Страшные истории и мистические истории

Дело было в детском летнем лагере. Мальчики лежали в палате и старались уснуть. И вот один мальчик по привычке засунул руку под подушку. Под подушкой оказалось что-то тёплое и влажное. И тут вдруг раздался жуткий крик. Это кричала девочка в соседней палате. Все повскакивали. Стали сбегаться взрослые люди, несколько мальчиков тоже пошли на разведку.

В соседней палате на кровати лежала девочка с распоротым животом. Вся кровать была в крови. Девочка умирала. Вызвали скорую помощь, но она не успела приехать. И тут кто-то заметил, что у того мальчика рука по локоть в крови. Его стали подозревать в том, что это он убил девочку. Когда приехала полиция, они сделали экспертизу крови на руке мальчика. Оказалось, что это кровь девочки. Другие мальчики не заметили был ли он в своей палате или не был, когда девочка стала кричать. Мальчика арестовали, а потом отправили в спецшколу для малолетних преступников.

Окно на север

В одном старом доме жили старик со старухой. Каждый день они вдвоем ходили за молоком, а потом сидели у дома на скамеечке, т.е. были на виду у соседей. И вот однажды эти старик со старухой пропали, их не видели день, два. А на третий день вызвали полицию. Полиция взломала дверь и увидела в зале старика со старухой, которые сидели за столом мертвые и смотрели на окно, которое выходило на север.
Один из полицейских остался на ночь в доме. Утром, когда за ним пришли, увидели, что он мертвый и смотрит на окно. Тогда оставили троих - и утром они тоже мертвые смотрели в окно. Тогда оставили взвод полиции с экстрасенсами, собаками и танками, и обвешали квартиру видеокамерами. Итог был тот же - утром мертвые смотрели в окошко, а на камерах ничего не было.
Окно страшной квартиры решили заколотить, а дело закрыли.

Жил до был мальчик по имени Ваня Грибоедов. Ему было 7 лет. По моему мнению отличный пацан, но один раз...

Был обычный день. Мальчик проснулся.
Он умылся и Мама ему сделала завтрак. Ваня поел и пошёл в школу. В ней он получил: одну 5-ку и две 3-ки. Мальчик пошёл домой. Школа была рядом с домом. Жил Ваня в пятиэтажке. Но он и его родители были рады. Но когда мальчик пришёл домой. Он увидел плачущую мать. Когда он спросил что случилось. Мама ему рассказала, что его папа погиб в автокатастрофе. Мальчик просто убежал в свою комнату и начал рыдать.

На следующий день они похоронили отца. Мать когда пришла домой стала пить. И когда он была в нетрезвом состоянии, она взяла нож и пошла в комнату к своему сыну. Она проткнула ему руку, утверждая что он убил отца. Мальчик пытался ей что-то сказать, но получил удар ножом по второй руке. Пока мать пила, мальчик успел сбежать. Он шлялся по улице. Вдруг увидел своего друга. И попросил его, чтобы его Мама забинтовала ему руки. Друга Вани звали Данил. Данил привёл Ваню к себе домой. Мама их встретила. Мальчики рассказали что да как. Мама всё поняла. Забинтовала руки Ване. И мальчик сказал: спасибо! Было приятно познакомиться.

О реальных страшных случаях, которые мне вспомнились (читайте предыдущие истории) я уже рассказала, но есть желание поделиться ещё кое-чем. Эти истории когда-то мы рассказывали друг другу, как реальные, иногда даже верили. По прошествии времени они кажутся смешными, но будучи детьми мы после них боялись спать. Почти все истории из лагеря, некоторые со школы, вспоминаю немного с грустью:

Одна девочка, ложась спать, положила под подушку расчёску и пояс. Утром, когда девочка проснулась, пояс был надет на нее, а расчёска лежала рядом.

Несколько детей в лагере вызывали духов. Они очертили себя кругом, потушили свет, а потом начали говорить слова призыва. Тут же одна за другой начали вокруг круга двигаться белые точки. Дети очень боялись, а одна девочки решила побежать к вожатым. Как только она переступила ногой черту круга, её так больно ущипнули за ногу, что девочка долго на ногу не становилась.

Говорят, что на свет рождаются люди, которые отмечены самим Дьяволом. Они становятся бесчеловечными убийцами и очень редко их удаётся остановить: они невероятно хитры, умны и осторожны. Убивать они начинают с самого детства, первыми их жертвами становятся близкие и родные им люди. В них нет жалости или сострадания, лишь только желание забирать человеческие жизни.

Ирина вцепилась в свои волосы обеими руками, из глаз её на кухонный стол капали горькие слезы. Она до крови кусала нижнюю губу, на её переносице залегла глубокая морщина. Молодая женщина напряженно размышляла, что же ей делать дальше. Вдруг, в детской раздался плач и, вздрогнув, Ирина со страхом пошла туда. Младший её сынишка сладко спал: Диме не было еще и года. Старший же сын беспокойно ёрзал в кроватке и капризно хныкал.

Женщина подошла к детской кроватке и со смешанными чувствами – ненависти и родства, взяла сына на руки. Ей первенца назвали в честь покойного отца мужа – Глеб. Сейчас ребенок четырех лет отроду тянул к маме пухлые ручки. Ирина с омерзением качала его на руках, а сама пыталась не смотреть на своё дитя. В её голове не переставая крутилась картинка, недавней смерти своего мужа Константина. Все случилось всего неделю назад...

Ровно за неделю до знакомства с будущим мужем мне приснился сон, в котором регистрировался мой брак с молодым человеком К...ым Максимом Константиновичем. Во сне я вписывала наши с ним имена перьевой ручкой чёрной тушью в "Книгу регистраций..", писать пером с непривычки мне было очень сложно, мне с трудом давалась каждая буква, а имя - отчество будущего супруга были такими длинными... Наверное, поэтому я так чётко всё и запомнила. Проснулась я с ощущением слепой влюблённости в неведомого Максима.
Спустя неделю очень ранним зимним утром я ехала в трамвае на работу. На очередной остановке сквозь заснеженное окно я встретилась взглядом с молодым человеком и очень обрадовалась тому, что он сейчас войдёт в этот трамвай, так как у меня появилась стойкая уверенность в том, что я его знаю, вот только имени его вспомнить не могу. Конечно я ошиблась и познакомились мы с ним только в этом трамвае. Звали его Максимом, но тогда это имя отчего-то не навело меня на мысль о моём сне.
Сон ясно вспомнился, когда спустя время я впервые взяла в руки документы Максима, а точнее его "Военный билет" - на первой странице чёрной тушью было аккуратно выведено: К...ов Максим Константинович. Через месяц мы стали жить вместе, а спустя год поженились.

Глава 1. Огонь революции
"Деревня загорелась, жители разбегались в разные стороны и кричали от боли. Саманта почему-то только стояла и смотрела вдаль. Вокруг нее убивали людей, сжигали дома, плакали дети, стонали взрослые. Никто даже не обращал на нее внимания. Она не могла сдвинуться с места, стояла, как завороженная. Ей было не страшно и не грустно. Саманта смотрела на страдания остальных со стороны. Даже жалости и сострадания не было более. Она видела, как ее родители, схватив Мэри за руки, бежали к карете. Они ее не звали, они ее не забыли, они сбежали, бросив ее здесь. Саманте уже все равно: погибнуть сейчас или выжить.
Революционеры подняли ее за локти и отвели на ближайший холм, оставив одну. Они вернулись в деревню и продолжили свои убийства. Некоторых детей они забирали, других же убивали на месте. Но роковой ошибкой было убить Мохини. Пусть она и не сопротивлялась, но Деви так разозлилась, что убила абсолютно всех революционеров. Остановившись лишь тогда, когда закончились силы. Она ползком добралась до своей сестры. Проливая на землю свои слезы и кровь. Деви тяжело поднялась на локти, моля сестру о прощении за свои деяния, за свою жизнь, за свою ненависть, за свои мучения, за свои слова, за свое рождение. Но Мохини уже не могла ответить, даже если и хотела бы. Только что-то случилось, что позволило душе Мохини выйти из тела и попрощаться с сестрой.

Этой ночью я остался в квартире один. Банальное начало страшной истории, верно? Да только в тот момент у меня и в мыслях не было ничего подобного. Я был на седьмом небе от возможности стать хозяином семейных владений хотя бы на одну ночь. Не скажу, чтобы меня в прочие дни шибко доставали. Закрывался в своей комнате и стучал пальцами по клавиатуре. Отсутствие девушки, которую можно было бы пригласить к себе во время отбытия предков, тоже не шибко беспокоило. Я - любитель тишины и покоя.

Итак, все шло как обычно за тем исключением, что квартира была пуста. В часа эдак три я решил отбыть ко сну, провел все необходимые процедуры личной гигиены и заполз под одеяло. Пялился в потолок какое-то время, потом закрыл глаза и созерцал пляшущие на фоне черноты небольшие разноцветные вспышки. Перевернулся на бок, поджал ноги и накрыл голову. Я был готов к наложению руки Морфея на свое чело.

Рука появилась, но вовсе не та, коей я желал. Одеяло начало сползать с моей головы. Я еще не понял, что происходит. Оно двигалось медленно, с тихим шорохом. Когда оголилось плечо, я схватил мягкую ткань и держал крепко, отстаивая свою собственность, не желая отдавать силе, пришедшей из мрака. Борьба продолжалась некоторое время и вот хватка ослабла. Я не желал разжимать кулаков, боясь повторения. Меня будто пригвоздило к месту. Я лежал в затишье, надеясь, что меня посчитают мертвым. Слышал только свое дыхание и пялился на залитые лунным светом обои.

Тиома проснулась слишком внезапно, даже для самой себя. Она так и заснула на скрученном рулоном одеяле. Как-то всё странно-огонь в камине разведён, по окнам уже не тарабанят ядовитые капли дождя, но всё слишком пусто, хоть и ничего больше не изменилось в этой обстановке. "Вот дрянь!" - Тиома посмотрела в окно - уже была или ночь или вечер, а она заснула и так и не попросила прощение:
- Оо... голова гудит, что же я за дрянь! - промычала она не понимая как умудрилась заснуть, голова кружилась и Тио схватилась за неё руками, но всё же нужно было узнать спит ли Нокан и осталось ли у неё ещё время попросить это прощение:
- Нужно... нужно встать, - она неуверенно оперлась руками на софу и сделала первый неуверенный шаг и всё - же неподъёмная голова закружила пространство и Тиома чуть не упала, если бы не ухватилась за что-то. Никогда ещё стена не была такой любимой, в Тиомином понимании, что не дала упасть бедной девушке. Тио похлопала её как верного друга и решила пойти дальше. Заплетающимися ногами она доковыляла до лестницы, но вдруг, какой-то, то - ли страх, то - ли ещё что-то... она смотрела на лестницу и поняла, что если она сейчас поднимется и Нокан ещё не будет спать, то какие слова ей сказать в качестве извинений, ведь она ещё так и не поняла самой ситуации или ошибки или ещё чего-то, но всё же она чувствовала свою вину, но пока она не поняла за что. "Да и не важно!" - сдуру решила она. Лестница была крутой и, что - бы забраться наверх, она лезла по ней ползком. Ну вот последняя ступень, но что мешало Тиоме переступить её и заглянуть в комнату Нокана? Мысли о предстоящем разговоре крутились у неё в голове. Ей очень хотелось предугадать вопросы или просто хоть какие слова, чтобы суметь ответить. Она в раздумьях так и села на той предпоследней ступеньке и пыталась сформулировать хотя бы темы их разговора. Тио начала брать за основу все предыдущие их беседы. Сюжеты каждой мелькали в её сознании знакомыми картинками, образами, нежными тенями струящимися по стенам, она пыталась почувствовать все эмоции, которыми так была переполнена в те мгновения. А картинки всё продолжали мелькать: она просит о помощи "немого" незнакомца; стоит на прицеле арбалета у "принца"; с удивлением стоит на краю крыши привязанная к дельтаплану; очнулась после падения наставив нож на Нокана, который пытался успокоить её; висит у него на шее со сломанной ногой; угрожает всё тем - же ножом за несостоявшееся убийство и ещё очень много... но всё что-то не то, не хватает чего-то важного. Какой-то общей темы, чтоб объединить всё это. Но в голову лезет только одно слово - "случайность". Неужели всё это было лишь случайностью, как и тот поцелуй?! У неё с губ сорвались беспомощным шёпотом слова:
- Лишь случайность, - она не знала, то ли это должно успокоить её и избавить от каких-то обязательств, то ли убить тупым ножом в спину.

Я стояла в длиннющей очереди к маршрутке, возвращалась с рынка.
По дороге проехал грузовичок с грузом пива и один мужик не сдержал крика души:
- Вот бы вывалился из грузовика ящик пива, да водила его не заметил... - громко размечтался жаждущий.
- Мечтать не вредно, - парировала моложавая женщина в шляпке. - Чудеса случаются крайне редко, но самое главное - правильно чудом распорядиться, - продолжала она.
- Как это - чудом распорядиться? - загудело несколько человек.

И женщина начала рассказ...

Я, в молодости, окончив медучилище, пошла работать в неврологический дом инвалидов. Только в процессе работы я поняла, насколько это страшное место. Сам дом инвалидов находился на отшибе поселка, подальше от людей. Так как он был только для мужчин, туда свозили немощных, стариков, душевнобольных и парализованных со всего города. Некоторых пациентов навещали их родственники, но в основном, это были брошенные и забытые люди.

Полбеды еще было тем, кто умел ходить, их заставляли делать посильную работу, так называемую трудотерапию, а по базарным дням они выезжали на рынок, за милостыней. Лежачие же страдали неимоверно. Им каждому нужна была нянька, а где их взять? Вот и лежали они в душных палатах, как овощи. Ночью сторож обнаружил у ворот подкидыша-старика. Документов при нем не было никаких, он был нем и недвижим, беспомощен и оборван. Конечно же, его на улице не оставили. О нем никто не спрашивал, не искал, даже в милиции о нем ничего не знали.