Страшные истории и мистические истории

От отчаяния и страха, я сжал кулаки и упал на пол, стараясь не завыть. Мне было тяжело, очень тяжело и страшно, тело меня не слушалось. Но нужно было бороться за свою жизнь, нельзя просто так сдаваться. Но это слабо помогало, я не мог встать.

Вдруг мне в голову пришёл дикий, нелепый, но единственный план на спасение. Я встал с пола, придвинул к двери кресло и комод, сделав, таким образом, баррикаду. Я включил компьютер и стал искать новую информацию об этой больнице. Моё внимание привлекло то, что часы на компьютере показывали половину одиннадцатого вечера, но стрелка упорно не хотела двигаться дальше. Я посмотрел на часы телефона, наручные часы - ровно половина одиннадцатого. Время для меня фактически остановилось...

До наступления первого июня мне нужно было выжить полтора часа, но как это сделать, когда время стоит на месте? В архивах больницы я прочёл, что несколько докторов этой больницы проводили секретные эксперименты над больными, подвергая тех страшным мучениям и опытам. Это стало известно много позже, но это и послужило причиной бунта заключённых. Постепенно эта ситуация складывалась в общую картинку: доктора этой больницы ставили опыты над заключёнными, мучили их, пытали, тем самым питая негативной эмоцией больницу, которая приобрела собственное сознание. Главный врач этой больницы был оккультистом... именно он мог как бы вселить жизнь в больницу, создать её разум и наделить чем-то подобием силы. Больница питалась болью и страхом больных, становясь всё сильнее, что ухудшало состояние не только больных, но и персонала больницы. Когда произошёл бунт, больница пришла в ярость от этого, что потеряла свою подпитку и наказала за это души докторов, которые стали обречёнными скитаться по земле. Так... значит, они хотят обрести свободу или же хотят принести жертву больнице? Но зачем им нужны эти тела?

В больнице мы видели множество таких же духов, но они нас не трогали, почему же? Мои размышления прервал резкий и сильный стук в дверь.
- Открывай же! Давай быстрее! Мы не можем долго ждать! - сказал всё тот же голос за дверью. - Или ты сам дашь нам войти, или же мы войдём силой и тогда тебе будет плохо.

Надо идти в больницу... они боятся её. Значит, они действуют вне больницы и та не знает об их уходе. Они хотят заполучить эти тела, тела двенадцати человек, но почему именно двенадцать? Я порылся ещё и узнал об остальных участниках этой компании. Главный врач, его любовница, которая разделяла его взгляды, его близкий друг, не имеющий отношения к персоналу и девять членов персонала: пять врачей и четверо санитаров. Они все сатанисты?
Значит, им нужна новая жизнь в телах новых людей, который имеют постоянный близкий контакт и связаны какой-то связью. Я прочёл об остальных пропавших, мужчина был дядей двух пропавших братьев, а остальные были друзьями... Они хотят свободы.

Вдруг в дверь стали ломиться, по спине пробежал холодок и я ринулся к окну. Я отдёрнул занавеску, открыл дверь. И вдруг передо мной появилось сухое, бледное лицо парнишки, у которого были пустые чёрные глаза, от которых буквально несло злобой. Его тонкие скрюченные пальцы неумолимо потянулись к моей шее. Я закричал, но парень сжал моё горло и поднял над собой, но вдруг он глухо зарычал и выронил меня, держась за руку, от которой шёл дымок. Я недоуменно уставился на него и вдруг почувствовал холодное прикосновение металла... крестик! Не долго думая, я вонзил крестик в его лицо и тот упал с высоты, глухо ударившись о асфальт.

Я только на секунду отвернулся, а когда посмотрел вниз, то не увидел этого парня. Делать было нечего, поэтому я перелез через балкон и стал спускаться со своего этажа по водосточной трубе, благо высота была небольшой и я не мог разбиться. Слабое утешение.

Я спрыгнул на асфальт и бегом направился в сторону больницы, стараясь не оборачиваться. Путь был неблизкий, ночь, да и адреналин стал отпускать, появилась боль в мышцах и лодыжка напомнила о себе. Несколько километров я должен был преодолеть во что бы то ни стало, но что мне делать, когда я доберусь туда, я не знал. Сегодня было полнолуние, так что луна компенсировала мне нехватку фонарных столбов. Было жутко и холодно, никого мне на дороге не попадалось, отчего всё казалось вымершим и исчезнувшим.

До больницы я добрался минут за сорок, но часы упорно сохраняли стрелки на одиннадцать тридцать. Вот уже вынырнуло из глубины высокое тёмное здание, наводящее ужас и панику. Вдалеке, сквозь щели разбитых оконных рам я заметил огонёк. Кажется, или это и впрямь огонёк и там есть люди? Я подобрался поближе и заглянул в окно.
В вестибюле больницы было шесть-семь подростков, чуть старше нас, которые весело переговаривались и пили пиво. Почему же они ничего не видят? И никто на них не нападает? Или эти духи получили, что хотели и теперь им нужен только я?

Пока я смотрел на них, у меня в голове созрел план, такой подлый и дерзкий, что я сам его испугался. Что если обменять моих родных и друзей на этих людей? Муки совести на тот момент были на заднем плане, я думал только о том, как спасти своих и спастись самому.

- Ребята, вам не кажется, что мы здесь слишком долго? – спросил какой-то парень. – Вроде бы недолго, а уже пол одиннадцатого.
Все сверились временем и закивали головами. Ждать больше нечего и я зашёл внутрь. От шороха и скрипа двери ребята вздрогнули и обратили на лучи своих фонарей.

- Тебе что надо? – спросил один из них.
- Ничего. Вы что тут делаете? Приключений ищите? – спросил я.
- Чего ты тут делаешь, малой? Иди-ка ты спать, а то родители будут ругаться.
- Не будут. Я тут пришёл призраков заснять.
- Привидений? – спросил всё тот же парень, - м-да, ты, видимо, шизофреник. Вали отсюда.
- Не верите? Пойдёмте, узнаете.

Они минуту колебались, а я про себя просил их пойти. К моему счастью они согласились. Я повёл их на злополучный второй этаж навстречу их смерти и к моему спасению. Про себя я молил эту больницу совершить обмен, обменять моих на этих людей. Просил я долго, чуть ли не плакал, когда я явственно услышал у себя в голове: «Да». В этот момент фонарики у них начали гаснуть, я врубил камеру и стал убегать от них.
- Эй, ты, куда! – окрикнул кто-то меня, но я уже бежал вниз на пределе возможности. Вдали послышались крики и глухое рычание. Я старался не думать об этом и только бежал.

Запах дезинфекции и йодной настойки возвестили меня о том, что я нахожусь в больнице и, вроде бы, живой. Я разлепил глаза и увидел над собой лицо отца. Тот улыбнулся мне и погладил по голове, сказав что-то успокоительное. Я вновь погрузился в туман.

Очнувшись в очередной раз, я тут же попросил камеру и снял своих родителей. Оттуда на меня смотрели обычные лица моих родителей и я испытал счастье. Потом пришли мои друзья, я снял их тоже и с ними также всё было в порядке. Я пролежал три дня в больнице и выписался в понедельник. Когда меня забирали из больницы, я снимал больницу напоследок, больницу, которая не была жуткой и страшной.

Мне в кадр неожиданно попала небольшая группа людей, метрах в ста от нас. Мой сердце сжало холодными тисками, дрожащими пальцами я поменял режим съёмки и снял этих людей. От них исходило красноватое свечение и я уже знал, кто это.