Здравствуйте. Эту историю нельзя считать страшной или пугающей, может, кто-то даже решит, что в ней нет ничего необычного. Просто страх подростка, развившееся фантазия и желание накалить совершенно обычную ситуацию.
Каждый решит сам, как воспринимать мой рассказ. Просто хочется им поделиться.
Мне 19 лет. Живу в Санкт-Петербурге с мамой и бабушкой. Учусь, занимаюсь волонтерством в детском доме. Работаю официанткой в ресторане при достаточно престижной гостинице. Цены у нас выше среднего, именно из-за вида, что открывается из окон (не каждое утро можно наблюдать величие И... собора). Кормят вкусно, людям нравится. Но главная легенда, наверное, этого места - здесь, в свое время, покончил самоубийством знаменитый русский поэт, прародитель имажинизма, стихов о деревенских красотах, любви и семейного благополучия. Многие гости с хитрой улыбкой спрашивают, не беспокоит ли нас революционная беспокойная душа.
Я всегда отшучиваюсь. Мы с коллегами даже решили, что придумаем какую-нибудь страшилку на эту тему.
Даже придумывать не пришлось.
Летом это случилось. Как раз в разгар сезона, несмотря на пандемию. После долгого, трудного и суетливого дня мы начали готовиться к закрытию. Время уже давно перевалило за полночь - мы всегда задерживаемся, чтобы накрыть всё на утро. На смене остались я, наш бармен, старшая менеджер и раннер. Все устали, хотели наконец вызвать такси и уехать домой. Я заканчивала убирать шведский стол, как ко мне вбегает Мурад, закрывает дверь и смотрит на меня, тяжело дышит.
Каждый решит сам, как воспринимать мой рассказ. Просто хочется им поделиться.
Мне 19 лет. Живу в Санкт-Петербурге с мамой и бабушкой. Учусь, занимаюсь волонтерством в детском доме. Работаю официанткой в ресторане при достаточно престижной гостинице. Цены у нас выше среднего, именно из-за вида, что открывается из окон (не каждое утро можно наблюдать величие И... собора). Кормят вкусно, людям нравится. Но главная легенда, наверное, этого места - здесь, в свое время, покончил самоубийством знаменитый русский поэт, прародитель имажинизма, стихов о деревенских красотах, любви и семейного благополучия. Многие гости с хитрой улыбкой спрашивают, не беспокоит ли нас революционная беспокойная душа.
Я всегда отшучиваюсь. Мы с коллегами даже решили, что придумаем какую-нибудь страшилку на эту тему.
Даже придумывать не пришлось.
Летом это случилось. Как раз в разгар сезона, несмотря на пандемию. После долгого, трудного и суетливого дня мы начали готовиться к закрытию. Время уже давно перевалило за полночь - мы всегда задерживаемся, чтобы накрыть всё на утро. На смене остались я, наш бармен, старшая менеджер и раннер. Все устали, хотели наконец вызвать такси и уехать домой. Я заканчивала убирать шведский стол, как ко мне вбегает Мурад, закрывает дверь и смотрит на меня, тяжело дышит.
- Ты чего?
- Мань, я тебе такое расскажу... - Он перевел дыхание, облокотился на одну из стоек. - Короче. Сижу я на толчке...
- Так. Давай без подробностей... - Я фыркнула, давя смех. Наш коллектив давно сблизился настолько, что туалетный юмор, колкости и довольно личные истории стали частью нашего совместного рабочего состояния.
- Не перебивай. Значит сижу, все свои дела сделал... Что? Ты сказала без подробностей. Встаю я, значит, застегиваюсь, достаю из кармана электронку и тут слышу звук, как будто кто-то на синетайзер нажимает три раза...
Тут надо пояснить. Уборная у нас состоит из двух крайне тесных помещений: "прихожей", где стоит раковина, мусорка для бумаги, и прямо за ней - комнатка с унитазом. Разделены они дверью, которая запирается.
- Может, ты забыл запереть первую дверь? А кто-то из "Счастливых" решил пошутить. Они то свет выключат, то дверь прижмут.
- Вряд ли. Из них только Паша и Ким сегодня в ночную, а эти нас не трогают. Затянулся, подождал немного и вышел. Дверь заперта, раковина чистая. Я короче ещё раз потом сходил "по делам", а после к тебе прибежал.
Я закатила глаза. Счастливыми мы называем ребят из соседнего заведения. У нас с ними совместная кухня и один коридор, по которому мы ходим. Неплохие, в общем, мы их даже выпечкой кормим. Только шутим друг над другом иногда не слишком прилично и хорошо. Они первые начинают.
- Успокойся, Мур. У нас же недавно ремонтировали трубы, может, это они шумели, а ты за другое принял. Расслабься и лучше помоги мне прибрать наши заначки. Давай, родной.
Я хлопнула его по плечу, и мы больше об этом не переговаривались. Но что-то глубокое, тревожное затаилось в сердце.
В полутьме зала я складывала свернутые белые салфетки в ящик. Мы всегда глушим свет в ночное время, чтобы загулявшие господа и дамы не надумали зайти к нам за стопочкой водочки или бокальчика красного. Зал разделен на несколько зон, посреди стоит полукруглый бар. Татьяна, наша старшая, стоит подле хоста, пересчитывает выручку. Эхо помещения разносит шорох купюр и её тихое покашливание. И эту миролюбивую атмосферу разрушает жуткий грохот разбивающегося стекла, раздающегося за барной стойкой.
- Блин, - Таня, резко обернувшись на звук, уже готова была разразиться тирадой об неаккуратности и криворукости, но не увидела никого. Только темноту. - Маша?
- Я на тройке, Тань... - Мой голос звучал хрипло, чуждо. Тройка - задняя часть нашего зала, где стоит наша станция с приборами и другими нужными вещами для обслуживания. Я почувствовала, как задрожали руки, в горле пересохло. Никто не мог пронести стаканы или бокалы мимо меня, как и пройти незамеченным.
- Саня! Саша, быстро включи свет! - Голос моей коллеги сорвался на крик, а из служебных дверей показалась чернокудрая голова нашего коктейльного мастера.
- Чего?
- Вруби чертовы лампы!
Щелкнул выключатель и в глаза ударил резкий свет. Я сразу ринулась к бару. Может, мы слишком близко оставили кассету с хайболами к краю, и она просто свалилась. Но пол не был осыпан осколками, на нем лишь валялась одинокая кружка для эспрессо. И она была целой.
- Что за хрень? - Я подняла кружку, вернула на законное место.
Подоспел Александр, за ним и Мурад. Таня быстро собрала документы, сказала ждать ее на бэке, и убежала в офис - сдавать отчёты. Я быстро пересказала ситуацию. Но парни пожали плечами - они ничего не слышали.
Списав всё на усталость, недосып и переработку, мы ждали нашу главную. Она вернулась через несколько минут, сообщила, что вызвала такси и пора идти по раздевалкам. Обнялись, пожали руки, начали прощаться. И услышали шаги в зале.
- Охранники? - Шёпотом, с искренней надеждой предположил Саша, выглядывая в маленькое окошечко на двери. Маша, потеснив его плечом, приоткрыла дверцу и крикнула:
- Мы уже закрыты! - И шагнула назад, к нам.
Мы затаили дыхание, обратились в слух. Кто-то ещё походил в ресторану: легко ступая по кафельному покрытию, не приближаясь к нашему жалкому укрытию. Вскоре всё затихло.
Мы разъехались. Больше ничего странного не происходило. Наутро, выходя на смену, мы снова пересмотрели наш второй "дом". Никаких следов вчерашнего происшествия.
Мы это не обсуждали. Нечего было особо. Просто коллективная галлюцинация на фоне ранних подъемов и дневной беготни. Ничего необычного.
Наверное.
- Мань, я тебе такое расскажу... - Он перевел дыхание, облокотился на одну из стоек. - Короче. Сижу я на толчке...
- Так. Давай без подробностей... - Я фыркнула, давя смех. Наш коллектив давно сблизился настолько, что туалетный юмор, колкости и довольно личные истории стали частью нашего совместного рабочего состояния.
- Не перебивай. Значит сижу, все свои дела сделал... Что? Ты сказала без подробностей. Встаю я, значит, застегиваюсь, достаю из кармана электронку и тут слышу звук, как будто кто-то на синетайзер нажимает три раза...
Тут надо пояснить. Уборная у нас состоит из двух крайне тесных помещений: "прихожей", где стоит раковина, мусорка для бумаги, и прямо за ней - комнатка с унитазом. Разделены они дверью, которая запирается.
- Может, ты забыл запереть первую дверь? А кто-то из "Счастливых" решил пошутить. Они то свет выключат, то дверь прижмут.
- Вряд ли. Из них только Паша и Ким сегодня в ночную, а эти нас не трогают. Затянулся, подождал немного и вышел. Дверь заперта, раковина чистая. Я короче ещё раз потом сходил "по делам", а после к тебе прибежал.
Я закатила глаза. Счастливыми мы называем ребят из соседнего заведения. У нас с ними совместная кухня и один коридор, по которому мы ходим. Неплохие, в общем, мы их даже выпечкой кормим. Только шутим друг над другом иногда не слишком прилично и хорошо. Они первые начинают.
- Успокойся, Мур. У нас же недавно ремонтировали трубы, может, это они шумели, а ты за другое принял. Расслабься и лучше помоги мне прибрать наши заначки. Давай, родной.
Я хлопнула его по плечу, и мы больше об этом не переговаривались. Но что-то глубокое, тревожное затаилось в сердце.
В полутьме зала я складывала свернутые белые салфетки в ящик. Мы всегда глушим свет в ночное время, чтобы загулявшие господа и дамы не надумали зайти к нам за стопочкой водочки или бокальчика красного. Зал разделен на несколько зон, посреди стоит полукруглый бар. Татьяна, наша старшая, стоит подле хоста, пересчитывает выручку. Эхо помещения разносит шорох купюр и её тихое покашливание. И эту миролюбивую атмосферу разрушает жуткий грохот разбивающегося стекла, раздающегося за барной стойкой.
- Блин, - Таня, резко обернувшись на звук, уже готова была разразиться тирадой об неаккуратности и криворукости, но не увидела никого. Только темноту. - Маша?
- Я на тройке, Тань... - Мой голос звучал хрипло, чуждо. Тройка - задняя часть нашего зала, где стоит наша станция с приборами и другими нужными вещами для обслуживания. Я почувствовала, как задрожали руки, в горле пересохло. Никто не мог пронести стаканы или бокалы мимо меня, как и пройти незамеченным.
- Саня! Саша, быстро включи свет! - Голос моей коллеги сорвался на крик, а из служебных дверей показалась чернокудрая голова нашего коктейльного мастера.
- Чего?
- Вруби чертовы лампы!
Щелкнул выключатель и в глаза ударил резкий свет. Я сразу ринулась к бару. Может, мы слишком близко оставили кассету с хайболами к краю, и она просто свалилась. Но пол не был осыпан осколками, на нем лишь валялась одинокая кружка для эспрессо. И она была целой.
- Что за хрень? - Я подняла кружку, вернула на законное место.
Подоспел Александр, за ним и Мурад. Таня быстро собрала документы, сказала ждать ее на бэке, и убежала в офис - сдавать отчёты. Я быстро пересказала ситуацию. Но парни пожали плечами - они ничего не слышали.
Списав всё на усталость, недосып и переработку, мы ждали нашу главную. Она вернулась через несколько минут, сообщила, что вызвала такси и пора идти по раздевалкам. Обнялись, пожали руки, начали прощаться. И услышали шаги в зале.
- Охранники? - Шёпотом, с искренней надеждой предположил Саша, выглядывая в маленькое окошечко на двери. Маша, потеснив его плечом, приоткрыла дверцу и крикнула:
- Мы уже закрыты! - И шагнула назад, к нам.
Мы затаили дыхание, обратились в слух. Кто-то ещё походил в ресторану: легко ступая по кафельному покрытию, не приближаясь к нашему жалкому укрытию. Вскоре всё затихло.
Мы разъехались. Больше ничего странного не происходило. Наутро, выходя на смену, мы снова пересмотрели наш второй "дом". Никаких следов вчерашнего происшествия.
Мы это не обсуждали. Нечего было особо. Просто коллективная галлюцинация на фоне ранних подъемов и дневной беготни. Ничего необычного.
Наверное.
Лунарь
Хотя если там общее помещение, то может от них шутки повторяются на новом уровне?