Поздней ночью я проснулся от сильной сухоты во рту. Всем известное чувство, когда проснёшься посреди ночи, а во рту сахара. Конечно, спать так было очень трудно, поэтому в голову не придёт ничего лучше, чем испить стакан воды.
Надев на ноги мягкие тапочки, я спустился по слегка скрипящим ступенькам вниз. Свет включать было лень, да и не хотел бодриться. В темноте нащупал баклажку с водой, плеснул в стакан и осушил его. Решил посмотреть в окно. Была тёплая июльская ночь. Я был у себя на даче. Из окна был обычный вид: клумба, яблоня, тропка из щебня и гравия, соседский забор, линия электропередач и... Одну минуту...
Тогда я сильно испугался. За окном на меня пялилось что-то... Я три раза протёр глаза и понял, что мне не кажется. За окном действительно стояло что-то странное. Определённо оно живое, потому, что оно стояло ровно на ногах, но при этом шаталось. Деревце это быть никак не могло, стало быть, сколько я уже владелец этой дачи, да дерева этого я не видел. Да вдобавок ветра не было, штиль. Оно было очень высоким. Выше моего дома.
Надев на ноги мягкие тапочки, я спустился по слегка скрипящим ступенькам вниз. Свет включать было лень, да и не хотел бодриться. В темноте нащупал баклажку с водой, плеснул в стакан и осушил его. Решил посмотреть в окно. Была тёплая июльская ночь. Я был у себя на даче. Из окна был обычный вид: клумба, яблоня, тропка из щебня и гравия, соседский забор, линия электропередач и... Одну минуту...
Тогда я сильно испугался. За окном на меня пялилось что-то... Я три раза протёр глаза и понял, что мне не кажется. За окном действительно стояло что-то странное. Определённо оно живое, потому, что оно стояло ровно на ногах, но при этом шаталось. Деревце это быть никак не могло, стало быть, сколько я уже владелец этой дачи, да дерева этого я не видел. Да вдобавок ветра не было, штиль. Оно было очень высоким. Выше моего дома.