Я скривила рот от отвращения. Рядом с крыльцом лежала еще одна мертвая кошка. В остекленевших, налитых кровью глазах застыла пустота. Кошка уже остыла и задубела, на белом снегу она ненатурально вытягивала конечности и смотрела в никуда. Я отвернулась и быстро поднялась по ступеням. Замерзшими руками достала ключи и открыла дверь. Сколько дней подряд один и тот же кадр, только расцветка бедных животных меняется. На одном и том же месте, темная кровь уже пропитала землю. Кто это делает? Зачем меня запугивать? Хотела бы я знать ответ на этот вопрос.
Итак, начнем с самого начала, с самого своего детства я отлично знала, что такое смерть. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, что это такое. Да, вот такая вот ненормальная жизнь. Наверное, все началось тогда, когда я застукала свою матушку с ее новым приятелем. Ничего необычного. Она всего лишь попыталась меня задушить, из-за того, что он взглянул на меня... Странно, но в тот момент я почувствовала спокойствие. Такое одухотворение, что моя маленькая, но никчемная жизнь наконец кончится. Полуголый Джек, так его звали, оттащил мать, когда я уже теряла сознание от недостатка кислорода, я почти ненавидела его в тот момент. Моего спасителя.
Итак, начнем с самого начала, с самого своего детства я отлично знала, что такое смерть. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, что это такое. Да, вот такая вот ненормальная жизнь. Наверное, все началось тогда, когда я застукала свою матушку с ее новым приятелем. Ничего необычного. Она всего лишь попыталась меня задушить, из-за того, что он взглянул на меня... Странно, но в тот момент я почувствовала спокойствие. Такое одухотворение, что моя маленькая, но никчемная жизнь наконец кончится. Полуголый Джек, так его звали, оттащил мать, когда я уже теряла сознание от недостатка кислорода, я почти ненавидела его в тот момент. Моего спасителя.
Я сварила кофе, то, что сейчас нужно. За окном мелькнул силуэт. Я вздрогнула, но успокоилась. Снова тот парень с моего потока. Он преследует меня с самого начала семестра. Странный малый. Зашуганный и вечно что-то бормочущий, с безумными глазами водянисто-серого цвета, которые слишком часто задерживают взгляд на мне. Но до сих пор ничего плохого он мне не сделал. На ум пришла мысль, что это он убивает кошек и подкидывает мне. Возможно, в тихом омуте... Но мне этого не доказать. Да я и не собираюсь.
Мама умерла, когда мне было 17. Просто не проснулась от очередной гулянки. Дом остался в моем распоряжении, опекуна искать не стали, я была почти совершеннолетняя.
С потолка на меня что-то капнуло. Я провела рукой по волосам, на руке осталась кровь... Да, свиная кровь. Из-за меня страдают животные, какая жалость. Придется подняться и посмотреть, что там. Я взяла фонарь и начала подниматься по прогнившей лестнице, половицы противно скрипели, ненавижу этот дом. Вот эта ступенька, вот темное пятно в углу, которое так и не оттерлось. Это моя кровь. Мама разрешала играть мне на этом чердаке со старым хламом. Как-то я увидела в полумраке темного помещения клоуна. Клоун был страшный, одежда грязная и рваная, лица я не видела, он стоял опустив голову. В руках был мясной тесак. Я его не боялась, спустившись я рассказала маме, что у меня появился друг позвала ее наверх. Поднявшись мы никого не нашли, а я кубарем покатилась с лестницы разбив нос и правую бровь за то, что отвлекла ее от просмотра ток-шоу. После в новостях мы увидели, что из психбольницы сбежал серийный маньяк, который убивал в костюме клоуна, он прятался в доме, а после наступления темноты вырезал всю семью.
Наверху меня ждала надпись. Некто писал, предварительно вылив половину крови на пол, что все обо мне знает. Ну что ж не больше, чем я сама о себе знаю. Завтрашний день пестрил событиями, все норовили меня куда-то пригласить и заставить что-то делать, но я искала того парня, все его попытки напугать меня лишь слегка утомляли. Я выловила его случайно и видно, он не радовался встрече.
- Не приближайся к моему дому, чудик.
Все это я произнесла на ходу, не нужно, чтобы нас видели вместе. Парень вжал голову в плечи, его губы задрожали. На секунду мне стало его жалко, но я "случайно" пихнув его прошла мимо с каменным лицом. Домой я вернулась поздно, входная дверь была открыта. Кошку я уже убрала, поэтому на том месте остался лишь бесснежный клочок земли со следами вязкой замерзшей крови на пожухлой траве. В доме все было тихо, лишь в гостиной методично стучали старые часы. Вдруг я услышала тихую музыку. В глубине дома играла музыка. Моя музыкальная шкатулка, подарок бабушки, она лежала в тайничке под одной из досок в моей комнате. Внешне шкатулка не была блестящей и покрытой лаком, она была уже потрепанной, а балерине, которая кружилась стоило открыть крышку, недоставало правой ноги и кисти. Кто-то изрядно потрудился, чтобы закрасить ей глаза и рот черными провалами. Она выглядела жутко, но я любила это вещичку. Если дом еще могли взломать воры (хотя нести было нечего и все в округе об этом знали). Тот, кто взломал дом знал где лежит эта шкатулка, он все обо мне знал.
Я очнулась в каком-то подвале связанная и полностью голая. На против сидел этот парень. Он странно смотрел на меня, растягивая сухие потрескавшиеся губы в злобной ухмылке и снова бормотал что-то... Нет, на этот раз я слышала, что он бормотал: "Мама... мамочка... мама..." Мне стало холодно. Я знаю этого человека. Он мой сводный брат. А знаю я это потому, что в пьяном бреду у мамочки просыпалась совесть, и она начинала молить прощения у своего брошенного сына. Все сходилось. За несколько месяцев покойная мамочка оправившись от родов этого чудика залетела вновь мной. Меня она почему-то не бросила, о чем жалела всю оставшуюся жизнь. Он болен, я поняла это сразу, как только увидела его. "Ты убила нашу мать, ты ее заменишь... Мне так не хватало матери... Почему она была твоей, почему бросила меня. Ты виновата..." Откуда он узнал, что это я убила ее? Убила, кстати громко сказано, этой алкоголичке уже немного требовалось, чуть больше положенной дозы снотворного и все. Никто ничего не заподозрил. Я себя оправдываю, что хоть когда-то любила эту женщину. Она же меня - никогда. Она заслужила это, а он меня обвинял.
Он насиловал меня, при этом называя матерью. А когда меня начало тошнить я возненавидела то, что могу иметь детей. Ни за что и никогда я не заведу детей. Всю ночь, пока он лежал свернувшись и всхлипывал во сне, полоумный урод, я била себя в живот со всей мочи не производя ни звука, а с утра, когда вся простынь была в крови он плакал и избивал меня, а я смеялась. Он принес младенца, только что новорожденного младенца, выкрал из родильного отделения, теперь мы играем в семью.
Меня никто не найдет, слишком плохая репутация у моей матери среди копов, но он все продумал, меня не будут искать, потому что сочтут мертвой. Он сжег мой дом с какой-то девушкой внутри, которую скорее всего выкрал из морга. День изо дня я одеваю этого психопата как маленького, мою его, а он считает меня своей мамочкой, что не мешает ему ночью насиловать меня. Но я выберусь и когда наконец убью своего братца, ни одна плохая мать от меня не скроется.
Мама умерла, когда мне было 17. Просто не проснулась от очередной гулянки. Дом остался в моем распоряжении, опекуна искать не стали, я была почти совершеннолетняя.
С потолка на меня что-то капнуло. Я провела рукой по волосам, на руке осталась кровь... Да, свиная кровь. Из-за меня страдают животные, какая жалость. Придется подняться и посмотреть, что там. Я взяла фонарь и начала подниматься по прогнившей лестнице, половицы противно скрипели, ненавижу этот дом. Вот эта ступенька, вот темное пятно в углу, которое так и не оттерлось. Это моя кровь. Мама разрешала играть мне на этом чердаке со старым хламом. Как-то я увидела в полумраке темного помещения клоуна. Клоун был страшный, одежда грязная и рваная, лица я не видела, он стоял опустив голову. В руках был мясной тесак. Я его не боялась, спустившись я рассказала маме, что у меня появился друг позвала ее наверх. Поднявшись мы никого не нашли, а я кубарем покатилась с лестницы разбив нос и правую бровь за то, что отвлекла ее от просмотра ток-шоу. После в новостях мы увидели, что из психбольницы сбежал серийный маньяк, который убивал в костюме клоуна, он прятался в доме, а после наступления темноты вырезал всю семью.
Наверху меня ждала надпись. Некто писал, предварительно вылив половину крови на пол, что все обо мне знает. Ну что ж не больше, чем я сама о себе знаю. Завтрашний день пестрил событиями, все норовили меня куда-то пригласить и заставить что-то делать, но я искала того парня, все его попытки напугать меня лишь слегка утомляли. Я выловила его случайно и видно, он не радовался встрече.
- Не приближайся к моему дому, чудик.
Все это я произнесла на ходу, не нужно, чтобы нас видели вместе. Парень вжал голову в плечи, его губы задрожали. На секунду мне стало его жалко, но я "случайно" пихнув его прошла мимо с каменным лицом. Домой я вернулась поздно, входная дверь была открыта. Кошку я уже убрала, поэтому на том месте остался лишь бесснежный клочок земли со следами вязкой замерзшей крови на пожухлой траве. В доме все было тихо, лишь в гостиной методично стучали старые часы. Вдруг я услышала тихую музыку. В глубине дома играла музыка. Моя музыкальная шкатулка, подарок бабушки, она лежала в тайничке под одной из досок в моей комнате. Внешне шкатулка не была блестящей и покрытой лаком, она была уже потрепанной, а балерине, которая кружилась стоило открыть крышку, недоставало правой ноги и кисти. Кто-то изрядно потрудился, чтобы закрасить ей глаза и рот черными провалами. Она выглядела жутко, но я любила это вещичку. Если дом еще могли взломать воры (хотя нести было нечего и все в округе об этом знали). Тот, кто взломал дом знал где лежит эта шкатулка, он все обо мне знал.
Я очнулась в каком-то подвале связанная и полностью голая. На против сидел этот парень. Он странно смотрел на меня, растягивая сухие потрескавшиеся губы в злобной ухмылке и снова бормотал что-то... Нет, на этот раз я слышала, что он бормотал: "Мама... мамочка... мама..." Мне стало холодно. Я знаю этого человека. Он мой сводный брат. А знаю я это потому, что в пьяном бреду у мамочки просыпалась совесть, и она начинала молить прощения у своего брошенного сына. Все сходилось. За несколько месяцев покойная мамочка оправившись от родов этого чудика залетела вновь мной. Меня она почему-то не бросила, о чем жалела всю оставшуюся жизнь. Он болен, я поняла это сразу, как только увидела его. "Ты убила нашу мать, ты ее заменишь... Мне так не хватало матери... Почему она была твоей, почему бросила меня. Ты виновата..." Откуда он узнал, что это я убила ее? Убила, кстати громко сказано, этой алкоголичке уже немного требовалось, чуть больше положенной дозы снотворного и все. Никто ничего не заподозрил. Я себя оправдываю, что хоть когда-то любила эту женщину. Она же меня - никогда. Она заслужила это, а он меня обвинял.
Он насиловал меня, при этом называя матерью. А когда меня начало тошнить я возненавидела то, что могу иметь детей. Ни за что и никогда я не заведу детей. Всю ночь, пока он лежал свернувшись и всхлипывал во сне, полоумный урод, я била себя в живот со всей мочи не производя ни звука, а с утра, когда вся простынь была в крови он плакал и избивал меня, а я смеялась. Он принес младенца, только что новорожденного младенца, выкрал из родильного отделения, теперь мы играем в семью.
Меня никто не найдет, слишком плохая репутация у моей матери среди копов, но он все продумал, меня не будут искать, потому что сочтут мертвой. Он сжег мой дом с какой-то девушкой внутри, которую скорее всего выкрал из морга. День изо дня я одеваю этого психопата как маленького, мою его, а он считает меня своей мамочкой, что не мешает ему ночью насиловать меня. Но я выберусь и когда наконец убью своего братца, ни одна плохая мать от меня не скроется.
Мишель