пищеводом к животу,
То бесясь, а то вгрызаясь;
Откачали. Только вот
Я теперь не обнимаюсь,
А тебя – ознобом бьёт.
Страх проходит, а надежды –
Те едва ли, учит Сир, *
Но теперь мы, хоть зарежь ты,
Только мёд грызём и сыр.
На лице твоём улыбка,
На устах моих полёт,
Только нас при слове «рыбка»
Хладным потом обдаёт.
* Публилий Сир, автор Сентенций, настолько часто и любовно пересказываемых и дополняемых позднейшими авторами, что мы вправе сказать, что так учат все, хор, никто конкретно и вообще – общечеловеческие утверждения. Вяжется на намёк о мимической пудре здесь: Сир был признанным мимографом в своё время.
Мало худшего достичь,
И, пока искрит по крыше,
Наступает паралич;
Идиоты хлеб да воду
Нам, хихикая, суют,
И поэтому народу
Доверяют только кнут;
Думаете, мы страдаем?.. –
Что теперь Ван Гог и Босх!.. –
Горло мысленно вскрываем,
Либо выжигаем мозг.
И, хотя язык повыше,
Кровно-солоно во рту,
И как будто рвутся мыши
Пищеводом к животу,
То бесясь, а то вгрызаясь;
Откачали. Только вот
Я теперь не обнимаюсь,
А тебя – ознобом бьёт.
Страх проходит, а надежды –
Те едва ли, учит Сир, *
Но теперь мы, хоть зарежь ты,
Только мёд грызём и сыр.
На лице твоём улыбка,
На устах моих полёт,
Только нас при слове «рыбка»
Хладным потом обдаёт.
* Публилий Сир, автор Сентенций, настолько часто и любовно пересказываемых и дополняемых позднейшими авторами, что мы вправе сказать, что так учат все, хор, никто конкретно и вообще – общечеловеческие утверждения. Вяжется на намёк о мимической пудре здесь: Сир был признанным мимографом в своё время.
Цунаде-сама