Дело было, когда мне было около 8 лет. Жил в обычной пятиэтажке. Это был обычный двор на два дома — всё, как у всех. Так вот, была у нас компания моего возраста — человек десять, вместе везде ошивались, учились в одной школе. И жил в нашем доме один паренёк помладше нас — лет шесть, наверное. Его все обижали. Не потому, что он был убогий какой-нибудь — просто он был приёмным ребёнком, хотя и был неплохим парнем. В футбольной секции занимался, помню, с самого детства. Жил с приёмной матерью, без отца. Мать его, к слову, была человеком странным — слушок был, что она ведьма, бабкины сплетни такие. Но выглядела она действительно странновато: кучи всяких ожерелий, браслетов, колец...
Так вот, обижали этого паренька дети с соседнего двора, а наша компания, насмотревшись фильмов про Геракла и всяческих рыцарей, постоянно защищала его. И ведь смех в том, что он нас действительно считал кем-то вроде рыцарей, ходил за нами хвостом, во всём старался нам подражать, да и мы к нему как-то привязались. Жили мы с ним в соседних квартирах, и между нашими комнатами была стена, которая как раз таки разграничивала квартиры. Звукоизоляция в старом доме была плохая, и перед сном у нас была традиция: три стука от него по стене — три от меня в ответ. Это был условный сигнал, что всё хорошо. И так было почти каждую ночь.
Так вот, обижали этого паренька дети с соседнего двора, а наша компания, насмотревшись фильмов про Геракла и всяческих рыцарей, постоянно защищала его. И ведь смех в том, что он нас действительно считал кем-то вроде рыцарей, ходил за нами хвостом, во всём старался нам подражать, да и мы к нему как-то привязались. Жили мы с ним в соседних квартирах, и между нашими комнатами была стена, которая как раз таки разграничивала квартиры. Звукоизоляция в старом доме была плохая, и перед сном у нас была традиция: три стука от него по стене — три от меня в ответ. Это был условный сигнал, что всё хорошо. И так было почти каждую ночь.
Так всё продолжалось, пока он не перестал выходить гулять. Но перед сном, часов в 10-11 вечера, исправно продолжал подавать звуковой сигнал. Я ребятам сказал, что он вечерами стучит — значит, болеет просто. Зайти к нему домой нам было как-то страшновато, побаивались мы его матери.
Дело было летом. Вскоре начало чем-то страшно вонять под окнами его квартиры, и даже у меня в комнате (мы оба на первом этаже жили). Однажды днём мы, как всегда, возвращаясь в родной двор, видим такую картину: стоит милицейская машина и что-то типа «скорой», а из подъезда на носилках выносят тела под простынями. Вонь страшная... На следующий день услышали от бабок на лавочке, что мертвецами, которых выносили, были мать с тем парнем. Мать нашли повесившейся на дверной ручке. Сына её нашли повешенным на люстре — вешала, видимо, мать, парень был весь в синяках и порезах.
Самое страшное то, что до самого последнего дня, пока их не нашли, паренёк стучал мне в стену. Но этого никак не могло быть, поскольку они умерли за несколько недель до этого, судя по вони и состоянию тел. Я не мог нормально спать потом месяц, а то и больше. Даже сейчас, в 19 лет, проживая уже в другой квартире, в последнее время на меня накатывает страх, потому что мои соседи, чья квартира располагается у меня за стеной, не выходят из неё уже две недели, возможно я просто не успел заметить, что они куда-то уехали, например, на отдых, а может, с ними случилось что-то очень плохое, и их безжизненные тела так и лежат там у себя, в нескольких метрах у меня за стеной, и от этих мыслей становится как-то не по себе, но больше всего я боюсь вновь услышать эти три стука из квартиры, из которой не издаётся ни звука.
Дело было летом. Вскоре начало чем-то страшно вонять под окнами его квартиры, и даже у меня в комнате (мы оба на первом этаже жили). Однажды днём мы, как всегда, возвращаясь в родной двор, видим такую картину: стоит милицейская машина и что-то типа «скорой», а из подъезда на носилках выносят тела под простынями. Вонь страшная... На следующий день услышали от бабок на лавочке, что мертвецами, которых выносили, были мать с тем парнем. Мать нашли повесившейся на дверной ручке. Сына её нашли повешенным на люстре — вешала, видимо, мать, парень был весь в синяках и порезах.
Самое страшное то, что до самого последнего дня, пока их не нашли, паренёк стучал мне в стену. Но этого никак не могло быть, поскольку они умерли за несколько недель до этого, судя по вони и состоянию тел. Я не мог нормально спать потом месяц, а то и больше. Даже сейчас, в 19 лет, проживая уже в другой квартире, в последнее время на меня накатывает страх, потому что мои соседи, чья квартира располагается у меня за стеной, не выходят из неё уже две недели, возможно я просто не успел заметить, что они куда-то уехали, например, на отдых, а может, с ними случилось что-то очень плохое, и их безжизненные тела так и лежат там у себя, в нескольких метрах у меня за стеной, и от этих мыслей становится как-то не по себе, но больше всего я боюсь вновь услышать эти три стука из квартиры, из которой не издаётся ни звука.
Alonso