Оправдывался я недолго.
- Это не он! - наконец, сказал один из полицейских. - Я верю этому человеку! Развяжите Ренарда! И извините нас...
До сих пор я не мог поверить, что этот ужас закончился. Бесконечная череда нескончаемых вопросов, в которых звучал один единственный смысл: "Зачем я всё это подстроил?" Но разве я? Зачем?
Как же хорошо, что всё закончилось! Или, нет, так говорить ещё слишком рано.
С того дня я решил так же поучаствовать в поиске пропавших девушек. Из слов Вэлари помнил лишь пару имён и страстно надеялся, что не перепутал буквы - со мной ведь и такое может случиться. В итоге дни напролёт проводил за монитором, перебирая сотни сайтов и социальных сетей.
- Это не он! - наконец, сказал один из полицейских. - Я верю этому человеку! Развяжите Ренарда! И извините нас...
До сих пор я не мог поверить, что этот ужас закончился. Бесконечная череда нескончаемых вопросов, в которых звучал один единственный смысл: "Зачем я всё это подстроил?" Но разве я? Зачем?
Как же хорошо, что всё закончилось! Или, нет, так говорить ещё слишком рано.
С того дня я решил так же поучаствовать в поиске пропавших девушек. Из слов Вэлари помнил лишь пару имён и страстно надеялся, что не перепутал буквы - со мной ведь и такое может случиться. В итоге дни напролёт проводил за монитором, перебирая сотни сайтов и социальных сетей.
Бианка не особо ободряла моё занятие, но когда подступил долгожданный День Рождения, расцвета подобно солнцу и так же согласилась помогать. Вместе мы отыскали Вэлари Агнэсс и Эйиру Кастро, с остальными именами моя память всё же подвела. По анкетам отыскали крупицы знаний и, выждав определённого момента, решили наведаться к родственникам.
Они категорично относились к тому, что вынесли им полтора месяца назад полицейские, и всячески отрицали даже мысль о подобном.
- Моя дочь не могла покончить с собой! Она была в самом расцвете сил и всегда улыбалась. Она не могла так поступить со мной и со всеми нами! У Вэлари был и парень, и любимое дело - ума не приложу, что могло пойти не так... - безутешно рыдала её мать, склонившись над портретом исчезнувшего чада.
- Суть в том, что тела её так и не нашли, - сказал я, давая этим возможную надежду на возвращение. Говорить же то, что я разговаривал с консервой и - что уж подавно, ставшей жертвой какого-то чудовищного эксперимента - не стал и вообще наврал, представившись сотрудником полиции.
- Она не вернулась домой 15 февраля... Прошло немало дней...
- Но немного! - в мыслях тут же промелькнуло, как Вэлари говорила о товарном знаке "сардин в масле", на нём мне запомнилась и дата - середина марта.
Таким образом всё сходилось - впритык, но сходилось, а это главное. Их похитили что-то сделали, наверное, стоит сказать, что убили, а потом отправили в другую лабораторию...
Всё сходилось...
- Мы должны рассказать всё, как есть! - при выходе сказала мне Бианка. Я согласился. И так слух о таинственной лаборатории, в которой с людьми делали нечто невообразимое и ужасное, распространился по городу с быстротой звука. И тогда мне позвонил Зери. Тот самый полицейский, который сначала посчитал меня причастным ко всем этим злодеяниям. Сказал, что на одной из камер он всё-таки сумел различить лицо того странного "злодея" и показал его мне.
- Это и праву не вы... - вновь извинился он и протянул смонтированное фото.
Молодой человек, на вид лет двадцати с чем-то, блондин с очень светлой кожей. Возможно, даже альбинос. В остальном его внешность была обыкновенной и ничем не отличалась от многих.
Его искали, но так и не нашли. День, другой, неделю. Полицейские бесконечно шептались, да и я зачастил к ним в участок. Стал почётным гостем, так сказать. Если честно, то начинало даже казаться, будто они что-то скрывают. Уж больно тупиковым и непонятым было это дело. Одно осознание того, с чем мы могли бы иметь дело, пугало и вводило в заблуждение.
Но настал день, и всё изменилось. И мы нашли его - Адэла Сайкура, того самого юношу, как ни в чём не бывало разгуливающего в местном парке с таким тоскливым выражением на лице, будто случилось у него что-то такое, что было невозможно представить. Но что? В последние дни я был готов поверить во что угодно, только не в действительность...
Они категорично относились к тому, что вынесли им полтора месяца назад полицейские, и всячески отрицали даже мысль о подобном.
- Моя дочь не могла покончить с собой! Она была в самом расцвете сил и всегда улыбалась. Она не могла так поступить со мной и со всеми нами! У Вэлари был и парень, и любимое дело - ума не приложу, что могло пойти не так... - безутешно рыдала её мать, склонившись над портретом исчезнувшего чада.
- Суть в том, что тела её так и не нашли, - сказал я, давая этим возможную надежду на возвращение. Говорить же то, что я разговаривал с консервой и - что уж подавно, ставшей жертвой какого-то чудовищного эксперимента - не стал и вообще наврал, представившись сотрудником полиции.
- Она не вернулась домой 15 февраля... Прошло немало дней...
- Но немного! - в мыслях тут же промелькнуло, как Вэлари говорила о товарном знаке "сардин в масле", на нём мне запомнилась и дата - середина марта.
Таким образом всё сходилось - впритык, но сходилось, а это главное. Их похитили что-то сделали, наверное, стоит сказать, что убили, а потом отправили в другую лабораторию...
Всё сходилось...
- Мы должны рассказать всё, как есть! - при выходе сказала мне Бианка. Я согласился. И так слух о таинственной лаборатории, в которой с людьми делали нечто невообразимое и ужасное, распространился по городу с быстротой звука. И тогда мне позвонил Зери. Тот самый полицейский, который сначала посчитал меня причастным ко всем этим злодеяниям. Сказал, что на одной из камер он всё-таки сумел различить лицо того странного "злодея" и показал его мне.
- Это и праву не вы... - вновь извинился он и протянул смонтированное фото.
Молодой человек, на вид лет двадцати с чем-то, блондин с очень светлой кожей. Возможно, даже альбинос. В остальном его внешность была обыкновенной и ничем не отличалась от многих.
Его искали, но так и не нашли. День, другой, неделю. Полицейские бесконечно шептались, да и я зачастил к ним в участок. Стал почётным гостем, так сказать. Если честно, то начинало даже казаться, будто они что-то скрывают. Уж больно тупиковым и непонятым было это дело. Одно осознание того, с чем мы могли бы иметь дело, пугало и вводило в заблуждение.
Но настал день, и всё изменилось. И мы нашли его - Адэла Сайкура, того самого юношу, как ни в чём не бывало разгуливающего в местном парке с таким тоскливым выражением на лице, будто случилось у него что-то такое, что было невозможно представить. Но что? В последние дни я был готов поверить во что угодно, только не в действительность...
EdWeber