Колдун явился на кладби́ще,
Чтоб воскресить всех мертвецов.
Он был немного - с бодунища.
Шатался около крестов.
Свою магическую силу
Направил в глубину могил
И что-то матом на латыни
Безостановочно твердил.
Но тишина кругом стояла.
Видать, кудесник - шарлатан.
Эх, надавать бы по забралу
Ему за этот балаган.
Чтоб воскресить всех мертвецов.
Он был немного - с бодунища.
Шатался около крестов.
Свою магическую силу
Направил в глубину могил
И что-то матом на латыни
Безостановочно твердил.
Но тишина кругом стояла.
Видать, кудесник - шарлатан.
Эх, надавать бы по забралу
Ему за этот балаган.
Но вот осела насыпь рядом.
Один покойник средь венков
Поднялся сразу перед магом
Одновременно жив и мёртв.
Виват безвременно почившим!
Колдун простер свой посох ввысь.
Пришло знамение нам свыше,
И шанс прожить вторую жизнь.
Но вот покойник был - не в духе.
Сказал кудеснику: «Заткнись.
Ты прожужжал уже все ухи.
Лови пощёчину!»
Хлобысь.
«Оставь ты нас в покое, дурень.
Не смей опять стучать в гробы.
И ворошить напрасно урны,
Чужой не ведая судьбы.
Мы не хотим ступать обратно.
Нам будет бременем вновь жизнь.
А вечность - это всем отрада.
Ступай и людям расскажи!».
Вдруг холм земли поднялся рядом.
Покойник скрылся средь венков,
Как будто не был перед магом
Ни жив, ни болен и ни мёртв.
Один покойник средь венков
Поднялся сразу перед магом
Одновременно жив и мёртв.
Виват безвременно почившим!
Колдун простер свой посох ввысь.
Пришло знамение нам свыше,
И шанс прожить вторую жизнь.
Но вот покойник был - не в духе.
Сказал кудеснику: «Заткнись.
Ты прожужжал уже все ухи.
Лови пощёчину!»
Хлобысь.
«Оставь ты нас в покое, дурень.
Не смей опять стучать в гробы.
И ворошить напрасно урны,
Чужой не ведая судьбы.
Мы не хотим ступать обратно.
Нам будет бременем вновь жизнь.
А вечность - это всем отрада.
Ступай и людям расскажи!».
Вдруг холм земли поднялся рядом.
Покойник скрылся средь венков,
Как будто не был перед магом
Ни жив, ни болен и ни мёртв.
Мёртвые драконы