Страшные истории и мистические истории

В те времена, когда в Париже было красиво, уютно и тепло и не бегали толпами крысы, бомжи и прочие понаехавшие, там было модно и престижно проводить медовый месяц. Но уже тогда у одного молодожена случился большущий облом. Новобрачный долго ждал, когда его жена вышла в уборную, и не дождался - она не вернулась.

Сбежала? Похитили?! Через какое-то время взволнованный мужчина обратился в полицию. Полиция считала, что, скорее всего, девушка просто передумала и решила сбежать, но они все равно провели расследование и не нашли никаких признаков преступления.

Недели превратились в месяцы, мужчина в итоге отчаялся найти свою прекрасную подругу, его жизнь превратилась в руины, он был полон горя.

Работая в архивном центре Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербурга я в один момент наткнулся на весьма интересный экземпляр писем, датированный почти вековой давностью. Собственно, об этих письмах, или же показаниях, что не столь важно, как и не важно моё имя, и пойдёт речь. Думаю, стоит начать свой рассказ с самых корней, чтобы не повергать читателя в шок от спонтанной динамичности. Я учусь на четвёртом курсе СПБГУ, на направлении радиожурналистики, почти всё свободное время отдаю диплому, такова суровая реальность. И, конечно, ничто не поможет в написании диплома лучше, чем архивные записи университета. Так и случилось сейчас. Вечером, после учёбы я пригубил кофе и отправился в архив, находящийся совершенно в другом месте, нежели основной корпус. Поэтому я счёл рациональным сначала проводить своих друзей, и лишь затем посвятить всего себя важной работе, от которой зависит моя жизнь. Только ближе к семи вечера я таки добрался до архива. Отброшу все эти формальности с приветствием персонала и поиска отдела по нужной для диплома теме.
Книги по радиожурналистике уже лежали на столе и я отправился к дальней полке для поиска финального материала. Пыльный воздух щекотал лёгкие, верный показатель, что тут уже давно никто не убирался. Темнота, хоть глаз выколи, поэтому пришлось воспользоваться карманным фонариком, который я носил всегда при себе. Впечатление от этого сектора архива было, мягко скажем, нелицеприятным. Полусгнившие и пыльные рукописи, готовые разлететься в труху от любого прикосновения, дряхлые доски полок еле сдерживали весь этот удручающий материал. Не знаю, задел ли я что-то, или от одного взмаха руки и налетевшего потока воздуха, но прям передо мной в ту же секунду с противным скрипом рухнула полка, свалив несколько книжек набок, а один свёрток жёлтых заплесневелых бумаг упал прямо к моим ногам. Всё это достаточно нервировало и я, цокнув языком, решил ничего не трогать и убраться подальше из этой секции... всё равно, судя по всему, она ещё долго никого не будет интересовать. Я выключил фонарик и в спешке отошёл от полок, предварительно не забыв сделать одну вещь - на всякий случай я прихватил с собой упавший свёртки бумаг.

В 1976 году конфликт между Китаем и остальным миром достиг высшей точки. Именно поэтому было отложено празднование двухсотлетнего юбилея американской независимости. Спутались, смешались и были отсрочены по той же причине многие другие планы народов Земного шара. Мир словно вдруг очнулся, осознав возникшую опасность: а между тем в течение свыше семидесяти лет события незаметно вели именно в этом направлении.

Логическим началом процесса, который спустя семьдесят лет потряс весь мир, был 1904 год. В этом году произошла русско-японская война, глубокомысленно названная историками того времени началом вступления Японии на международную арену. В действительности же это событие стало началом пробуждения Китая, которое давно и тщетно ожидалось. Западные народы пробовали разбудить Китай, но им это не удавалось. Несмотря на весь свой оптимизм и расовое самолюбие, они вынуждены были признать, что задача невыполнима, что Китай никогда не проснется.

А между тем они упустили из виду то обстоятельство, что между ними и Китаем нет общего психологического языка! Мыслительные процессы обеих рас коренным образом различались между собой. Не существовало между ними словаря доверия. Западный ум, проникнув в китайскую душу на небольшую глубину, оказался в запутанном лабиринте. Китайский ум проник в западную душу на столь же короткое расстояние и уперся в глухую, непонятную стену. Решающим оказался вопрос языка. Не нашлось способа внедрить западные понятия в китайскую душу. Китай продолжал спать. Материальные достижения и прогресс Запада были для него книгой за семью печатями; и Запад не мог раскрыть этой книги.

Переcказ-компиляция на основе французского фольклора.

Жил один бедный кузнец по имени Этьен. Хотя его дом располагался на перекрестке двух дорог, проезжающих было мало и клиентов у него тоже.
Один раз постучались к нему двое странствующих монахов. Тогда он не знал еще, что это были Господь Бог и апостол Петр собственной персоной, которые явились, чтобы испытать его.
— Любезный, не можешь ли ты подковать нашего осла? — спросили они его.
— Охотно. А вы пока располагайтесь, да перекусите, чем бог послал.
Этьен поделился с путниками своим небогатым ужином и подковал божьего осла.
— Сколько же ты хочешь за услугу? — спросили небесные гости у кузнеца.
— Я же вижу, что вы – монахи, народ небогатый. Я ничего не возьму у вас.
— Что ж, тогда знай, что я – Господь Бог, и я исполню одно твое желание.
— Проси место в Раю, — подсказал апостол Петр.
— Сделай тогда так, — сказал кузнец Этьен, — чтобы тот, кто сядет вот в это кресло, не мог оттуда встать без моего дозволения.
— Это легко сделать. Воспользуйся же своим выбором мудро.

Были у папаши Дюбуа три сына: старший Жак, средний Жюль и младший Жан-дурак. Пришла им пора жениться. Вышли они на Елисейские поля и стали стрелять в разные стороны.

Жак попал в депутата Национального собрания, но тот был уже женат.
Жюль попал в кюре, но тому жениться религия не разрешает.
А Жан-дурак попал в лягушку, да и в ту, на самом деле, не попал, а промазал. Пыталась ему лягушка объяснить русским языком, что она на самом деле царевна, а лягушкой обернулась, чтобы за визой в посольстве не стоять но Жан был француз и русского языка не понимал. Приготовил он лягушку по старинному рецепту и стал шеф-поваром в парижском ресторане.

Лето. Солнце ясно освещает Страсбург, который играет колокольными ударами. Колокольня возвышается над низенькими домами с острыми крышами, упирающаяся прямо в небо. Набережная Иля снова утопает в тишине и спокойствии, птицы гармонично поют, сливаясь с шумом небольших волн.

Деревья шелестят своей пышной кроной. Тёплый воздух приятно обжигает ноздри. День уже вовсю горел работой: гул разговоров кружился в атмосфере Страсбурга, в небольших уголках низких домов протяжно и горестно пела скрипка, цоканье копыт лошадей эхом отражалось от дорог.

За людьми было интересно наблюдать, за их действиями и ситуациями. К примеру, на рынке, среди грохота повозок слышался недовольный крик: огромная жирная крыса стащила свежий кусок свинины у старой продавщицы. Та погналась за ней и нелепо упала, развалившись на земле. Крысу раздавил какой-то мужчина, одетый в красивый плащ и вальяжно шагающий по рынку.
- Видимо, мясо у вас действительно достойное, если крыса так жадно на него смотрела. - мужчина глянул на упавшую, а она с гордостью посмотрела на труп животного.

Лишь только бросишь на него ты свой взгляд
Будет лишь 30 секунд, чтоб пытаться сбежать.

Поезд. Владивосток - Москва. Вагон-ресторан. 4 человека. Вкусный ужин. Лампочка мерцает. Никто не замечает, кроме одного. Его взгляд устремлён в угол вагона. В углу мумия. Лампочка снова мерцает. Время пошло. Сначала смущение, затем удивление, затем ему кажется, что это розыгрыш, затем страх и отчаяние. Мумия приближается. Крик. Косые взгляды людей. 15 секунд. Жертва пытается открыть дверь и спастись, но дверь заклинило. Молитвы, смс жене: "Я люблю тебя", 5 секунд. 3, 2, 1. Прикосновение руки мумии к голове жертвы. Остановка сердца. Безжизненное тело падает на без того изуродованный пол.
Сначала смех, а затем истошный крик женщины. Никто кроме неё не заметил мерцания лампочки.
30 секунд. Её взгляд уставлен в угол.

Бывает, сидишь, дома и потягиваешь сигарету. Размышляешь о чём-то своём, вспоминаешь свои плохие поступки и тут же находишь им оправдание. На протяжении последних четырёх веков я вспоминаю и оправдываю свои плохие, просто ужасные поступки. Дело не в том, что мне хочется себя обелить, выглядеть ангелом. Просто так мне проще жить. Проще жить в оправданиях чем, переживать все то, что я совершала и совершаю каждый день. Я помню тот день, когда всё только началось.

Было тёплое летнее утро двадцать первого июня, 1715 года. Я спокойно стояла в своих покоях и смотрела в зеркало.

Длинные волосы цвета золота, светло - фиолетовые глаза, белая - прямо таки мраморная - кожа. Конечно, я не буду привирать и описывать себя как идеал, хотя я всегда была одной из первых красавиц. Будь это 17 век или же 21. Единственный мой недостаток в то летнее утро, был мой рот. В 17 веке не было ни зубных щёток, ни паст. Лишь иногда мы прополаскивали рот розовой ароматной водой, чтобы от нас не несло как из помоев. То же самое было и с ванными, часто мыться считалось грехом и богохульством. Да и просто это было вредно. Слава богу, спасали нас духи и ароматизированная вода, всем придворным было приказано душиться, чтобы король не вдыхал отвратительный запах немытого тела (что собственно было до моего рождения).

Знаете, оказывается, когда хочешь начать новую жизнь, а в моём случае я просто вынуждена это сделать, то старая жизнь не всегда хочет тебя отпустить. Так произошло и со мной.
Прибыв в порт, мы с Эрнестом сели на корабль до Ла-Рошели. Что-то подсказывало мне, что именно туда мы должны держать свой путь. Возможно, это была интуиция, а может, кто-то направлял меня. Итак, вернёмся к тому, о чём я говорила ранее. Отголосок старой жизни застал меня за любованием морским восходом солнца. Тугие волны бросались на бока судна и мне были видны их белые пенные шапки. Я стояла на палубе и смотрела на зарю, ощущая, как влажный, чуть солёный ветер обдувает моё лицо. И в этот дивный момент судьба решила нанести мне удар: на палубе вдруг появился Эрнест.
- Мисс Фаустос, нам надо как можно скорее оказаться в нашей каюте. Пожалуйста, не спорьте. Я объясню Вам всё, когда мы окажемся там.
Я была крайне удивлена таким поведением моего спутника, но решила не прекословить: такой умоляющий взгляд у него был.
Несколько минут спустя мы были в каюте и когда Эрнест задвинул на двери щеколду, на его лице отразилось облегчение.
- Эрнест, теперь вы можете объяснить мне, в чём дело? - недовольно спросила я.
- Теперь да, могу. А дело всё в том, что это судно наткнулось на пограничный контроль, так как мы в данный момент находимся на границе Франции. У меня предчувствие, что будет лучше, если эти люди не будут знать нас с вами в лицо. Я спрашивал у капитана, что они тут делают. Он ответил, что им велено проверять все суда, идущие из Англии, так как там из тюрьмы сбежала заключённая и, вероятно, она попытается покинуть страну. Вот так. Ничего не напоминает?
Вдруг на верху лестницы раздались тяжёлые шаги.

Этот файл впервые появился у некой Яны Апрельской. Она открыла его... На следующий день её нашли мёртвой. Файл появился у подруги Яны, Саши Белкиной. Саша записала, что было в этом файле.

Сначала был просто чёрный фон. Потом свет, будто фонарик. Видно какое-то помещение, вроде подвала. Потом видны две девушки. Они разговаривают шёпотом по-французски. Я перевела их разговор.
Первая говорит: "Анна, нас не выпустят!"
Вторая отвечает: "Кейси, не волнуйся. Он шутит".
Первая: "Он никогда не шутит".
Тут входит мужчина и говорит:
"Qui pour tuer en premier?" - что переводится как: "Кого убить первым?"
Потом свет гаснет и раздаётся выстрел. Слышны всхлипывания:
"Anna... Anna! Non, vous ne pouvez pas mourir!" ("Анна... Анна! Нет, ты не можешь умереть!")
Потом появляется лицо девушки и начинаются звуки бурения. До конца видео девушка плачет, а бурение становится всё тише, пока не сходит на нет.