Страшные истории и мистические истории

С увядшим садом стоит дом, вдали, в затишье городском,
Особняком от автострад, и где афиши не горят,
В ночи мелькая и слепя в пути уставшие глаза;
Когда над городом туман, дом воздевает к небесам
Старинной крыши уголки и золотистые лучи
Сквозь тучи и туман густой снисходят в утренний покой.
Хранит крыльцо, обвитое плющом, воспоминание о том,
Как провожали в дом гостей под тенью вековых ветвей.
Здесь помнит эхом коридор семьи последний разговор
И помнит черная стена, как трещина по ней пошла,
И как гулял по зеркалам тревоги сумрачный оскал.
Давно уж дом покинут был, и часто мимо проходил,

- Кто здесь? - еле слышно произнес мальчик дрожащим голосом, всматриваясь в тёмную пустоту ночного сада.
В комнате слабо мерцает ночник, мальчик настежь открыл окно и несколько минут прислушивается к шелесту листьев - пытается разглядеть среди деревьев того, чей голос разбудил его среди ночи. Ничего, кроме знакомых очертаний двора он не видит, никакой посторонней фигуры, - все как всегда. Ничего, кроме шума ветра и лая соседских собак он не слышит. Вот только двор, погруженный во мрак, такой знакомый и такой родной в дневном свете, сейчас кажется ему если не чужим, то, по крайней мере, немного необычным и зловещим. Деревья будто подошли к дому ближе, чем обычно. Подошли и протягивают свои крючковатые ветви к дому. Будучи замеченными, они словно замерли на месте и, как заговорщики, перешептываются друг с другом, раскачиваясь из стороны в сторону и кивая своими густыми кронами. Фарфоровые садовые гномы переливаются в лунном свете, который еле проникает через слой черных туч. На зелёной, залитой солнцем лужайке, они весело улыбаются. Теперь же улыбка их превратилась в угрожающий, самодовольный оскал, не предвещавший ничего хорошего. Будто бы со злорадным интересом ждали они события, которое должно произойти этой ночью, и рассчитывали сполна насладиться зрелищем. Все здесь казались заговорщиками и соучастниками того, кого так боялся мальчик...

... Тёмный густой лес. Полночь... В самой глубине этого леса стоит избушка. Вопреки ожиданиям, она не на курьих ножках. Но по старому высокому дубу, стоявшему около неё и котлу, возле которого стояла старушка, вы всё же можете догадаться кто здесь хозяйка...
Ведьма хохотала, помешивая вар в котле огромной ложкой, держа её в своей костлявой руке. Вокруг забора толпилась и выла нежить. Чудовища рычали и пытались пробраться во двор, но магия ведьмы их не пускала.
- Рано, родимые! - говорила она и снова заливалась жутким смехом.
Возле дуба, прикованная к нему цепью, сидела девушка в длинном тёмно-зелёном платье с вышивкой по краям. Девушка была так запугана всем происходящим, что уже не кричала... Лишь кристально прозрачные слёзы текли по её щекам.
- Отпустите меня, прошу вас!.. Я не хочу... не хочу тут находиться!.. Мне страшно...
И опять её слёзы падали на тёмную землю.
Уханье филина заглушало голос девушки.

...И родился Он вместе со всем миром. Ведь без Него невозможна жизнь. Был Он слабым и беззащитным, но бессмертным. И стал со временем притягивать на свою сторону людей и животных. Многих притянул Он тогда и стал сильным и могущественным. Его союзники давали Ему силу своей верой и поклонением. Многие добивались Его покровительства. Но не все были его достойны. Но Он не отталкивал никого. Всем помогал, чем мог. Но после того как Он стал всеми любимым благодаря своему кроткому, доброму нраву, весёлому характеру и горячему сердцу, Силы забили тревогу. Они не хотели, чтобы Он пользовался уважением и любовью людей и всевозможных тварей. Силы хотели, чтобы Его забыли, а если и помнили, то как лютого зверя, творящего беззаконие. И Силы достигли своей цели. Через много веков, но у них это получилось. Его, любимца людей и животных, хорошего друга позабыли. А те, кто помнил, ведал о Нём всё только страшное и ужасающее. Силы изгнали Его и воцарились на земле. И стал Он скитаться по всему миру в одиночестве и тревоге за будущее. Он пытался пробудить память людей, но ничего не выходило. Все его отталкивали. Относились как к преступнику и убийце. Хотели, чтобы Он исчез из их жизни. И больше никогда не появлялся. Он привык покоряться людям и решил сделать так, как они хотят. Он решил исчезнуть, хотя не понимал почему. Он не понимал, что заставило людей так измениться. Почему они Его ненавидят, хотя совсем недавно любили. Ведь Он делал для них всё, что они хотели. Он любил их как своих детей. И эти дети так жестоко Его предали.

"Зачем?" - этот вопрос крутился в моей голове с того самого момента, как я вышел за ворота особняка, старого, давно заброшенного особняка, располагавшегося на окраине города и, который притягивал к себе все самые жуткие истории, которые только могли придумать жители этого самого городка. "Зачем я пришел сюда?" - снова раздалось в моей голове, когда я поднялся на ветхое, чудом не разваливающееся крыльцо и встал перед дверью, которая давно поросла всевозможным мхом, закрывающим собой узор, некогда украшавший эту дверь.

Я протянул руку и толкнул её, та медленно открылась, выпустив наружу запах гнили и сырости, скопившийся в доме за все это время. "Что заставляет меня идти сюда?" - спросил я себя, но, не успев ответить, обнаружил, что стою посередине главного зала, входная дверь закрыта, а до неё самой около 10 метров. Я пытался собраться с мыслями, разобраться, что же происходим и как с этим связан я, почему я все еще не развернулся и не побежал домой, чтобы больше никогда не вспоминать об особняке... Огромная люстра, висящая в центре зала, поражала меня. Металл, из которого она была сделана, давно потускнел и проржавел настолько, что та могла в любой момент упасть и сломать меня также легко, как и любую доску этого прогнившего особняка. И даже несмотря на это, я стоял под люстрой, полностью поглощенный той странной аурой, что исходила от неё.

Мы жили в таком доме, впритык к, которому не было других домов. По этой причине в нашем дворе не было никаких площадок, разве что песочница, которая, мягко говоря, разве что на крайний случай (вам нужно ее видеть, чтобы осудить). Поэтому мы обычно играли за нашим домом (других вариантов нет, ибо в другие дворы в столь раннем возрасте просто не отпускали). Там было куда интереснее, чем в песочнице, напротив и сбоку которой есть лавочки, которые, не уведомляя никого, бронируют алкоголики. За домом были деревья, в них было удобно делать "шалашики" (именно шалашики, уж не получалось сделать полноценный шалаш, ибо дворники все убирает, а материала предоставляют не бесконечно, для нас было счастьем, когда кто-то делал ремонт и старую мебель и доски с ДВП выбрасывали).

Но мы всегда играли до того, как стемнеет. Нет, не по настоянию родителей, мы же под их окнами задней комнаты, нет... У нас была другая причина. Как только за домом начинало темнеть (когда был закат, мы уже начинали делать все в темпе, а если играли в что-то "ролевое", то делали весьма закрученную концовку). Дело было непростое... очень... В темноте все казалось не таким. Все было иное. Мы собой ощущали, что здесь что-то неладное. Но более сказать не могу, уже тяжело вспомнить те чуства, что мы ощутили в 5-7 лет (была разница, семилетки не так часто с нами были, их уже отпускали в другие дворы).

Скрипучий голос диктора, раздавшийся из дребезжащих колонок и топот проходивших мимо пассажиров, разбудили меня. Посмотрев по сторонам и в окно, заключаю, что я заснул и проехал свою остановку. Взглянул на часы: светящиеся фосфором стрелки на циферблате показывали ровно одиннадцать вечера. Выходит, что согретый теплом вагона, я расслабился и проспал не меньше часа.

Люди уже покинули трамвай (видимо, это была конечная); уставший кондуктор, в синем с серебристыми пуговицами пиджаке, вопросительным взглядом недвусмысленно призывал последовать примеру остальных. Я нехотя поднялся и направился к выходу. Едва я успел выйти, как за спиной лязгнули автоматические двери; трамвай с шумом тронулся.

Другие пассажиры разошлись кто куда, и на остановке я остался один. В первом же порыве ледяного ноябрьского ветра, смешанного со снежной пылью, растворилось все накопленное тепло и ощущение приятного комфорта. Я поежился и поднял ворот своего коричневого кашемирового пальто.

История, свидетелем, которой я стал, и сейчас собираюсь рассказать ее Вам, произошла несколько лет назад. Тогда я учился в столице на четвертом курсе юридического факультета. На новогодние каникулы мы с друзьями решили не разъезжаться по домам к родителям, как делали прошлые годы, а провести их вместе, на пару недель сняв небольшой загородный дом. Мы разделили стоимость аренды равными частями на шестерых, и потому мероприятие оказалось не слишком затратным даже для нас, студентов. Среди всей компании, я первый закрыл сессию и взял на себя почетную миссию заплатить хозяину, получить ключи от дома и ждать в нем остальных. Я и предполагать не мог, что пребывание в доме и сам праздничный настрой так скоро будут омрачены событиями, составившими основу этого рассказа. Хочу заметить, что в нем нет и доли вымысла, хотя и, конечно, описанное будет носить субъективный характер моего восприятия.
Спустя полтора года я успешно окончил университет и вышел, как выражаются некоторые преподаватели, в свободное плавание. Сейчас я женат и у нас двухгодовалый ребенок. Отношения с супругой нельзя назвать идеальными, более того, все чаще, к моему стыду, маленькая дочка становится невольным свидетелем наших скандалов. Сегодня, в этот зимний вечер с метелью и снегопадом, случилась одна из таких ссор, которая и заставила меня в очередной раз вспомнить события пятилетней давности. Жена хотела забрать ребенка и уехать к матери; долгими уговорами и извинениями за свое поведение мне удалось убедить ее не делать этого.

Я проснулся в шесть часов утра, чему способствовал храп мертвецки пьяного человека над моим ухом. Открыв глаза, я какое-то время пытался определить свое местоположение. Осмотрев комнату, вспомнил, что ночью приехал к другу на вечеринку, где намечалась грандиозная попойка. И судя по необыкновенному хаосу в доме и спящим в разных местах людям, она действительно удалась. Стряхнув с себя храпящее тело товарища, поднимаюсь на ноги.

К девяти утра мне следовало быть в одном месте, сделать дела. Холодный душ и кофе привели меня в порядок. Двадцать минут я пытался вызвать такси, но линия постоянно занята. Наконец я решил, что не могу больше ждать, и вышел из дома по направлению к дороге, надеясь поймать попутку.

Утренний туман еще не рассеялся, солнце только начало проявляться на горизонте. Я шел по пустой дороге и полной грудью вдыхал свежий утренний воздух. Он пах цветущей зеленью, на которой поблескивали капли прозрачной росы. Я прошел около двух километров; навстречу попадались автомобили, ни один, из которых не остановился. Когда я переходил дорогу на перекрестке, внимание мое привлек выцветший венок на деревянном покосившемся кресте у обочины.

Очень простой способ:
Берем бумагу и рисуем Фредди. Потом ложим под подушку и поем считалочку. И спим. Потом он вам приснится... Будьте осторожны, не дай Бог он вас убьет (убьет во сне - убьет в реальном Мире)

А теперь к сложному:
Нам нужны будут:
- Листик бумаги (любой, рекомендую офисной).
- Маркер. Красный.
- Зажигалка.
- Спирт или любую горючую жидкость.
- Подгузники. Так как вам его вид не понравится, особенно вашей пятой точке.