Когда моему сыну исполнилось семь лет, мы как и все родители отдали его в школу. Мы отдали его в первую попавшеюся школу, за что сильно поплатились.
Сначала все было нормально. Сынок утром ходил в школу, вечером забирали домой, после ужина учили вместе уроки. Первые звоночки начались неожиданно. Я, как обычно, забирал его из школы и заметил хороший синяк на руке. Я спросил его, что случилось, но он ответил, что просто сильно упал. С каждым днем он становился все молчаливее и слабее. Я спросил директрису, нет ли в школе травли. Она ответила, что нет. Но сказала, что каждый день у них стали пропадать дети. Я решил взять больничный на 2 дня и пошел вместе с сыном в школу.
Когда пошел на первый урок, я сел на стул в классе и внимательно наблюдал. Все было нормально. Но внутренние чутьё подсказало на следующем уроке посидеть за дверью.
Сначала все было нормально. Сынок утром ходил в школу, вечером забирали домой, после ужина учили вместе уроки. Первые звоночки начались неожиданно. Я, как обычно, забирал его из школы и заметил хороший синяк на руке. Я спросил его, что случилось, но он ответил, что просто сильно упал. С каждым днем он становился все молчаливее и слабее. Я спросил директрису, нет ли в школе травли. Она ответила, что нет. Но сказала, что каждый день у них стали пропадать дети. Я решил взять больничный на 2 дня и пошел вместе с сыном в школу.
Когда пошел на первый урок, я сел на стул в классе и внимательно наблюдал. Все было нормально. Но внутренние чутьё подсказало на следующем уроке посидеть за дверью.