Утром Славка просыпается со стойким ощущением, что на него кто-то смотрит. С трудом разлепив глаза, он видит воодушевленного Ромку, который с широкой улыбкой лежит рядом и, вероятно, ждёт, когда Славик проснётся.
– Доброе утро!
– Ты че счастливый такой? – светловолосый мальчик сонливо трет глаза и переводит взгляд на часы. – Девять утра на дворе, ты почему не спишь?
– Не могу. Всё думаю о том, что надо было нам того черта на видео снять, сколько просмотров бы собрали!
Славка энтузиазма друга не разделял, поэтому смотрел на него, как на дурака.
– А если бы она нам шейные позвонки выгрызла? Ты не думал об этом?
– Ну не выгрызла же, – пожав плечами, Ромка слез с дивана и потянулся. – Завтракать пойдём, там бабушка блинчики напекла. С творогом и медом.
Мечтательно протянув, Рома уже скрылся за дверным проемом, а Славка лишь озадаченно почесал затылок. Иногда он решительно не понимал, что происходит в голове его друга.
– Доброе утро!
– Ты че счастливый такой? – светловолосый мальчик сонливо трет глаза и переводит взгляд на часы. – Девять утра на дворе, ты почему не спишь?
– Не могу. Всё думаю о том, что надо было нам того черта на видео снять, сколько просмотров бы собрали!
Славка энтузиазма друга не разделял, поэтому смотрел на него, как на дурака.
– А если бы она нам шейные позвонки выгрызла? Ты не думал об этом?
– Ну не выгрызла же, – пожав плечами, Ромка слез с дивана и потянулся. – Завтракать пойдём, там бабушка блинчики напекла. С творогом и медом.
Мечтательно протянув, Рома уже скрылся за дверным проемом, а Славка лишь озадаченно почесал затылок. Иногда он решительно не понимал, что происходит в голове его друга.
Пройдя через утренние процедуры вроде умывания и смены одежды, светловолосый заглядывает на кухню. Ромка, заметив того, кивком указывает на стоящий рядом стул, продолжая жевать блинчик, периодически запивая его ароматным чаем.
Присев рядом, Славик пилит взглядом тарелку с кашей. Рис безмятежно лежит в луже молока, глядя на светловолосого так же пристально. На секунду мальчику кажется, что рис начал шевелиться, превратившись в кучу противных опарышей, которые с мерзким звуком трения тельца о тельце ползают в луже молока. Перед глазами тут же всплыла спина мавки с лопнувшей и гниющей плотью, усыпанной белыми червями. Поморщившись, он переводит взгляд на друга и видит, что его тарелка пустая.
– Ты что, кашу съел?
– Ну, да, а че?
Славка хмыкает, вспоминая, что не существует вещи, которая испортила бы его другу аппетит. Иногда он завидовал ему.
Покончив с блинчиком, Ромка вытирает пальцы о салфетку и поворачивается к другу.
– У меня есть идея, как можн...
– Нет, – Славик решительно обрывает его, даже не дав закончить.
– Ты даже не выслушал.
– Я тебя насквозь вижу. И твои идеи тоже.
– Да я... Да ты... Нормальные у меня идеи, лишь хотел предложить... ээ... сходить в лес... за ягодами? – ляпнув первое, что пришло на ум, Ромка не сразу понимает, как несуразно это звучит, но и менять что-либо уже поздно. Слово не воробей.
– Ага. За ягодами, – кусает блинчик. – В лес.
Ответ Славки был настолько пропитан скептицизмом, что Роме стало неуютно. Демонстративно оперевшись локтями о стол и всем своим видом говоря: "Продолжай свое вранье, я внимательно слушаю", светловолосый вновь откусил от блинчика кусок. Ромка немного стушевался, не зная, что бы такого сказать, чтоб это прозвучало убедительно.
– Ну, да. Ягоды в лесу. Они же там растут.
– И совсем не на берегу реки, да? Совсем не там, где мы видели ту козлиную гадину?
– Ну что, позавтракали? – в дверном проеме появилась бабушка с корзинкой овощей в руках.
– Ба, а что за мавка, о которой ты говорила?
Старушка медленно выкладывает овощи в раковину, кажется, подбирая нужные слова.
– Мавками кличут некрещеных детей, чьи мамки без царя в голове и душат их по малолетству, – тоскливо вздохнув, пожилая женщина поворачивается к ребятам, выдавив улыбку. – Но ничего, они опасны только для беременных, вам не страшно. Только пущай боязно вам будет, близко не подходите, кто ж знает, что у них на уме, ещё утащат на дно реки и поминай как звали! А теперь допивайте чай и бегите на улицу, там дедушка с беседкой возиться, помогите ему, а вечером сварил чай на костре, да картошку в мундирах испечем.
Присев рядом, Славик пилит взглядом тарелку с кашей. Рис безмятежно лежит в луже молока, глядя на светловолосого так же пристально. На секунду мальчику кажется, что рис начал шевелиться, превратившись в кучу противных опарышей, которые с мерзким звуком трения тельца о тельце ползают в луже молока. Перед глазами тут же всплыла спина мавки с лопнувшей и гниющей плотью, усыпанной белыми червями. Поморщившись, он переводит взгляд на друга и видит, что его тарелка пустая.
– Ты что, кашу съел?
– Ну, да, а че?
Славка хмыкает, вспоминая, что не существует вещи, которая испортила бы его другу аппетит. Иногда он завидовал ему.
Покончив с блинчиком, Ромка вытирает пальцы о салфетку и поворачивается к другу.
– У меня есть идея, как можн...
– Нет, – Славик решительно обрывает его, даже не дав закончить.
– Ты даже не выслушал.
– Я тебя насквозь вижу. И твои идеи тоже.
– Да я... Да ты... Нормальные у меня идеи, лишь хотел предложить... ээ... сходить в лес... за ягодами? – ляпнув первое, что пришло на ум, Ромка не сразу понимает, как несуразно это звучит, но и менять что-либо уже поздно. Слово не воробей.
– Ага. За ягодами, – кусает блинчик. – В лес.
Ответ Славки был настолько пропитан скептицизмом, что Роме стало неуютно. Демонстративно оперевшись локтями о стол и всем своим видом говоря: "Продолжай свое вранье, я внимательно слушаю", светловолосый вновь откусил от блинчика кусок. Ромка немного стушевался, не зная, что бы такого сказать, чтоб это прозвучало убедительно.
– Ну, да. Ягоды в лесу. Они же там растут.
– И совсем не на берегу реки, да? Совсем не там, где мы видели ту козлиную гадину?
– Ну что, позавтракали? – в дверном проеме появилась бабушка с корзинкой овощей в руках.
– Ба, а что за мавка, о которой ты говорила?
Старушка медленно выкладывает овощи в раковину, кажется, подбирая нужные слова.
– Мавками кличут некрещеных детей, чьи мамки без царя в голове и душат их по малолетству, – тоскливо вздохнув, пожилая женщина поворачивается к ребятам, выдавив улыбку. – Но ничего, они опасны только для беременных, вам не страшно. Только пущай боязно вам будет, близко не подходите, кто ж знает, что у них на уме, ещё утащат на дно реки и поминай как звали! А теперь допивайте чай и бегите на улицу, там дедушка с беседкой возиться, помогите ему, а вечером сварил чай на костре, да картошку в мундирах испечем.