Черные пальцы на струнах играли,
Душу томя и ввергая в печаль.
А на костре чьи-то кости сгорали,
Лишние люди, которых не жаль.
Звездное небо над головою,
Ширь распахнуло, зовя и маня.
Кто-то прилег на колени главою,
Снятыми серьгами громко звеня.
Двое лежали, мирно обнявшись,
Пальцем водя по кровавым губам.
Яркое пламя, выше поднявшись,
Ноги лизало висящему там.
Душу томя и ввергая в печаль.
А на костре чьи-то кости сгорали,
Лишние люди, которых не жаль.
Звездное небо над головою,
Ширь распахнуло, зовя и маня.
Кто-то прилег на колени главою,
Снятыми серьгами громко звеня.
Двое лежали, мирно обнявшись,
Пальцем водя по кровавым губам.
Яркое пламя, выше поднявшись,
Ноги лизало висящему там.
Воздух прозрачный, с запахом дыма,
Им обоняние нежно ласкал.
И проплывая корабликом мимо,
Жаренной плотью так привлекал!
Кто-то тихонько шуршал в телефоне,
Под одеялом, от взрослых тайком.
Старый вождь, сидя у трона, в короне,
Свежее мясо рубил тесаком.
Ловко орудовал дряблый старик,
С яростью сжав свои губы.
На равные части разрезал язык,
Выбив на бусы все зубы.
Подобное дело нельзя доверять,
Ленивой пустой молодежи.
С ними работать, лишь время терять,
Сделает сам все и что же?
Быстро работа идет у вождя,
Кровь на траве как рубины.
Черной рукой по лицу проведя,
Берет он немного глины.
Лучший кусок пусть ему запекут,
Так как положено, сразу.
Как же приятен домашний уют!
И все подчинились приказу.
Ах, ну какие чудесные ночи!
Мне уже вас не забыть никогда.
Ухо ласкавшее крики... нет мочи,
Так хотим вкусного мы иногда!
Им обоняние нежно ласкал.
И проплывая корабликом мимо,
Жаренной плотью так привлекал!
Кто-то тихонько шуршал в телефоне,
Под одеялом, от взрослых тайком.
Старый вождь, сидя у трона, в короне,
Свежее мясо рубил тесаком.
Ловко орудовал дряблый старик,
С яростью сжав свои губы.
На равные части разрезал язык,
Выбив на бусы все зубы.
Подобное дело нельзя доверять,
Ленивой пустой молодежи.
С ними работать, лишь время терять,
Сделает сам все и что же?
Быстро работа идет у вождя,
Кровь на траве как рубины.
Черной рукой по лицу проведя,
Берет он немного глины.
Лучший кусок пусть ему запекут,
Так как положено, сразу.
Как же приятен домашний уют!
И все подчинились приказу.
Ах, ну какие чудесные ночи!
Мне уже вас не забыть никогда.
Ухо ласкавшее крики... нет мочи,
Так хотим вкусного мы иногда!
Yu Liya