Страшные истории и мистические истории

Полчаса напряжённого хода, и Слава чувствовал, что начинает сдавать. Уже вовсю высохло во рту, отяжели руки, ноги... Он думал о той рыжеволосой незнакомке, что спасла ему жизнь. Что это было? Сон? Нет. Слишком всё это было естественно и реально. Он посмотрел на свою грудь - медальона не было. Значит - она была. Но кто она? Та, что очаровала его. И как он мог предать Светку. Ведь он поклялся ей в преданности и вечной любви. Как же так? Обман, - думал он, - она околдовала меня, она заставила меня подарить медальон. Она всё это сделала, я бы ни за что не сказал то, чего сказал. Но, тем не менее, она же спасла мне жизнь. Так, может тот поцелуй, что, к счастью не произошёл, был знаком благодарности?
Начинало темнеть. Впереди раскинулось бесконечное островистое болото.
Спускаясь по заросшему кустарником угору, он вдруг задел за что-то ногой и, упав вперёд головою, втемяшился в хлипкую жижу руками и грудью. Быстро вскочив, Слава брезгливо принялся отчищать пучком травы студёнистую грязь от брюк и от куртки. Холодная мокрядь проникала до тела, и по нему покатились мурашки. А спина оставалась горячей и потной. И он передёрнулся словно от страха, так неприятен был этот внезапный контраст.

Наступило утро. Леса стояли, сверху облитые заморенным светом, а в глубине, под кронами, тёмные, сумрачные. Изредка вздыхали, и эти вздохи несли запахи грибов, влаги, недавно прошедших дождей, плесени, свежей хвои, листьев, цветов.
На небе весело играло солнце, и от его солнечных лучей Андрей проснулся. Он слегка потянулся и неожиданно замер, потому что перед ним, в нескольких сантиметрах, грозно возвышался огромный камень, на котором кривыми буквами бурого цвета была надпись "Коль ты, дружок, не хочешь жить, то предлагаю дальше плыть".
Он скорее разбудил Славу и Вовку. Те же, долго не могли понять, что вообще происходит, но, очухавшись от сна, Вовка произнёс:
- Ты когда успел сюда пригрести? - на его лице было удивление.
- Я не грёб, - ответил Андрей, - вот, просыпаюсь, а мы уже здесь!
- Ну, Слава, - обратился к нему Вовка, - ты мастер лодку привязывать!
- А что это сразу Слава! - возмущался тот, - да я якорь три раза вокруг дерева обмотал! Так что не надо на меня клеветать!
- Даже так? - восполыхал Вовка. - А как же нас сюда принесло?
- Откуда мне знать! - с этими словами он схватил верёвку, на которой был якорь и произнёс. - Кто-то перерезал верёвку, - затем всмотрелся, как следует, и добавил. - Даже не перерезал, а перегрыз!

Лето подходило к концу. Вся та история, произошедшая с Андреем и Вовкой в лесу, давно была забыта. Конечно, никто не поверил, что это было на самом деле, да, признаться, даже сами виновники всего увиденного уже перестали что-то на эту тему размышлять. Они уже стали самим себе не верить, и, в конце концов, окончательно запутавшись, решили или, если правильно выразиться "договорились" (для себя), что это был лишь сон.

Время шло, унося прочь летние каникулы, и вот-вот начнётся эта ненавистная учёба в занудной школе. Но пока не наступил тот роковой день, и ребята весело купались в близи протекавшей речки, название, которой "Бескрайняя". Никто не знал, где она заканчивается. Здесь, около большого пустыря она начиналась, в неё втекало множество ручейков, полных свежести, а на дне её бил родник, из-за которого она не успевала прогреваться. Дальше же, она уходила вглубь очень странного и мрачного леса, полного не столь деревьями, сколько непролазными топями и болотами. Единственное, за чем туда ходили - это ягоды, которых там было неимоверно много.

Комната была наполнена запахами различных лекарств. Холодные белые стены, казались мне небоскребами нависшими надо мной. В палату зашёл врач. Мне к этому было уже не привыкать, поскольку это продолжалось около года. Моё состояние было не безнадёжным, как говорили врачи утешая мою мать. Всё произошло из-за того, что во время прогулки по парку за мной погналась собака и убегая я не заметил оврага, упал. Падение было таким серьёзным, что в один миг я сломал два ребра, руку и впал в кому.
- Ваше состояние нормализуется. Но что это?!
Врач продолжил что-то говорить мне и подбежал к аппарату, но я его уже не слышал, так как на глаза натянули словно белую пелену напоминающую туман, а в ушах слышался писк электронного прибора.
Я закрыл глаза на долю секунды, но тут же открыл их от резкого холода, я стоял на дороге в официальном костюме и ощущал каждую часть своего тела. Ноги отекли и я не мог сделать ни шага, но мне этого было достаточно, чтобы почувствовать счастье. Минутная радость тут же сменилась удивлением и вопросом как же я сюда попал. Оглядевшись я никого не заметил, лишь приближающиеся жёлтые огоньки вдали.
Не успел я прийти в себя и понять что это, как послышался громкий гудок машины и я почувствовал сильную боль. Я словно подлетел вверх и потерял сознание.

Владивосток. А вы знаете, что это за город? Его название происходит сразу от двух слов - Владей и Востоком. И не даром: город находится на самом краю Приморского края, в восточной его стороне. Берега Владивостока омывает Тихий океаном. Этот город стал для меня всем: дом, семья, работа... Почти все мои воспоминания - 85% из них - все это Владивосток. Остальные никчемные 15% лишь яркие моменты, не играющие никакой роли. Развлечения, и ничего более. Несколько раз я чуть не погиб. И я даже не подозревал, какие твари тут водятся, пока однажды...

Зима... Под новый год я с близким другом Павлом отправился на замерзшую речку. Зима только началась, лёд был тонок и в некоторых местах был готов проломиться даже от самого лёгкого шороха. Но что мы - дети... Нам было плевать. До нас просто не доходило, какая опасность скрывается под хрупким льдом.

Одев коньки, я и Паша весело ступили на лёд, уверенно держа клюшки в перчатках. Хоккей. Отличная игра на льду. Не прошло и 15 минут, как мы уже и забыли, что катаемся по еще не окрепшему льду, выделывая, подпрыгивая, финты и выкрутасы. После очередного прыжка я услышал под ногами хруст и... Через мгновение уже был под водой. Как ни странно, Паша тоже упал. Лёд не выдержал и его. Помощи было ждать неоткуда.

Боль, истерика, депрессия, апатия. Знакомые чувства, верно?
Именно их мы испытываем при потере любимого нами человека. То же самое произошло со мной...
Мы встретились банально, в институте, как все. Она была миловидной, хрупкой шатенкой, нежной как цветок. Я дарил ей цветы, ухаживал за ней, в общем мы были красивой парой. Но я всё испортил, в этот день я проклинаю самого себя, за свою слабость и похоть. Да, я изменил и очень сожалею об этом. Придя к нам в дом я не увидел Её, но заметил записку. Она писала что видела меня с другой и искренне желает мне счастья и не хочет мешать мне, а также что она не будет никогда мне мешать. На записке в конце было написано одно слово "Навсегда" и капли крови. Ее крови! С тяжёлым сердцем я помчался к первому пришедшему в голову месту - к реке. Она всегда любила воду, прибежав туда, не увидел Её, но, приглядевшись, я заметил девичий силуэт в воде, я бросился в воду за Ней, обнял её и не хотел отпускать. Но я заметил одну странную вещь - Она была холодна как лед. И это в середине июля! Я внимательно посмотрел на Нее, но Она поцеловала меня, лишив меня возможности думать. Я почувствовал привкус зеленых водорослей и запах смерти. Это был мой последний поцелуй и я понял, что означало это слово "Навсегда".

Когда я был совсем маленьким, я был довольно застенчивым и малообщительным ребенком. Может, по этой причине у меня появился воображаемый друг. Друга звали Саша. Видимо, моя фантазия настолько добросовестно "поработала" над образом Саши, что я мог без труда в любое время дня и ночи "увидеть" его, играть с ним. А если я разговаривал с ним - он отвечал мне. С Сашей действительно было весело! Мы придумывали новые игры и развлечения, а иногда он даже учил меня чему-то новому.

Когда я был в детском садике, он тоже был там, да, собственно, насколько я помню, он всегда был рядом. Родители, конечно, замечали, что я общался с воображаемым мальчиком, но решили не вмешиваться, мол, рано или поздно это пройдет. И это прошло. Но закончилось наше общение весьма странно.

Мне было шесть лет, я проводил лето на даче у бабушки. Тот день был очень жарким и бабушка отпустила меня вместе со старшими мальчишками купаться на речку. Какое-то время мы с ребятами плескались около берега. Потом кто-то предложил понырять с моста, перекинутого через нашу реку. Помню, мне стало как-то не по себе. Мост находился довольно высоко над водой, да и течение было сильное, к тому же я плохо умел плавать. Но это я сейчас могу анализировать - тогда же мне просто стало не по себе от их затеи.

Мы выполняли достаточно ответственную и сложную работу на вверенной нам акватории Москвы-реки. Около девяти вечера я отправился на катере "Амур" на другой берег, чтобы перевезти дежурного водолаза Юру. Там он должен был пересесть на автобус или метро и отправиться домой. Кто живет рядом со Строгинской поймой, знает, что осенью на ней бывают туманы. Стоял туман и в тот вечер. Причем такой плотный, что мы с трудом видели нос собственного катера. Сплошное "молоко"! В принципе, погодные условия нас особенно не беспокоили.

Во-первых, судоходства на пойме не было, так что столкнуться с другим плавсредством мы не боялись, а во-вторых, пойма для нас-словно дом родной. И я и Юра выросли в том районе: я - на улице Демьяна Бедного, Юра - на Глаголева. Так что все наше детство прошло на этих берегах. На наших глазах и заливали Строгинскую пойму и "смывали" острова на ней. Мы знали каждый куст, каждое дерево, каждый камень по периметру всего водоема. К тому же у нас в катере был полный бак бензина, плюс, как требовала инструкция, одна полная запасная канистра.

Из-за тумана мы двигались еле-еле, шли, как говорится, на "мягких лапках" со скоростью бегущего трусцой человека. И все же весь путь до противоположного берега должен был составить не более 20 минут. Однако прошел час, а берега все не было. Нас с Юрой стал разбирать смех. Это противоречило всем законам логики, ведь, повторюсь, пойма была нашим "болотом", мы знали ее вдоль и поперек! Строгинская пойма - залив с узким горлышком, соединяющим его с рекой. Самое широкое место-от силы пара километров... Спустя три часа, когда в основном баке стал заканчиваться бензин, нам было уже не до смеха. В первом часу ночи Юра начал терять надежду успеть до закрытия на метро. Ободрился лишь тем, что до Глаголева можно и пешком добежать. Но берег все не показывался. Время от времени мы включали прожектор, да только луч упирался лишь в стену тумана.

- Если раньше... Если раньше... Раньше... - она тихо произносила эти слова как заклинание, вспоминая старые моменты из столь недалёкого, но не покидающего её головы не на секунду, жуткого прошлого. Тио сидела на небольшой софе, смотрела в серую даль грустной природы через маленькое окошко, чувствуя себя как в заточении. Она жила в одном доме с Ноканом уже шесть дней. Нога уже болела меньше и она даже помогала по хозяйству. И всё же она чувствовала, что уже опоздала к отцу и каждый день хотела продолжить свой путь, но слова Нокана и остатки здравого ума, не давали ей так поступить.
И вот, как и каждый вечер, она сидит у камина и глазами следит за скользящими по стенкам очага, тонким танцующим язычкам пламени. Они пляшут увлекая девочку за собой. Не слышная никому, но настолько знакомая и родная немая музыка, она преследовала Тио по жизни, в самые трудные и самые лучшие времена, даже когда никого не было рядом и всё казалось потерянным, она тихо играла где-то в глубине её души. Пламя плясало музыке в такт, казалось, что всё это паранойя и пора уже перестать на что-либо надеяться, но надежда всё ещё грела её и в глубине души, всё переполнялось эмоциями. Тиоме хотелось рыдать, танцевать, бежать, лететь, падать, но делать хоть что-то, что бы оправдать свои надежды или похоронить их в этом ярком предательском огне. Эмоции плескались через край в этом, на вид спокойном, дете природы.
Нокан, закончив что-то делать на втором этаже, решил проведать гостью и начал спускаться по лестнице, но вдруг, на ступеньке четвёртой, услышал странные шаги и не знакомую, но почему-то завораживающую, музыку. Он затаился, сел на одну из ступеней и начал наблюдать. Это была Тио, она очень осторожно переступала с ноги на ногу изгибаясь и хлопая руками в такт музыке, которую она напевала, но через мгновение она запела и повернулась лицом к Нокану, но... не увидела его, поскольку танцевала с закрытыми глазами. Он же был поражён, по телу побежали мурашки, её голос восхищал и не оставлял равнодушным, хоть пела она и очень тихо. Некоторое время он просто наблюдал, но когда увидел, что она подошла слишком близко к стене и теперь каждое её движение могло нанести ей боль, он быстро, но бесшумно, подошёл к ней сзади и взял за руку.

Как-то ночью в одном лагере четверо мальчиков пошли без спроса купаться на речку. Приходят на берег. Светят фонариками телефонов. Видят табличку: "Не писайте в речку". А мальчикам как раз хотелось в туалет. Они залезли в воду, сделали свои дела, а потом стали плавать.

Вылезают на берег. Смотрят - а их только трое. Стали кричать тихонько: "Дима! Димон! Димыч!" Но тот пропал. Тут взглянули на табличку. Смотрят - а на ней трусы висят. И эти трусы были как раз того мальчика по имени Дима. Испугались они. Вернулись в лагерь.

Весь лагерь искал этого Диму целый день. Но так и не нашли.

На следующее утро случилась еще беда. Еще один из этих мальчиков пошел умываться. Моет лицо, моет. Смотрит - какая-то красная грязь смывается с лица. Много грязи. Он трет лицо хорошо. Но тут перестал видеть. Другие дети смотрят - а у этого мальчика вместо лица кости. И руки тоже стали костлявыми. Позвонили в "скорую помощь", но она пока ехала, мальчик умер. А ночью кто-то стащил его трусы и повесил на ту самую табличку рядом с другими трусами. Лагерь закрыли. Детей отдали родителям.