Женя была весёлой четырнадцатилетней девчонкой, несмотря на то, что жизнь обошлась с ней жестоко. Когда ей было всего 6 лет, родители попали в автокатастрофу и погибли. Тогда бабушка взяла её и старшего брата, Антона, к себе, жалко было в детдом. Нельзя сказать, что им хорошо жилось. У бабушки, кроме их отца, был еще один сын - законченный алкоголик Паша. Когда он был трезвый, то никого не трогал, даже конфетками угощал Женю и Антона, но стоило напиться и начинался ад, побои. Брат как мог защищал сестру и бабушку, но что мог сделать щуплый подросток невысокого роста с рыжими волосами и лицом, усыпанным веснушками, против здорового мужика?
Время шло, бабушка сильно болела и часто ложилась в больницу. У неё была ишемическая болезнь сердца и сахарный диабет, естественно постоянные стрессы негативно сказывались на здоровье и вскоре она умерла. Двое малолетних детей остались на попечении алкоголика. Стоит ли говорить, что они иногда голодали? Помогали соседи, подкидывали из еды и вещей, что могли и часто пускали к себе, когда пьяный Павлик бушевал. Потом Антон подрос и начал подрабатывать, разгружал вагоны ночью, чтобы хоть немного обеспечить их с сестрой.
Время шло, бабушка сильно болела и часто ложилась в больницу. У неё была ишемическая болезнь сердца и сахарный диабет, естественно постоянные стрессы негативно сказывались на здоровье и вскоре она умерла. Двое малолетних детей остались на попечении алкоголика. Стоит ли говорить, что они иногда голодали? Помогали соседи, подкидывали из еды и вещей, что могли и часто пускали к себе, когда пьяный Павлик бушевал. Потом Антон подрос и начал подрабатывать, разгружал вагоны ночью, чтобы хоть немного обеспечить их с сестрой.
Сама Женя была талантливой девочкой: писала стихи, хорошо училась. Эта миниатюрная девчушка с длинными рыжими волосами и зелёными глазами в обрамлении пушистых ресниц была любимицей учителей и первой красавицей в классе. Она напоминала чем-то маленького ангела, так как одинаково общалась со всеми, даже с изгоями и никогда никого не обижала. Её можно было назвать смелой, так как девочку не пугали даже заброшенные здания, в которые они иногда лазили, с друзьями. Единственное, что в отличии от других детей, Женя часто гуляла до позднего вечера, лишь бы не приходить домой и не видеть пьяного дядю.
В ту ночь всё было как обычно. Женя пришла домой, а дядюшка уже спал с включенным в комнате светом. В квартире стоял крепкий запах перегара. Такое бывало часто и она чётко знала, в комнату к Паше лучше не заходить, даже чтобы выключить свет, а то придётся и им несдобровать. Антон быстро разогрел еду и дети поели, а потом, сделав уроки, легли спать. Спали всегда чутко, боялись пьяного Пашу, который мог не только поколотить, но и квартиру поджечь в приступе белой горячки или заснув с сигаретой.
Однако, в эту ночь они проснулись не из-за выходок алкоголика. Время было примерно три часа. За окном шел снег и было довольно холодно. Весь город спал, погрузившись в тишину и тьму. Сквозь старые окна с облупившейся краской с улицы не проникал даже свет фонарей, тем более жили они на последнем этаже четырнадцатиэтажного дома, напоминавшего по своей форме башню. Темнота полностью овладела квартирой, скрыв под собой спящих детей и лишь полоски света из подъезда проникали в коридор через щели перекошенной входной двери, да свет из-под дверей комнаты дяди старался развеять пришедшие с тьмой страхи.
Неожиданно в дверь постучали, но кто это мог быть посреди ночи? Сосед-алкоголик? Да нет, все уже давно спали и видели десятые сны, тем более не было слышно как поднимался лифт, ведь такой сосед жил на третьем. Кто-то чужой с улицы? Но их подъезд закрывался и чтобы попасть в него нужно было воспользоваться домофоном, а ключи были лишь у жильцов. Однако, если предположить, что кто-то чужой каким-то образом вошел в подъезд, то зачем ему идти на самый верх?
Стук был настойчивым и каждый удар становился всё громче и громче, вскоре кто-то уже вовсю выламывал дверь. Женя и Антон давно не спали и лишь дрожали от страха под своими одеялами. Им было страшновато не от того, что стук разбудит дядю, а от того, что тот, кто находится за дверью, проникнет в квартиру и впустит его сам Паша. Собственно, так и случилось: из комнаты алкоголика послышался трёхэтажный мат:
- Да я тебя, щас...
Открылась дверь комнаты Паши и сам он, нетвёрдой походкой, вышел в прихожую и открыл замки, распахивая дверь ночному визитёру.
- Тваю мать! - послышался удивлённый возглас дядюшки, быстро сменившийся отчаянными криком, наполненный болью и страхом.
Вместе с криком дети услышали и другой звук: хруст ломаемых костей и падение чего-то тяжелого, но мягкого, словно мешок с песком. Эти звуки сменились треском рвущейся плоти и противным чавкающим звуком. Вот теперь детям стало совсем страшно, пришло осознание того, что они умрут и одеяло, к сожалению, не спасёт. Когда "гость" покончит с телом дядюшки, он обязательно придёт и за ними. Тело Жени била дрожь, со лба срывались крупные капли холодного пота и с громким стуком падали на пол. Тело было ватным, но она всё же заставила себя дойти до шкафа и скрыться в нём за одеждой. Может быть повезёт и её не найдут. Она плотно прикрыла за собой дверцу и вжалась в стенку шкафа.
Антон, который был более сдержан в своих эмоциях, ощущал тот самый липкий ужас, леденящий кровь. Его самого трясло от страха и сердце громко стучало, отдавая эхом в висках. Он как можно тише сполз с кровати и залез под неё. Ему казалось, что именно там спасение, хоть это было так глупо и наивно. От звуков, доносившийся с прихожей, содержимое его желудка стремительно рвалось наружу, но парень старательно сдерживал рвотные позывы, стараясь ничем себя не выдавать.
Наконец звуки из прихожей стихли и им на смену пришло шарканье, которое приближались к комнате, в которой спал Антон. Это была проходная комната, из которой был вход к его сестре. Дверь распахнулась и в комнату вместе с гостем ворвалась тьма, ставшая теперь плотной словно кисель. Тут нельзя было разглядеть даже собственные руки, что же говорить о госте? Нечто не спешило, оно стояло и принюхивалось, чувствовало воздух пропитанный автоматами ночи и страха. Наконец чёрный силуэт с горящими красными глазами направился к кровати мальчишки. Он знал где находятся дети и ощущал этот сладостный ужас.
По очертанием гость напоминал высокого мужчину, примерно около двух метров ростом с широкополой шляпой на голове, но вместо рук и ног у него были какие-то щупальца, извивавшиеся подобно змеям. Антон от ужаса вжался в стену, стараясь ненароком не чихнуть от слоя пыли под кроватью. Он пытался вспомнить хоть одну из известных ему молитв, но на ум ничего не шло. Разум вообще отказывался воспринимать происходящее, как реальность. Всё это напоминало сюжет дрянного ужастика и хорошо бы было именно им. К сожалению, это была ужасающая реальность.
Существо приблизилось к кровати и запустило щупальца под неё, выволакивая отчаянно сопротивлявшегося Антона. Бедный парень кричал не своим голосом, звал на помощь, но тьма поглощала эти звуки. Вытащив подростка из-под кровати, оно разорвало его на две части, оборвав его отчаянные крики и прекратив и без того короткую жизнь. На мгновение замерев, гость принюхался. Он всё еще чувствовал страх, а значит здесь есть кто-то еще. Однако, существо не стало спешить и принялось поедать, еще конвульсивно подрагивающее, тело Антона, вырывая крупные куски плоти и смачно чавкая.
Женю, сидевшую в шкафу, едва не вывернуло на изнанку от всего этого. Она боялась смерти и страстно хотела жить. От ужаса у неё не попадал зуб на зуб и кровь застывала в жилах. Девочка не могла поверить в то, что осталась одна во всём огромном мире, ставшем чужим в один момент. Женя не могла покорится судьбе и быть сожранной кем-то неизвестным. Она понимала, что нужно что-то делать, но не могла понять что именно. В её душе больше не теплилась надежда, ею овладели лишь отчаяние и холодный ужас, отравивший всё её естество.
Между тем, тварь закончила жрать и теперь направлялась к ней в комнату, всё так же издавая шаркающие звуки. Оно знало, где скрывается девочка, оно чувствовало её страхи, делавший её сильнее. Женя уже это поняла, но, к сожалению, было слишком поздно: дверца шкафа начала медленно открываться, впуская тьму и щупальца. В этот момент она услышала крик, так напоминающий ей её собственный и...
Девочка проснулась и села на кровати, мокрой от пота. Электронные часы показывали 3:30, а в комнату заглядывал сонный Антон.
- Жень, ты чего? - удивлённо протянул подросток и тут в дверь настойчиво постучали...
В ту ночь всё было как обычно. Женя пришла домой, а дядюшка уже спал с включенным в комнате светом. В квартире стоял крепкий запах перегара. Такое бывало часто и она чётко знала, в комнату к Паше лучше не заходить, даже чтобы выключить свет, а то придётся и им несдобровать. Антон быстро разогрел еду и дети поели, а потом, сделав уроки, легли спать. Спали всегда чутко, боялись пьяного Пашу, который мог не только поколотить, но и квартиру поджечь в приступе белой горячки или заснув с сигаретой.
Однако, в эту ночь они проснулись не из-за выходок алкоголика. Время было примерно три часа. За окном шел снег и было довольно холодно. Весь город спал, погрузившись в тишину и тьму. Сквозь старые окна с облупившейся краской с улицы не проникал даже свет фонарей, тем более жили они на последнем этаже четырнадцатиэтажного дома, напоминавшего по своей форме башню. Темнота полностью овладела квартирой, скрыв под собой спящих детей и лишь полоски света из подъезда проникали в коридор через щели перекошенной входной двери, да свет из-под дверей комнаты дяди старался развеять пришедшие с тьмой страхи.
Неожиданно в дверь постучали, но кто это мог быть посреди ночи? Сосед-алкоголик? Да нет, все уже давно спали и видели десятые сны, тем более не было слышно как поднимался лифт, ведь такой сосед жил на третьем. Кто-то чужой с улицы? Но их подъезд закрывался и чтобы попасть в него нужно было воспользоваться домофоном, а ключи были лишь у жильцов. Однако, если предположить, что кто-то чужой каким-то образом вошел в подъезд, то зачем ему идти на самый верх?
Стук был настойчивым и каждый удар становился всё громче и громче, вскоре кто-то уже вовсю выламывал дверь. Женя и Антон давно не спали и лишь дрожали от страха под своими одеялами. Им было страшновато не от того, что стук разбудит дядю, а от того, что тот, кто находится за дверью, проникнет в квартиру и впустит его сам Паша. Собственно, так и случилось: из комнаты алкоголика послышался трёхэтажный мат:
- Да я тебя, щас...
Открылась дверь комнаты Паши и сам он, нетвёрдой походкой, вышел в прихожую и открыл замки, распахивая дверь ночному визитёру.
- Тваю мать! - послышался удивлённый возглас дядюшки, быстро сменившийся отчаянными криком, наполненный болью и страхом.
Вместе с криком дети услышали и другой звук: хруст ломаемых костей и падение чего-то тяжелого, но мягкого, словно мешок с песком. Эти звуки сменились треском рвущейся плоти и противным чавкающим звуком. Вот теперь детям стало совсем страшно, пришло осознание того, что они умрут и одеяло, к сожалению, не спасёт. Когда "гость" покончит с телом дядюшки, он обязательно придёт и за ними. Тело Жени била дрожь, со лба срывались крупные капли холодного пота и с громким стуком падали на пол. Тело было ватным, но она всё же заставила себя дойти до шкафа и скрыться в нём за одеждой. Может быть повезёт и её не найдут. Она плотно прикрыла за собой дверцу и вжалась в стенку шкафа.
Антон, который был более сдержан в своих эмоциях, ощущал тот самый липкий ужас, леденящий кровь. Его самого трясло от страха и сердце громко стучало, отдавая эхом в висках. Он как можно тише сполз с кровати и залез под неё. Ему казалось, что именно там спасение, хоть это было так глупо и наивно. От звуков, доносившийся с прихожей, содержимое его желудка стремительно рвалось наружу, но парень старательно сдерживал рвотные позывы, стараясь ничем себя не выдавать.
Наконец звуки из прихожей стихли и им на смену пришло шарканье, которое приближались к комнате, в которой спал Антон. Это была проходная комната, из которой был вход к его сестре. Дверь распахнулась и в комнату вместе с гостем ворвалась тьма, ставшая теперь плотной словно кисель. Тут нельзя было разглядеть даже собственные руки, что же говорить о госте? Нечто не спешило, оно стояло и принюхивалось, чувствовало воздух пропитанный автоматами ночи и страха. Наконец чёрный силуэт с горящими красными глазами направился к кровати мальчишки. Он знал где находятся дети и ощущал этот сладостный ужас.
По очертанием гость напоминал высокого мужчину, примерно около двух метров ростом с широкополой шляпой на голове, но вместо рук и ног у него были какие-то щупальца, извивавшиеся подобно змеям. Антон от ужаса вжался в стену, стараясь ненароком не чихнуть от слоя пыли под кроватью. Он пытался вспомнить хоть одну из известных ему молитв, но на ум ничего не шло. Разум вообще отказывался воспринимать происходящее, как реальность. Всё это напоминало сюжет дрянного ужастика и хорошо бы было именно им. К сожалению, это была ужасающая реальность.
Существо приблизилось к кровати и запустило щупальца под неё, выволакивая отчаянно сопротивлявшегося Антона. Бедный парень кричал не своим голосом, звал на помощь, но тьма поглощала эти звуки. Вытащив подростка из-под кровати, оно разорвало его на две части, оборвав его отчаянные крики и прекратив и без того короткую жизнь. На мгновение замерев, гость принюхался. Он всё еще чувствовал страх, а значит здесь есть кто-то еще. Однако, существо не стало спешить и принялось поедать, еще конвульсивно подрагивающее, тело Антона, вырывая крупные куски плоти и смачно чавкая.
Женю, сидевшую в шкафу, едва не вывернуло на изнанку от всего этого. Она боялась смерти и страстно хотела жить. От ужаса у неё не попадал зуб на зуб и кровь застывала в жилах. Девочка не могла поверить в то, что осталась одна во всём огромном мире, ставшем чужим в один момент. Женя не могла покорится судьбе и быть сожранной кем-то неизвестным. Она понимала, что нужно что-то делать, но не могла понять что именно. В её душе больше не теплилась надежда, ею овладели лишь отчаяние и холодный ужас, отравивший всё её естество.
Между тем, тварь закончила жрать и теперь направлялась к ней в комнату, всё так же издавая шаркающие звуки. Оно знало, где скрывается девочка, оно чувствовало её страхи, делавший её сильнее. Женя уже это поняла, но, к сожалению, было слишком поздно: дверца шкафа начала медленно открываться, впуская тьму и щупальца. В этот момент она услышала крик, так напоминающий ей её собственный и...
Девочка проснулась и села на кровати, мокрой от пота. Электронные часы показывали 3:30, а в комнату заглядывал сонный Антон.
- Жень, ты чего? - удивлённо протянул подросток и тут в дверь настойчиво постучали...
tamponishko