Страшные истории и мистические истории

- Они пришли.
- Сами?
- Сами.
Зери удивился.
- А вот я не верю вам! Что мне делать?
Сайкур вздохнул.
- Решать не мне...
- Почему ты без конца отводите взгляд?!
И тут я не выдержал, схватился с места, встал и шагнул на встречу спорящих.
- Может, хватит, Зери?! Оставь его в покое. Продолжить допрос можно и завтра. Всё равно мы ничего не изменим.
- Но, Ренард! - полицейский был явно удивлён.
- Спасибо... - едва слышно прошептал Адэл, ухватив меня за край рукава, - Я расскажу вам всё... всю правду...
А после его увели.

- Это ты? - тихо спросил он, увидев меня напротив камеры.
- Пришёл, как и обещал, Адэл, - сказал я и сел напротив. Мельком огляделся вокруг, исследуя тех заключённых, что так же дожидались своего часа.
Преступник приблизился ко мне и прислонился вплотную к решётке, ухватился одной рукой за металлическую поверхность и пронзительно посмотрел на меня.
Снова эти глаза! Снова шок и непонимание. Я промолчал. Этот взор не мог остаться без внимания.
- Я не виноват... - наконец, прошептал он, - Прошу, выслушайте меня... Я соврал там, думал, что меня никто не поймёт. Я не учёный, а его сын. Мой отец стал виной всему, а я просто попался на глаза.
- Я вас слушаю, - прошептал и протянул ему руку, - Вам больше некого бояться...
- Мой отец... - Сайкур замер, немного отстраняясь от моей ладони, и тяжело вздохнул, - Он тронулся рассудком. Утверждал, что всем необходимо меняться, и не отступался от этого мнения. Разослал множество заявлений, в котором указывалось, что "для работы требуются красивее девушки, определённый возраст и свой телефон". Добровольцев набралось немало, и в основном, им было около двадцати. Они ринулись к нам в дом за работой, а обрели лишь кончину.
Я пытался сдержать отца, говорил, что его действия абсурдны и ужасны, но он не слушал меня. После гибели матери, он стал совершенно не управляем...
- Это ужасно, - подытожил я. - Продолжайте.
- Он дурманил их головы и каждый день давал какое-то зелье. Не говоря никому о его составе, мешал в своей лаборатории нечто и продолжал эксперимент. Спорю, именно благодаря этому напитку, они стали забывать о том, кем были прежде и где жили, и не намеривались возвращаться.
А после отец брал с них образцы. Это поистине жуткое явление, и мне не передать вам всего того ужаса, что овладел мною с тех пор! - Адэл смолк, очевидно, чтобы перевести дух и тоскливо взглянул на меня.
- Теперь вы понимаете, от чего я не стал рассказывать полицейским?
Я согласился.
- А что было дальше?
- Я понимал, что действия отца противозаконны, и в каждой проезжающей за окном машине мне мерещились полицейские огни. Да, я впал в состояние полнейшего ужаса и никак не мог из него выйти.
- Вы не могли его остановить, поговорить о его деяниях, - повторил я.
- Абсолютно. Всё сказанное было бесполезно. Он не слушал. Однажды, когда был сильно взволнован, пытался снова начать этот разговор, и он чуть не убил меня.
- Какой же он злой... а чем он объяснял это?
- Да никак! - Адэл потупил взор и вновь прильнул к решётке. - Я рассказал одной из девушек, кажется, её звали Миура, что их обманывают, а после обязательно убьют, и она вроде бы поверила мне, стала в ужасе метаться по дому и рассказывать услышанное подругам. Вот тогда-то он схватил огромный нож и замахнулся.
- Но всё обошлось? - с сочувствием спросил я.
- Обошлось. Но ненадолго... С тех пор я стал следить за ним, прятаться за приоткрытыми дверями и выглядывать. А в определённые мгновенья мне даже казалось, что высунуться будет опасно, и мне приходилось сидеть в своей комнате, точно сейчас, изливая свою душу первому встречному.
Был ещё один момент, который бесконечно преследовал меня и выводил из себя - это его внешность. Я был похож на отца, как две капли воды, и все, кто когда-либо видели нас, обязательно путали. Погрешность случалась гораздо реже. И я не удивлён, когда впервые увидел его фотографии, ненароком даже подумал, что забыл, когда и кто меня так снял.
- Но иногда вы всё же спускались и следили за отцом, я так понимаю?
Адэл кивнул.
- Конечно. Но всё равно очень боялся.
- Понимаю... Почему же вы не решились оттуда сбежать? - постепенно я стал опережать ход мыслей моего собеседника, - Вы же могли позвать на помощь?
- Мог и должен был бы, вот только на окнах стояли решётки. Их поставил отец, чтобы никто не смог случайно пробраться в дом, не увидел девушек, вернее то, что от них осталось...
Я замер. Правду, страшновато было слушать такие слова. Особенно из уст того, кто пережил всё это и повидал.
- По дому разгуливали странные существа. Нельзя назвать их живыми, но и мёртвыми, определённо, ими они ещё не были. Просто отсутствовало у каждой что-то - рука или нога, а они не подавали и виду. Взор был туманен, движения странны и нескоординированы. Лишь потом я стал замечать на столе учёного их пальцы, уши или ещё какие частички тела.
Мне стало не по себе. Дрожь овладела телом. Сердце забилось, как бешеное, точно чувствуя близкую кончину. Да и сам я едва ли мог поверить в то, что увидел. "Как, как он мог такое сделать?!" - без конца кружилось в мыслях, но ответа я так и не находил. Поиски были тщетны. Он просто сошёл с ума. Но они? Как они могли оставаться такими же жизнерадостными и резвыми, как прежде? Как?!..
Я не мог себе этого представить. Просто и категорично, не мог и всё тут.
Что самое странное и чему я не могу найти объяснение до сих пор, так это-то, что, несмотря на всю свою жуть, что творил отец с этими девушками, на пол не было пролито ни единой капли крови. Я не ошибся, ни единой, а ведь человеком он был далёким от аккуратности...
Лишь потом я узнал, что виной тому была та самая зелёная жидкость, она сворачивала кровь и превращала тело в подобие чего-то невообразимого, поддерживала жизнь и не давала смерти завладеть над несчастными, останавливала нормальные функции организма и в тоже время делала его более живучим.
А потом - и того хуже! Я увидел разбросанные по дому эти частицы тела! Чуть не упал от ужаса и неожиданности, а ведь я просто отправился к холодильнику, чтобы взять чего-нибудь поесть! Да, много же натерпелся я за эти дни...
Спросил отца, он пробормотал что-то неясное и ушёл. Видать, ему нравилось жить в "морге". Его устраивало, а меня нет. К слову, помнится, он когда-то хотел быть врачом, но судьба распорядилась немного иначе. Лучше бы он стал им, как полагается!
Меня тошнило от одного лишь вида на этих несчастных! От мысли, что им ведь больше никогда не стать прежними, и я винил себя, что не сумел спасти их... Сидел днями напролёт на чердаке и сжимался в комок от страха. Столько уже мне пришлось повидать... За всю ночь не рассказал бы! - Адэл смолк. Видно было, что он и сейчас, вспоминая всю эту ужасную историю, ужасно взволнован и не может найти себе места. Было жутко, самые страшные мысли уже мелькали в голове, а от одиночества неутомимо хотелось говорить хоть с самим собой. На счастье, там же обитали голуби, и густой белый пух устилал пол чердака, мягко ложился на тело и хоть как-то смягчал душу.
Я приоткрывал дверь всё реже. Боялся, что отец может заметить этакую слежку и убить, как он и обещал, а умирать мне совсем не хотелось... - Сайкур окончательно смолк. Утёр рукавом нос и, как бы извиняясь, отвёл взор.
- Простите. Мене так давно не было с кем поговорить! Если бы не вы, я бы умер от одиночества и ужаса - так пагубно подействовало всё это на меня...
Я просунул свою руку через решетку и дружески прикоснулся к его плечу. Мне даже пришлось сесть на корточки, чтобы быть с собеседников одного роста, ведь Адэл тоже сидел.
"Не переживайте! - так и хотелось сказать мне ему, - Вы сделали самое главное - рассказали правду, теперь всё встанет на свои места". Но встанет ли? За рассудок этого парня я боялся больше всего. И вообще, а если он врёт? Но странное совпадение его истории со словами Вэлари про лабораторию и вообще вся эта заварушка с говорящими консервами, заставляла меня поверить во что угодно.
- Не переживайте! - сорвалось с губ, - Я верю вам! Я их видел...
Альбинос замер.
- Как? Кого? Вы, наверное, шутите?
- Нисколько. Я расскажу вам всё, что знаю, только, пожалуйста, продолжайте.
- Что ж, вы сами попросил об этом. - он изменился в голосе и вновь углубился в воспоминания, - Голуби выполняли все мои нужды. Единственное, чего я не мог добиться от них, так это общения.
Отец продолжал свои эксперименты. Он вживлял несчастным новые руки и конечности, делая их похожими на ужасных неземных монстров. Они вновь чувствовали себя прекрасно, несмотря на все эти деяния. И я боялся только одного, что за ними придёт мой черед...
И однажды, когда его могущество достигло своего пика, отец научился отделять разум от тела. Он сотворил необходимые контейнеры, куда поместил сознание этих девушек, и тогда же случилось непоправимое: раствор, из которого он готовил спасительное зелёное зелье, кончился. Элементов было не найти так быстро, как надо было, и в течение одних суток все они стали умирать. Этого следовало ожидать, ведь фактически это уже случилось.
Мне невозможно представить их боли и, наверное, лучше не пытаться представить!
И вот на полу уже лежали просто различные части тела, лишённые жизни и разума, и каких-либо иных чувств. Отец злился, он стал нервным и раздражительным, бушевал на каждом шагу. Через замочную скважину я видел, как стёкла и пробирки летели у него из рук, и отчетливо слышал этот ужасный, режущий душу, звук. Он ругался и бранился, говорил сам с собой, а к вечеру все "существа" погибли. Остался только я и он, и жуткая звенящая тишина...
- Ренард, вы верите мне? - с мольбой в голосе сказал Адэл, - Пожалуйста, если мои слова лишены разума, скажите это... прошу вас!
Я мешкал. Если вдуматься, весь этот бред был больше, чем нереален, однако...
- Верю, - спокойно сказал ему и вновь протянул руку. А он вцепился в неё, точно зверь, и стал отчаянно дрожать.
- А потом... - я едва различал его слов, - Потом случилось то, что вы уже, наверное, видели... Ум был заключён в металлические банки. Консервы, если быть точными. Это было всё, что осталось от былых... Извините, но по другому сказать просто не могу... Банки были отправлены в другую лабораторию, не знаю точно, куда их направлял отец и зачем. Я лишь молча видел то, как он сходил с ума от одиночества и безысходности. А ещё стал часто поглядывать в зеркало и разглаживать себе лоб. Никогда не замечал за ним ничего подобного. Вероятно, у него был так же контакт с зельем, а значит и он... теперь мне стали понятны эти мотания и взгляды.
- А после было крушение! - продолжил я и рассказал то, что слышал из уст Вэлари.
- Отец мучил меня, говоря, что их необходимо вернуть, но кого и как? Праздно разгуливающих по дому зомби? Извините, но нет.
Он оскалился на меня, засияв своими небывало белыми и ровными зубами, отчего мне показалось, что прежде они принадлежали одной из девушек. Может, и Вэлари, уже не помню.
В любом случае, я понял, он так же подверг себя эксперименту, и потому был одержим.
"Хочешь ты того или нет, найти и приведи их всех обратно! - сказал он громко и устрашающе, - Иначе я убью тебя", - и закатал рукава, продемонстрировав чистую и гладкую кожу.
Не долго думая, я согласился. Пасть от рук собственного отца мне хотелось меньше всего на свете. А тот уже держал нож, прижимая его к моему горлу. Вот здесь даже видна краснота... - Адэл показал на небольшое пятнышко на коже.
Так наступил день долгожданного побега! Отец сам выпустил меня, но приказал не возвращаться с пустыми руками. Куда идти я не знал и печально шествовал мимо дороги. Потом увидел движущуюся машину с изображением консерв на её стороне и прямо воспрял духом.
А потом был "Мэйс". Сначала обход, а после поиск. Да, на удивление, я отыскал их гораздо быстрее, чем думал, но не мог просто так взять и забрать банки. Мысль о покупке так же отпадала - слишком уж большая сумма получалась. А у меня вообще не было ни гроша. Подумал и о том, что, возможно, кто-то уже успел купить одну из таких пустых упаковок и расстроиться за напрасно отданные деньги.
Попытался незаметно стащить одну из них, да по неосторожности опрокинул на себя что-то, за чем побежал вслед и весь стеллаж, последовала возня, шум и крики. Собственно, вы видели всё своими глазами, - прошептал Сайкур, вновь отводя взгляд.
- Вы хотели кого-то убить или почему начались стрельба?
- Опять таки от моей неопытности и случайного нажатия на курок. Нет, я был против случайных жертв - с меня хватило всех этих девушек.
- А что случилось с отцом? - спросил я, вспоминая этого ужасного человека.
- Давно последовал по пути своих жертв. Этот процесс ведь был необратимым... Ему оставалось не больше дня.
А потом появились вы. Перебудили всех любимых собак отца и дали почувствовать себя жертвой... Мне очень неловко за тот случай с Иррэ, я правду не хотел никого убивать, просто мне было очень трудно справиться со всем тем, что произошло, и я, наверное, так же был не в себе... А ведь они могли убить кого-нибудь...
- Понимаю. "Еще бы. От такого не только собак спустишь..." - даже подумал я.
- Потом натолкнулся на нашу вредную соседку, собственно, это вы так же видели. Она часто относилась ко мне с презрением, а всё из-за того, что отец некогда украл у неё что-то, а внешности-то мы были одинаковой... Поэтому в её глазах я был всего лишь жалким вором из огорода.
- Не пойму одного, - прервал я, - Почему на допросе вы сказали, что вы учёный и приняли все рассказанные злодеяния на себя?
- А что же тут такого? Всю жизнь я терпел подобное. Во всём все винили меня, а не отца, вот и я привык принимать всё, как рок... - он помедлил, - Ну и стресс, этого отнимать тоже нельзя.
- Вы тоже так считаете?
- Да.
- Тогда выпустите меня?
На секунду я замешкался. "А что если всё это удачно продуманный безумный план? Если он вырвется и убьёт меня, и всех, но нет! Хватит сомнений и страхов - эти глаза не могут врать. В противном случае - я совершаю великую ошибку..."
- Ренард?! - послышался за спиной знакомый голос. - Что вы творите?! Вы... Да как... он кровожадный убийца, как этого можно было не понять?!
- Нет! - коротко ответил я, - Идёмте, расскажу одну историю.
Обрадованный Сайкур, дрожа, последовал за мной.
- Спасибо... - без конца шептал он, чем даже вызвал недовольство Лэйро.
А потом был долгий разговор. Снова воспоминания, боль и ужас, снова я заступался за Адэла, а нам не верили.
- Почему же вы раньше не сказали этого? - только и удивился Зери. - Но что теперь! Мы должны немедленно ехать на место преступления! Возможно, там осталось ещё много улик... Очень много...