Страшные истории и мистические истории

Ровная очередь к регистрации на самолет, в гейте c3, расподалась. Кто не желал отдавать свое место, занимаемое уже около часа, жадно смотрел на свободные стулья. Малохарактерные здавались и жертвуя своими местами все же садились на стулья или шли в один из ресторанов.
Жадные и ленивые в свою очередь садились на чемоданы. Колесики чемодана одного мужчины, относящегося к этому типу людей, покатились. Чемодан поехал и перевесившись на одну всторону встал на два колеса и мужчина с ноутбуком в руках повалился на пол. Джимми было непросто развесилить, особенно сейчас, но над этой ситуацией он усмехнулся и даже почти рассмеялся.
Испугавшись удара чемодана заплакал ребенок на руках у беловолосой мамочки лет 20. Она растерянно и стыдливо оглядывалась по сторонам незная, что ей делать. Четверо шутников рядом с ней заплакали передразнивая ребенка, но на удивление тот замолчал. Он просто не понимает, что происходит - выразился один из шутников. Да, порой тяжело понять, что мы взрослые делаем - ответил другой. Это точно - практически не пошевелив губами сказал себе Джимми.
Посреди оживленного зала, заполненными людьми, ресторанами и рядами стульев, как бы отделанная от всего этого стояла будка для курения, напоминавшая изолятор для заражённых в какой-то лаборатории, где из специально встроенных в стены кранов пустили белые закручивающиеся клубы усыпляющего газа. Однако, в этой будке все происходило наоборот. Отравляющий газ высасывали мощной вытежкой.
В сигаретном дыме настолько много различных смол и осадков, что фильтры в вытежках, приходится менять, чуть ли не каждый день.
Сейчас вытежке не стоило особого труда справится с дымом, поскольку его выпускали только двое. Прилично одетый бизнесмен в смокинге, кожанная сумка, которого стояла на столе рядом с ним и толстяк с крысиным лицом. Толстяк вошёл только что, а смогинг выкуривает уже примерно 10 сигарету, поэтому скорее всего он выйдет первым. Джимми не ошибся. Бросив окурок в пепельницу смокинг вышел из будки. Открыв стеклянную дверь он выпустил немного дыма в зал, который тут же рассеялся и стал не видимым. Такое количество никому не повредит, так что ничего страшного - подумал Джимми. Он встал со стула и направился к кабине, доставая из немольшой сумки, это был весь его богаж, сигариллу из измельчённого кубинского табака, завернутова в цельные листья. В магазине на его прозьбу дать самую дорогую, ему предложили именно эту и он естественно согласился. Единственное сейчас она выглядела слегка потрёпанной, хотя, в принципе, ему нет до этого никакого дела. Войдя в нутрь, он не сразу решился сделать вдох, но понимал, что рано или поздно ему придется вдохнуть. Наконец он решился. Ему показалось, что дыма он вдохнул больше, чем воздуха. Он почувствовал едкий запах, затем не смог сдержать кашель. Продолжая кашлить, он направился к высокому белому столу, за которым стоял толстяк, зажигая сигарету от электронного прикуривателя. По соображениям безопасности в аэропорт нельзя проносить зажигалки, спички и другие предметы, которыми можно поджечь сигарету или ещё что-нибудь, вроде волос стюардессы, поэтому электронный прикуриватель это единственная возможность дать курильщикам пополнить свои лёгкие никотином. Наконец кашель прошел и осталось только небольшое першение в горле. Толстяк только раз поглядел на Джимми, а остальное время смотрел на зал через прозрачное стекло, путь, к которому был заполнен вылетающем из его рта и рассеивающими по всей будке, былым дымом. Джимми казалось, что он находится в кислотном тумане. Со всех сторон его окутывали едкие отравленные облака. Джимми закрутил сигариллу в пальцах, как корандаш и немного стиснительно посмотрел на толстяка.
- Знаете? - Спросил его Джимми. Хоть эта кабина не гирметичная, но здесь установленна настолько мощная вентиляция, что, те кто с другой стороны не смогут учуять нисколько запаха табака.
Толстяк с удивлённым равнодушием посмотрел на него.
- А мне то какое до этого дела, что они там могут учуять? Зачем ты мне это говоришь?
Джимми глянул на сигариллу и снова поглядел на крысиное лицо.
- Да не знаю просто разговор начать
Толстяк запилил его взглядом
- Если честно мне насрать какая здесь вытежка, хоть бы ее вообще здесь не было. Я вообще считаю запрещать курение в аэропортах полный бред. Сидим здесь как в изоляторе.
Джимми пожал плечами, продолжая крутить сигариллу.
- Попробовали они ввести этот запрет лет пятьдесят назад. Раньше черт побери можно было курить где пожелашь в поездах, такси, ресторанах, даже в самолётах черт побери! А сейчас что? Скоро мне в моем собственном доме курить запретят!
Толстяк разошелся.
Джимми опустил глаза.
- Ну до этого вряд ли дойдет, такого не может быть. Это же ваш дом.
Он снова пожал плечами.
- Еще как могут! Сейчас не поверишь. Приезжю я значит в одну гостиницу в Нью-Йорке. Устал как собака, курить хочу не могу, по пути то нельзя было. Прям щас сдохну. И что ты думаешь, захожу я в свой номер, за который заплатил сотню баксов, и прямо в прихожей меня встречает табличка, гласящая не курить! Штраф 300 баксов! Ну я ругнулся и отшвырнул ее куда подальше, достал сигарету и закурил. Не успел я нормально затянуться, как эта хрень на потолке, как ее? Детектор дыма запищит, какбудто я ковер со шторами поджог, а из соседней хреновины возьмёт и польется на меня долбаннй душ. И что ты думаешь? Прибежал этот Хренов секьюрити или как его и заставил меня заплатить те самые триста баксов! Чем тебе не ограничение прав человека, а?
Джимии заводил глазами и закрутил сигарету чуть быстрее.
- Мне кажется в гостиницах запрещают из-за того, что вы случайно можете поджечь те самые шторы или другие легковоспламеняющиеся предметы.
- Фигня! Негодуя ответил толстяк. Если ты такой тупой, что можешь сигаретой шторы поджечь, то ты номер и без них спалишь. Утюг примеру забудешь выключить и уйдешь напиваться в бар. А это электрика и тут хоть улейся водой из этого члена на потолке, один фиг ничто не поможет.
- Ну насчёт гостиниц можно поспорить, но про общественные места я с вами не согласен. У кого-то к примеру может быть непереносимость табачного дыма, аллергия или вроде того. И вообще не курищим очень не привычен тобачный дым. На своем опыте могу сказать.
- Некурящим? Да пошли они! Пускай курить начинают.
Толстяк рассмеялся над своей полушуткой и продолжил.
- А аллергия может быть и на адиколон, что теперь, запрещать брызгаться одиколоном? Тогда уж точно от всех будет пахнуть хуже, чем от курящих. Ну, а тебя взять, ты же как закурил по другому на это смотреть стал?
Джимми замялся, облизнул губы и посмотрел на сигариллу.
- Я не курю.
Толстяк тупо посмотрел на него и широко раскрыл глаза в удивлении.
- А какого ты тогда здесь делаешь и нафига тебе сигарета в руках?
- Это сигарилла, а курить я сейчас начну.
- И сколько ты не курил?
- Никогда.
- Ты не разу в жизни не пробовал?
Толстяк искренне изумился.
- Ни разу - помотал головой Джимми
- Ну ты даёшь друг. А, теперь понятно, почему ты так закашлился, когда вошёл. Я виду не подал, но если честно, мне показалось, что ты сейчас выблюеш лёгкие.
Толстяк опомнился, что забыл поджечь новую сигарету и уже почти пол минуты стоит без нее и быстро это исправил.
- Ну что, когда начнеш?
- Скоро.
- Ты что, боишься?
- Если честно слегка.
- Да ладно тебе, ты как десятилетний подросток. Сильнее, чем когда вошёл кашлить не будешь. Ну что, закуриш?
- Скоро.
- Ладно, как знаешь.
Толстяк затянулся. Джимми оглянулся по сторонам. Никто в аэропорту к ним пока не собирался.
- А кстати, насчёт аллергии и всего там, отвлёк ты меня своим некурением. Был у меня один случай, тогда ещё в ресторанах разрешали курить. И вот я значит сижу одном местечке в Нью-Йорке, ожидаю заказа и решаю закурить. На каждом столе стоит пепельница в ообщем ресторан для курищих, все законно. Пользуясь своим законным правом я достаю сигарету с зажигалкой. Не успел я поджечь сигарету, комне подбирает парень бледный, какбудто я фитиль от бомбы собираюсь поджечь, и просит меня не зажигать сигарету и говорит, что у него какая-то болячка там, не помню уже, а если бы и помнил, то вряд ли бы выговорил. Ну я его конечно послал куда подальше, говорю здесь курить можно, смотри пепельницы везде стоят, если у тебя эта фигня, чего ты сюда препёрся? А он мне начинает, что у него здесь с девчонкой свидание и она попросила встретится именно здесь. Ну, говорю, иди в другой ресторан. Он все никак не отвяжется, говорит она здесь работает и он только ещё собирается ее пригласить. Я говорю, а если бы здесь пять человек курили, ты бы бегал у всех сигареты тушил? Он начинает, что обычно в это время здесь пусто и он специально выбрал это время. Я говорю подожди, пока я уйду. Он опять начал мне что-то рассказывать, что у нее смена кончится и все такое. Наконец, мне надоела эта мыльная опера и я поджог сигарету и хорошо затянувшись, аж на кашель потом пробило, пыхнул ему прямо в лицо. Не поверишь, он как кислотой облитый отпрянул и, визжа начал плеватся и выдыхать воздух. Потом выбежал в дверь и больше не возвращался. Я тогда конечно конкретно подафигел. Вот идиот та попался а? Весь обед испортил.
- А что ему было делать?
- Откуда мне знать? Пусть свою официантку в другом месте клеит или тоже пускай курить начнет, со временем привыкнет и вылечится.
Толстяк снова хрюкая засмеялся.
- А вы восколько первый раз закурили?
- Оох, ну уж точно раньше тебя. Лет в пять наверное. У матери Marlboro из сумки вытащил, а когда ушла на работу скурил. Кашлил наверное, как ты, когда сюда вошел. Если честно мне тогда не понравилось, я вроде даже решил, что больше не буду курить, но с годами образумится.
- А сейчас, что куриш?
Толстяк доставал очередную сигарету и развернул пачку верблюдом к Джимми. Camel, стоит дорого, но того стоит.
Толстяк снова усмехнулся и закашлился.
- Кашлиеш, когда начинаешь курить и когда заканчиваешь.
Эта шутка, уже понравилась ему по-настоящему и посвински рассмеявшись, как бы в подтверждение своих слов, толстяк закашлился.
- А ты что сюда притащил? - закончив спросил он.
- Lucky strike. Самая дорогая сигарилла в табачной лавке была.
- Стоит, наверное дохринище?
- Да почти тысячу.
- Щтуку баксов?!
Он вжал окурок в пепельницу.
- Да я за месяц столько на сигареты не трачу. Нафига тебе такая? Ты в первый раз ее от самокрутки из чая не отличиш.
- Решил взять лучшее. Вдруг другого раза не представится.
- Ха, не переживай. Курение так быстро не убивает.
Он снова рассмеялся.
- Ладно, даш разок затянуться? Что я токо не курил, но таких дорогих не разу не пробовал.
Джимми приостановил кручение сигариллы и, смотря на нее стукнул ее кончиком об стол.
- Ты не захочешь.
Спокойным тоном продолжая смотреть на сигариллу сказал он.
- Это почему ещё. Я уже хочу. Если тебе жалко так и скажи, нет проблем, я все пойму.
- Мне не жалко. Я же сказал, ты сам не захочешь.
- Так почему?
- Она отравленная
Толстяк улыбнулся.
- У нас у обоих сигареты отравленные, но что теперь не курить?
- Нет у нас обоих сигареты отравленные никотином - это яд, который убивает медленно, но у одного из нас сигарета отравленная ядом, который убивает быстро, практически моментально.
- Ладно, шутка затянулась
- Я не шучу. Я - тот парень из бара.
Холодно сказал Джимми. Теперь его взгляд прилип к крысиному лицу, глазки, на котором широко расширились и уставились на него.
- Я же говорю шутка за... Черт возьми! Да это и правда ты, ну ты и изменился.
- Да я сильно похудел и замаскировался, чтобы ты меня не сразу узнал.
- Что тебе надо, черт возьми! Накой фиг ты устроил это представление? Что решил образумится и курить начать?
Толстяк понимал, что этот вопрос совершенно идиотский и положительного ответа он на него точно не получит, но не задать его не смог.
- Да сейчас я закурю первый раз в своей жизни. Только расскажу тебе кое-что.
Толстяк застыл на месте. Огонь на сигарете зажатай в двух жирных пальцах приближался к ним.
- После того, как ты выпустил мне в лицо облако сигаретного дыма произошли две вещи. Первая, я не смог встретится с той девчонкой и потом меня опередил мой друг, играющей в бейзбольной команде. Вторая, та болезнь, название, которой ты не мог выговорить, называется дизотаксифия. Это хроническая болезнь, она не лечится. При попадании в лёгкие человека, болеющего ею, табачного дыма, она может перейти в стадию обострения, что и случилось со мной. Тогда мне дали три месяца, сейчас мне осталось около трёх дней.
Толстяк испуганно огляделся по сторонам и попятился назад, не сообразив пойди в сторону выхода.
- Слушай, мне, конечно очень жаль, но никакой компенсации и всего такое от меня не требуй! Я тебе ничего не должен и никаких законов я не нарушил!
- Мне от тебя ничего и не нужно. Я пришел, чтобы совершить убийство. Я же сказал, что у одного из нас сигарета отравленная.
Окурок обжег пальцы с напряжёнными до предела нервами толстяка и тот подпрыгнул. Шатаясь он встал на месте и тяжело дыша сказал:
- Ты не мог отравить мои сигареты! Это невозможно.
- Я этого не делал, я же сказал, что отравил свою.
- Если ты задумал совершить сомоубийство у меня на глазах, знай мне плевать! Если хочешь валяй!
- Нет я хочу совершить именно убийство.
- Ты мне ничего не сделаешь своей сигаретой! Я не буду ее курить!
- Этого и не требуется.
Джимми поджёг сигариллу в электронном прикуривателе и посмотрел через стеклянную стену наружу. К ним в будку никто не собирался.
- Ты когда-нибудь слышал о пассивном курении?
Толстяк все понял и попытался бежать, но было уже поздно.
Джимми глубоко затянулся, заполнив свои гнилые легкие дымом и выдохнул все это на крысиный рожу. Толстяк завопил, как будто ему в лицо выплеснули кислоту, начал плеваться и пытаться выдохнуть ядовитый дым. Выбив боком дверь он выбежал из кабины. Джимми бросил сигариллу на пол и подбежав к стеклянной двери, захлопнул ее. Он вернулся к столу и наступил на тлеющий окурок. Скоро вентиляция вберет в себя отравленный дым и никто, кроме них двоих не пострадает. Да уж, долго он выслеживал этого ублюдка, но наконец у него все получилось. Джимми посмотрел на толстяка, носящигося по аэропорту. Было видно, что он слабеет. Но Джимми понял, что пойдет первым. В его глазах потемнело и он шваброй упал вперёд впечатавшись мордой в стол, и размозжив свой нос. Когда его тело окончательно обмякло, он как желе соскользнул на пол проехавшись носом по белому столу и оставив на белой поверхности полоску красной крови.
Когда ноги толстяка подкосились он беспомощно повалился, на пол, как забитая, но ещё бьющаяся в конвульсиях свинья. Затем он замер. Вокруг него сбежались люди из очереди гейта c3. Их самолёт всё ещё не прилетел. Ребенок на руках блондинки снова перестал плакать. Из раскрытова пальто толстяка с крысиной рожей выпала пачка Camel.
Smoking Kills - Надпись на пачке сигарет.