Не заметил, осень пришла. Его кинули на жесткую койку. Прутья впивались в тело. Плешивый матрас разъедал кожу выбоинами. Высохший человек блевал возле кровати. Месиво из крови и непереваренных таблеток жадно вытекало из прогнившего нутра, заполняя все пространство запахом смрада и могильных червей.
- Туды его в качель! Опять заблевал все, тварь, - раздалось откуда-то сбоку. - Цыбульский, тряпку неси, гнида, а то снова на вязки загремишь. - Вонь от мокрой тряпки с блевотиной усиливалась. - А этому вколоть десять кубов врач прописал. - Шприц с галоперидолом огненной лавой вливался в искореженную вену, достигая глубин мозга. Каленым обручем оборачивалось тело, корежило мышцы, здоровенный жук катил навозный шар прямо на него. - Нехило его скрутило! - так еще бы - десять кубов... Скоро нам всем здесь писец придет.
Тело отделилось и пошло гулять по коридорам. Глухие стоны доносились из подсобки. В ней напряженно трудились санитар с медсестрой. Внезапно из дверного проема вылез огромный таракан и вставными челюстями протаранил мозг. В палату зашел врач. Треснула бумага, из плаката свесился гигантский паук, произнес: "тащемта атлична-атлична, например!" и рассмеялся. Подошел санитар и расколол ржавым топором адово гудящую голову.
- Туды его в качель! Опять заблевал все, тварь, - раздалось откуда-то сбоку. - Цыбульский, тряпку неси, гнида, а то снова на вязки загремишь. - Вонь от мокрой тряпки с блевотиной усиливалась. - А этому вколоть десять кубов врач прописал. - Шприц с галоперидолом огненной лавой вливался в искореженную вену, достигая глубин мозга. Каленым обручем оборачивалось тело, корежило мышцы, здоровенный жук катил навозный шар прямо на него. - Нехило его скрутило! - так еще бы - десять кубов... Скоро нам всем здесь писец придет.
Тело отделилось и пошло гулять по коридорам. Глухие стоны доносились из подсобки. В ней напряженно трудились санитар с медсестрой. Внезапно из дверного проема вылез огромный таракан и вставными челюстями протаранил мозг. В палату зашел врач. Треснула бумага, из плаката свесился гигантский паук, произнес: "тащемта атлична-атлична, например!" и рассмеялся. Подошел санитар и расколол ржавым топором адово гудящую голову.
Наутро санитара нашли разрубленным, а из его кишок выползала песня, звучавшая из всех утюгов: падает на снег, снег...
ритуля