Морозными вечерами, подле огня,
За кружками горячего эля
Слушала истории я.
Они говорили о девушке,
Которая здесь жила.
Сказали они что встретила здесь свою смерть она.
За кружками горячего эля
Слушала истории я.
Они говорили о девушке,
Которая здесь жила.
Сказали они что встретила здесь свою смерть она.
Плакать уже бессмысленно.
Некуда идти.
Ими была избрана,
Чтоб отчаянье вплести.
В новое, слабое тельце
Дьявола впустить.
Сделать всё красиво,
А потом убить.
Он пожирал её ежедневно
Мыслями дурными.
Причинил ей много боли
Обещаньями пустыми.
Проходит день за днём,
Но снятся ей кошмары.
И снится девушке одно:
Удары и пожары.
Холодный пот прошиб её,
Она кричит "Не надо!"
А он смеётся, для него
Ужас — есть услада.
И вот снова кошмар.
И вновь она вопит:
"Пожалуйста, не надо!"
И вновь всю ночь не спит.
И вот он к ней пришёл.
Сказал "Привет, София
Я слышал твои мысли,
Ты плачешь так красиво".
Она кричала, умоляла,
Но он её не слышал.
Лишь усмехался, забавлялся.
И тело в прах рассыпал.
Нашёл опять сосуд,
В который мог вселиться.
И днями и ночами
С чертями веселиться.
А жертвы его плакали,
Увечья наносили.
Пока всю руку в мясо они не превратили.
Когда сосуд кончался,
Искал он быстро новый.
Другого дожидался,
И вновь искал другой.
Тела быстро кончились,
Он перебрал их сотни.
Никто не нравился ему —
Они были негодны.
Некуда идти.
Ими была избрана,
Чтоб отчаянье вплести.
В новое, слабое тельце
Дьявола впустить.
Сделать всё красиво,
А потом убить.
Он пожирал её ежедневно
Мыслями дурными.
Причинил ей много боли
Обещаньями пустыми.
Проходит день за днём,
Но снятся ей кошмары.
И снится девушке одно:
Удары и пожары.
Холодный пот прошиб её,
Она кричит "Не надо!"
А он смеётся, для него
Ужас — есть услада.
И вот снова кошмар.
И вновь она вопит:
"Пожалуйста, не надо!"
И вновь всю ночь не спит.
И вот он к ней пришёл.
Сказал "Привет, София
Я слышал твои мысли,
Ты плачешь так красиво".
Она кричала, умоляла,
Но он её не слышал.
Лишь усмехался, забавлялся.
И тело в прах рассыпал.
Нашёл опять сосуд,
В который мог вселиться.
И днями и ночами
С чертями веселиться.
А жертвы его плакали,
Увечья наносили.
Пока всю руку в мясо они не превратили.
Когда сосуд кончался,
Искал он быстро новый.
Другого дожидался,
И вновь искал другой.
Тела быстро кончились,
Он перебрал их сотни.
Никто не нравился ему —
Они были негодны.
Kpuxo