Страшные истории и мистические истории

Они встречались уже почти целый год и вот он решил прервать эти отношения. Она его очень любила, но ему на ее чувства было фиолетово вить она ему уже не нравиться как когда-то.

- Маш, ты пойми люди встречаются и разбегаются и...
- Лешка, на что ты намекаешь?
- Нам надо расстаться...
- Но как расстаться если я тебя очень люблю и не смогу без тебя пойми!!! Лёшенька милый ну скажи ты что это плохая шутка... - рыдая молила она в надежде услышать от него эти слова.
- Нет! Маш, это не шутка, это правда я тебя разлюбил и не хочу больше ходить с тобой из-за жалости.
- Из-за жалости? - еще сильнее побежали ее слезы.
- Да, да из-за жалости ты вить совсем и не красавица и даже близко не милая и ласковая. Ты просто несчастная, серая мышка.
- Но как ты мог? Как ты мог врать мне и говорить что любишь если это не так?
- Все у меня нет времени на тебя я ухожу!
- Постой! Лешенька! Но постой же!

В одном лагере у детей как-то стали пропадать волосы. Ну не все волосы на голове, а только отдельные пряди. Заснет мальчик или девочка вечером, просыпается утром, подходит к зеркалу - а у него нет части волос. Или челка отрезана или сбоку или сзади кусок. Больше всего девочки, конечно, расстраивались. У кого-то были красивые длинные волосы. А теперь какой-то кошмар на голове. Но мальчики тоже расстраивались. И все искали, кто это так хулиганит по ночам.

Но никак не могли поймать волосяного вора. И двери на ночь закрывали и дежурили - ничего не помогало. Вор, казалось, проходил сквозь двери. А еще он умел усыплять дежурных. Никто не мог додежурить до самого утра, обязательно засыпал.

Ну и вот. Одного мальчика в этом лагере сильно обижали другие. Он решил сбежать ночью из лагеря. Когда все заснули, он собрал потихоньку вещи и вышел на свободу. Идет к забору и тут видит, что где-то в стороне, тоже у забора, виднеется небольшой огонь. Мальчику стало интересно, кто это там. Потихоньку подошел. Смотрит - а это один из вожатых развел маленький костер. Над этим костром повесил котелок и в этот котелок сваливает волосы. Много детских волос: белых, черных, рыжих, коричневых. Эти волосы горят и от этого распространяется ужасный запах. Вожатый насыпет в котелок немного волос, а потом размешивает их палочкой. И при этом очень внимательно заглядывает в котелок.

- И тогда она уплыла, оставив Герцегу свою любимую жемчужину... - нежный голос матери начал утихать. У нее на лице играла улыбка, искренняя улыбка. Катриона лежала в кроватке и с изумлением слушала рассказ. У нее были русые волосы и серые глаза. Но что-то в ней привлекало. Когда рассказ закончился, она улыбнулась матери в ответ. Да, именно улыбка была в ней привлекательна. Когда видишь эту прекрасную, искреннюю улыбку, нельзя не улыбнутся в ответ.
Катриона очень любила истории о русалках. И была намерена найти одну и подружится с ней.
- Мама, а правда, что русалки существуют? - своим наивным, детским голосом спросила Катриона. Голос её был тонким, как нитка. Он был переполненный надеждой. Любопытные глазки посмотрели на мать жалостливым видом, заставляя её еще шире улыбнутся.
- Конечно, мое сокровище, они существуют.
- Мама... - тихо прошептала Катриона и её усталые глазки начали медленно закрываться.
- Спи, моя красавица - с этими словами мать поцеловала в лоб Катриону, получше накрыла её и ушла. В глаза Катрионы была благодарность. Затем, девочка уснула.

Проснувшись, они вкусно позавтракала, помыла зубы, застелила постель. Затем попросилась у мамы пойти гулять. Мать, увидев эти глазки, которые были как у кота в сапогах, согласилась. Катриона бросилась на улицу. Она поглубже вдохнула свежий воздух, закрыв глаза и улыбаясь. Когда она открыла свои глаза, они были наполнены надеждой и решимостью. Сегодня Катриона найдет русалку. Она пробежалась по двору деревни и остановилась на краю леса. Мать всегда запрещала Катрионе ходить туда, а так как она была честной девочкой, мать без сомнений пустила её гулять. Но сегодня честность проиграла, победила решимость с надеждой. Катриона наступила ногой на хрустящие ветки и листки.

Анечка была в семье единственным и поздним ребенком и это оставило на ней свой отпечаток. Своевольная и капризная, она ни в чем не знала отказа. Детский сад она не посещала - мама усердно пестовала девочку и с ужасом думала о том дне, когда придется отдать её в школу. Впрочем, боялась мама зря - Анечка быстро нашла подруг себе под стать и к четвертому классу мастерски издевалась над менее удачливыми школьниками.

Единственным местом, где девочку не баловали, был двор бабушкиного дома. Тамошняя детвора сверкала все лето разодранными локтями и коленками, носила выгоревшие на солнце шорты и маечки, осваивала близлежащий лесок и ни во что не ставила Анечкиных идолов. Впрочем, её там и не особо задирали - так, для проформы. Иногда из дома тяжело выплывала грузная бабушка Анечки, садилась на сколоченную для нее скамеечку и просила принести крапивы. Крапивой она долго и с наслаждением стегала больные голени и охала, когда удар получался слишком жалящим. Дети завороженно собирались вокруг и смотрели на её ноги - отекшие, синеватого цвета, а потом вечерами придумывали страшилки про оживших мертвецов. Такая вот детская муза.

Анечка обычно молча слушала страшные сказки, время от времени испуганно вскрикивая и требуя потом провести её до квартиры. Впрочем, её это не спасало - пока кавалер провожал трусишку, его друзья- товарищи, пользуясь темнотой, прятались в кустах около подъезда, а потом внезапно выпрыгивали на подошедшую парочку, не забывая при этом закатывать глаза, завывать и пытаться зацепить девочку скрюченными пальцами. Анечка предсказуемо верещала - сначала испуганно, а потом возмущенно, убегала домой, хлопая дверью и показывала на пороге язык, а мальчишки хохотали и шли обратно к остальным детям, по пути корча рожи и передразнивая жертву.

Эта страшная и загадочная история случилась со мной про­шлым летом, когда приятельница пригласила нас с подругами отдохнуть несколько деньков в ее родном селе. И вот мы вышли из электрички и отправились на место дислокации. Открывшийся нам пейзаж оказался на ред­кость живописным и мы едино­душно решили, что в селе сидеть не будем, а расположимся на лоне природы, где-нибудь у реки, в душистых травах.

Было выбрано прекрасное место: цветы пестрят, тишина звенит, от реки веет прохладой - прелесть, одним словом! Но когда мы, радостные и доволь­ные, начали располагаться, под­руга, выросшая в этих местах, рассказала нам некое поверье, ходившее между местными, о том, что река-то нечиста и никто из сельчан в ней не купается. Но не выбросы химзаводов испор­тили ее репутацию, а число уто­нувших в ней людей...

Минутная пауза - у всех открылись рты, так мы были оша­рашены! Ну а как пришли в себя, посыпались упреки: что, дескать, раньше об этом молчала? На что подруга резонно ответила, что считала нас до сих пор цивили­зованными людьми и не ожида­ла, что "зло", прячущееся в реке и пугающее темных мужиков и баб, произведет на нас такое сильное впечатление.

Да нет, мы, конечно, не верим в водяных и русалок и ничего такого не думаем и не боимся...
Но тем не менее никто к реке не подошел.

В книге была вложена, как позже я заметила, кора. Да, да мои задумки видимо оказались верны. Но тут до меня дошло, что я могу прочитать, что написано корой, если почеркаю по бумаге. Без понятия как, но это сработало, написанные кожей дерева буквы начали одна за одной, подскакивая, появляться на пожелтевшей поверхности бумаги. Словно играя со мной, они шли по строчкам.
Было намалевано так: "Город, служивший нам опорой, стал для нас стал одновременно и угрозой, с тех пор как он сделал себя пристанищем, для этих жизни едав, то стало холодно и пусто. Сколько не пытались спастись эти нынче унылые улицы. Всё напрасно. Ведь зимним городом прозвали его только из-за них". Всё это напомнило мне о всяких монстрах, ну знаете, этих как его... Полтергейстах или хотя бы вампиров. Я захлёбываясь продолжила читать дальше: "Лично для себя я постараюсь описать их, навряд ли кто ни будь, найдёт эту книгу..."
Забавно ирония судьбы прямо.
Продолжу дальше: "Тусклая кожа и яркие глаза не возможно было не заметить. В обращении они выглядят как большая высокая гиена, высотой эдак с коня. Они поворотливы как змеи и если попадешься, то от них не сбежать. И звуки они издают, подобные каким-то сиренам, это похоже на писк. Может это ультразвук. Дело даже не в этом. Я, возможно, стану таким же монстром, как и они выбора у меня уже нет, меня укусили. Знаешь я, уже чувствую лёгкие спазмы в мышцах и даже есть чувство, что скоро я поменяю свой привычный облик".
Как я поняла, следующая запись в этом непонятном дневнике была написана через 13 звезд. Но этого времени мне не осознать. Примерно это 13 лет. И запись эта сделана сыном обладателя дневника.

Пастух коней водил в ночное,
Коней он приводил издалека,
Туда, где ветер дул в лесах еловых,
Где поле вольное и глубока река.

В ту ночь с собой он взял малого сына,
Мальчишке было только восемь лет.
Мечтал мальчишка сесть коню на спину
И поскакать по полю на рассвет.

Попону он помог отцу раскинуть,
Из леса дров принесть. Отец разжег костер.
И, взглядом поле с лошадьми окинув,
Отец завел с мальчишкой разговор.

"Я подремлю хоть ночи половину,
За лошадьми да за костром следи.
Проснусь - и залезай коню на спину.
Да... Только к речке близко не ходи.

22 июля 1835 год. Центральная площадь.
- Сжечь! Сжечь ведьму!
- Повесить её! Колдуньям не место в нашем мире!
Каждый предлагал, что-то своё. И каждое предложение было ещё более ужасное чем предыдущее. Людей было много, а она одна. Красивая черноволосая девушка стояла в центре площади, привязанная к столбу. Гордо подняв голову, она терпеливо ждала своей смерти.
В принципе, что она сделала? Она ведь не убивала, не проклинала. Но как объяснить это разъярённой толпе?
Сейчас её волновала лишь одна мысль: что будет с дочерью?

О том, что она потомственная ведьма, Карина узнала в 12 лет, от матери. Все женщины в их роду были колдуньями. И все они умирали не своей смертью. Её бабушку сожгли на костре, тётю повесили, прабабушку долго мучили, а потом выпустили на неё стаю злых собак.

- Ты уже взрослая, а я, вероятнее всего скоро тоже погибну, поэтому следующая кровная ведьма - ты. Потом, ты должна будешь передать дар своей дочери. Ты сама поймешь, когда это стоит сделать. - Анна говорила ровным и спокойным голосом, держа в руках огромную книгу. - Видишь эту книгу? Эта книга передавалась из поколения в поколение. От ведьмы к ведьме. От матери к дочери. Когда я умру, ты должна будешь хранить эту книгу. В ней ты найдёшь все ответы на свои вопросы. И, конечно, не забывай её пополнять новыми записями. Но запомни: Никто не должен знать, что ты - ведьма. Абсолютно никто. Даже, когда у тебя появится муж, ты не должна рассказывать ему о нашей тайне. Пообещай мне, что ты выполнишь всё, что я тебе сказала.
- Обещаю, мамочка. - прошептала Карина.

Эту историю мне рассказала бабушка, как она говорит, что эта история передавалась от поколения в поколение от наших далёких предков. Я стала торопить бабушку, чтобы она скорее рассказала историю, она же совсем скоро стала рассказывать. Переходим к самой истории.

Когда-то ещё в царское время у короля родилась дочка, которую он назвал Элизабет. Она была непременно одарённой девочкой. Уже в пять лет, она научилась красиво рисовать, а свои семь лет, могла спеть хорошую песню. Отец и мать души не чаяли в своей дочери. Она была очень красивой, блондинка, голубые глазки и нежный голосок. Дааа, она была прелестью, посланной королю с королевой свыше...

И несчастье в семье случилось, когда дочке стало уже 10 лет. Мать девочки тяжело заболела и король пытался сделать хоть что-то, чтобы помочь ей, но тогда ещё не было лекарства против этой болезни, поэтому царица чахла на глазах. Элизабет замкнулась и проводила с матерью последние дни её жизни. Утром короля посвятила печальная новость: что царица умерла, что у неё не было шанса на жизнь.

Это абсолютно реальная история, которая произошла со мной 10 лет назад.
Я до сих пор не могу найти объяснения тем событиям и они до сих пор не дают мне покоя...

Когда мне было 10 лет, мы с родителями и соседями - Валентиной, Денисом и их дочкой Ингой, моей ровесницей, - собрались на реку. За день до поездки, поздно вечером, я стояла напротив закрытого окна. Вглядевшись в темноту, я увидела, сантиметрах в пятнадцати от своего лица, череп. Глазницы его были пустыми, но, казалось, он прожигал меня взглядом. Спихнув всё на игру света или свою бурную фантазию, я отправилась спать, ничего не говоря родителям.

Ночью я отправилась на кухню. Путь туда лежал через коридор, в котором было большое, от пола да потолка, зеркало. Когда я проходила мимо него, кошка обвила меня за ноги. Я остановилась и, непонятно зачем, взглянула в зеркало. Вместо меня в отражении была ужасная, окровавленная, с пустыми глазницами и вырванными волосами рожа. Вскрикнув от страха, я закрыла глаза руками. Ко мне прибежала мама. Я попросила её провести меня до кухни, ссылаясь на страшный сон о том, что на кухне прячется нечто страшное (неоднократно по ночам мне действительно снилось нечто подобное, вот я и решила воспользоваться этим). Мама согласилась.