Страшные истории и мистические истории

Глава Первая: Просыпаясь, мы открываем глаза

Вдали от цивилизации и вездесущего взгляда Нового Яхветраграда, на горе из расплавленного железа и стекла устроился двухэтажный коттедж ведьмы, называемый, не искушенными жителями близлежащего села, замком.
Близ этого «дворца» разместился лес из, как по линейке расставленных каменных колон, где каждый булыжник был кубом лишь слегка отупленными временем гранями. На вершине одной из тысяч каменных столбов, рыскал силуэт, весь в черном, закрытый длинным плащом и маской из кости, он медленно, подобно пауку передвигался среди теней, выслеживая жертву среди «стволов» каменного леса.
«Где же он?» - недоумевал Микаэль подправляя сползающую с лица маску в виде черепа. «Паук» остановился, доверяясь своему чувству крови позволяющую слышать биение сердец на десяток метров, но сейчас Мик слышал лишь как ветер свистел между столбов булыжника. «А он хорош» - подметил про себя Микаэль, как, вдруг с шумом споткнувшись об каменную колону, придумал, как можно выкурить лазутчика. Он стремглав набросился с криком в сторону.
- Попался! – крик Микаэля эхом отскакивал от столбов пугая загнездившихся на их верхушках птиц. За его спиной донесся звук сползающих со скалы ног, а затем бешенный стук сердца жертвы, эта пульсация крови была слышна для «Паука» даже через метров тридцать. Мик обрадованно погнался на барабанный грохот сердечной мышцы спускаясь по уровням колон ниже, а звук немного отдалялся, но слишком медленно, чтоб цель могла убежать. Микаэль дождавшись, когда жертва устанет, ускорившись перегнал её и остановился, скрывшись в тени, притворившись, что потерял её, следя сверху за тем, как она, запыхавшись, радовалась мнимому спасению. Микаэль подкрадясь со спины, набросился на жертву, повалив её на спину.
Она, задыхаясь от страха смотрела в пустые глазницы маски-черепа, парализовавшись от страха перед мертвецом, воскрешенного ведьмой.
Ведьма Разаль требовала от Микаэля живьем приносить таких шпионов, которых отправляли узнать секрет её некромантии, но, если бы шпионка знала, что её ждет, чего не знал и сам Мик, она бы предпочла бы смерть. Микаэль поймав её немного огорчился, он всеми силами ненавидел замок Разаль в который сейчас приходилось вернутся и даже думал отпустить лазутчицу, конечно предварительно вернув ею украденное, как вдруг она, воспользовавшись его минутным замешательством, вытащила из хватки Мика руку и достав кинжал в ту же секунду порезала тому ладони.
- Аргх! – прорычал Мик сжимая дымящиеся кулаки - «Серебряный клинок? Но откуда им знать?».
Встав шпионка бегом собралась перепрыгнуть на соседнюю колонну, но Мик успел схватить её за воротник, после чего та, ударившись головой об каменный столб потеряла сознание. Микаэль держал её над пропастью силясь поднять на вершину колонны. Вот-вот уже шпионка была почти на изголовье столба и сейчас он почти схватил её второй рукой, как вдруг... воротник порвался.
Мигом спустившись вниз сползая и перепрыгивая на соседние столбы Мик достиг земли. Там валялось тело с лопнувшей об землю головой, чьи мозги и кровь окрасили бледные камни в красный.
Микаэль выдохнул, собрался с силами и оправдал себя, что по большей части шпионка виновата сама. Он, забрав у трупа наплечную сумку с украденными у Разаль записями, направился в замок.
Мик, выйдя из каменного леса, отправился пешком. Дело не в том, что у него не было верхового животного, он был. Идан – цербер, один из немыслимых тварей, созданных магией тела, который был скрещенным, в отличие от большинства церберов, котом с гидрой имеющий три головы.
Микаэль оставил его в стойле, желая подольше прогуляться.
Раны на ладонях продолжали жечься, то ли от лучей солнца, то ли от серебра, чьи частицы оставаясь в порезах останавливали регенерацию. «А порезы всегда замедляли движения?» - спрашивал себя Мик с любопытством рассматривая раненые ладони, которые с задержкой и с неубывающей болью смыкались – «Надеюсь скоро серебро выводиться».
Мику бросилось в глаза среднего размера озеро, в которое не вливались ни одной реки, дело в том, что реки Синара – этой части Катешеры, были отравлены и по слухам, которые он слышал ещё в детстве, алхимики делают страшнейшие яды именно на Синарской воде. Приблизившись Микаэль услышал, как кровь курсировала по тельцам десятков рыб, плавающих в озере – «Значит вода относительно чистая, хотя скорее всего ядовитые дожди проливались и здесь». Мик решился промыть здесь свои раны, и они затянулись, оставив лишь тонкие полоски надрезов – «Да, когда же это серебро выводиться полностью!».
Уже собравшись продолжать путь, он посмотрел на выглядящий заброшенным замок ведьмы и резко остановился, одновременно отвернувшись к озеру, словно убегая взглядом от замка решил, что Идану надо принести гостинцев тем самым растягивая время на свободе. Рыбы бойко плавали, словно играя друг с другом, но если они уходили от взора Микаэля, то он всё ещё продолжал их слышать. Он выхватил рыбешку из воды голыми руками, да так быстро, что косяк рыб даже не понял этого. Рыба выскальзывала и выпрыгивала из рук, но благодаря его реакции, или скорее всего везению, рыбе не удавалось сбежать. Когда рыба выбилась из сил и учащенно ища ртом чем ей в этой среде дышать, Микаэль искал куда же её положить, но он не прихватил корзины, а в наплечной сумке были записи Разаль, которым не место рядом с мокрой рыбой. Выловив таким образом ещё две таких же, он проткнул троих рыб мечом и отрезав лямку наплечной сумки, вдел сквозь них её и неохотно продолжил путь с тремя рыбами и сумкой, которая без лямки выглядела, как отрезанный от робы карман.
Спустя время Микаэль дошел, до подножия горы Талькул, которая напоминала выгоревшую горку из воска похожую на то, что остается от свечки, если та прослужила половину своей жизни. Но Талькул была горой железа и стекла, да и такая большая словно, когда-то это была огромная свеча, щекочущая своим фитилем сам космос. На этой горе словно гриб торчал замок ведьмы.
Подняться на Талькул не соскользнув с мокрой от дождя стали было невозможно, но к замку вела каменная ветвистая лестница шарфом оборачивающая гору. Поднявшись на половину горы Мик видел чуть южнее ферму, которая только отсюда казалась крошечной и близкой, а дальше по дороге от фермы находилась деревня, чьи улицы трезубцем расположились на земле Синара.
Мик поднявшись до последней ступеньки игнорируя усталость от сотен лестничных пролетов, бегом направился к стойлу Идана. Трехголовый черный кот, размером с лошадь, почуяв запах рыбы радостно выглядывал через калитку, из которой по очереди вылезали любопытные головы.
- Ты проголодался, Идан? – Риторически спросил Микаэль дружелюбно улыбаясь и сотрясая в руках связку рыб перед усиленно тянущимися к лакомству головами Идана. – Конечно проголодался. – Ответил на свой же вопрос Мик, положив в огромную миску обед церберу. Погладив и почесав за каждым из шести ушек, Мик выслушал довольное мурлыканье в благодарность и направился в замок.
Микаэль чуть-ли не с закрытыми глазами прошел сквозь до боли знакомые коридоры замка в котором он знал каждый заросший паутиной угол, все заброшенные комнаты, залы и только комната Разаль была ему неизвестна.
Мик первым делом направился на кухню готовить для заключенных подземелья, в которое попадали, как и пойманные Микаэлем шпионы, так и преступники со всего Синара, так, как только здесь было достаточно большое подземелье в свыше чем в сорок этажей вниз находившиеся в брюхе Талькула
Микаэль наскоро и вообще не стараясь, приготовил из многочисленных, паразитирующих в замке крыс - недожаренный фарш с костями. Положив «это» в бадью и вооружившись черпаком Мик направился в темницу.
Мик встав перед массивной литой железной дверью, ведущей в подземелье, поставил бадью на пол и, перебирая связки ключей от сотен камер, большинство которых пустовало, искал подходящий ключ, после чего замок щелкнув со скрежетом отпер тяжелую дверь.
Схватившись двумя руками в бадью, Мик открывал ногой дверь и ею придерживал протискиваясь внутрь. Войдя в подземелье дверь с грохотом закрылась за спиной Микаэля разбудив заключенных и эхом пройдя по ещё нескольким этажам вниз.
Мик подходил к камерам и зачерпнув черпаком крысиного фарша выливал его в кормушки, где жир с предыдущей порции заледенел на её дне. Раньше Микаэль и не замечал, что здесь холодно, наверно потому что раньше торопился отсюда выбраться, но теперь видел, как заключённые дрожат, стуча зубами. У входа находились новенькие, затем сидящие здесь год, а чем дальше, тем и больше они отдали своих лет брюху Талькула. Заключенных расставляет сама ведьма Разаль заклинаниями заставляя тех располагаться по времени их пребывания здесь, после чего они послушно закрывают себя на замок и выбрасывают ключи через решетку на пол коридора, не в силах сопротивляться магии Разаль.
Закончив раздавать баланду, Мик держа пустую бадью с свисающим с него черпаком, уже заметил тяжесть всех тех лестничных пролетов, когда всего лишь прошел эти жалкие два этажа. Микаэль сильно страдал от жажды и ещё немного начал бы лизать изморозь на стенах темницы и хотел поскорее выйти из подземелья.
- Как же сильно хочется пить. – Подумал Мик вслух, как вдруг из камеры у выхода прилетел плевок.
- На попей! – Крикнул, смеясь один из новеньких.
Взбесившись Мик нечеловечески рыча, скаля зубы начал ломиться в дверь ударяя всем телом по решеткам камеры. Заключенный испугавшись вжался в стену, а затем убедившись, что тюремщика пока сдерживает дверь, продолжил смеяться.
- Эй! Дверь вообще-то закрыта.
Микаэль остановился, выдохнул, достал связку ключей и отпер камеру. Спустя минут десять Микаэль вышел из темницы вытирая кровь с кулаков.

***

Мик желая развеяться, торопился покинуть замок предварительно бросив сумку с записями в зале-лаборатории Разаль, из которой то и дело доносились вспышки света.
Микаэль не придумав, чем ему заняться решил дойти до колодца и принести Идану воды, несмотря на то что ему и так было предостаточно её. Колодец находился у подножия Талькула и Мик незамедлительно начал свой путь тихим ходом, наслаждаясь видом, направился к колодцу.
В Синаре было в избытке подобных Талькулу холмов и горных хребтов и каждый из этих груд железа с стеклом располагался на равнинах близ рек, так вот и рядом с этой горой протекала черная, как смоль Нилвена, от запаха которого нежные раларцы попадали бы замертво – «Я слышал, что небо Ралара голубое, а деревьев там больше чем камней и железа во всем Синаре. Придумают же» - размышлял Мик смотря на непроглядную тьму Нилвены и такие же черные тучи заволокшие всё небо и каменные леса, окружившие гору.
Спустившись к подножию горы, где в тени Талькула расположился колодец, Мик набрав воды в ведра заметил в отражении запачканную кровью маску, от чего он оторопев задал себе вопрос – «Когда это произошло?», как вдруг донесся торопливый стук копыт. Наездником оказался Нессдем, «представитель правителя Катешеры» - как о себе выразился сам Несс при первой их встрече. Он был «не-до-колдун», как говорила о нем Разаль, но ни одно — это утверждение Мику не приходилось проверять. Нессдем прыжком слез с коня и бегом направился к Микаэлю и так же быстро схватившись за ведро усиленно пытался его иссушить большими глотками.
Мик сняв маску начал рассматривать её силясь вспомнить – «Когда это произошло?.. А выжил ли тот заключенный?.. Ничего не помню!». Нессдем положив полупустое ведро на землю заметил на тыльной стороне маски магическую руну.
- Дайка. – взял Несс маску из рук Мика узнав на ней руну подчинения воли. – Как долго ты её носил? – На этот вопрос Микаэль повертел головой не в силах вспомнить.
- Сейчас проверим. – Произнес Нессдем начертив на лбу Мику руну разума и положив ладони себе на лоб и Микаэлю на руну начал ритуал

***

Вдруг Мик почувствовал, как будто находиться в чуть более реальном сне, здесь его окружала тяжелая дымка, мешающая разглядеть окружающее, как вдруг она стала рассеиваться, явив до ужасающей дрожжи знакомое место, но по неизвестной причине с трудом вспоминаемое.
Микаэль находился в темной пещере и только лучи света, просачивающиеся через полки одиноко стоящего книжного шкафа, вмонтированного в стене, освещали её. Мик привыкнув к темноте увидел маленького мальчика, плачущего закрыв себе руками рот.
+Что здесь происходит?+ Задавал мальчику вопрос, ошарашенный Мик, а за шкафом в это, время, доносились вопли боли и вспышки света.
+Где ты его прячешь?+ Узнал он в этом крике голос Разаль +Лиллиэн, где ты его прячешь?+ Услышав это имя, у Микаэля непроизвольно потекли слезы, и он, не вытерпев, попытался проломить шкаф, но тот не поддавался. Донёсся вдруг ещё один голос, голос девочки.
+Мама, я дома+
На что Мик и маленький мальчик испуганно произнесли.
+Освильда+
В то же время, в поселении поблизости, юный искатель приключений Синдри, помогал местным. За спасение старейшины деревни от нападения бандитов, он получил в подарок возможность в любой момент оставаться в любом пустующем доме, которых было довольно много.
Заметив хилый свет в, как казалось, давно заброшенном доме, он направился туда, вытащив предварительно меч из ножен, чтобы проверить, что же было источником света. Синдри проходя сквозь прихожую, совмещенную с гостиной, обратил внимание на старые, запылившиеся семейные портреты, на которых были изображены: женщина средних лет, под чьим портретом было зачеркнутая фамилия, но можно было прочесть её имя - «Лиллиэн» и двое детей близнецов: сын и дочь, «Наверно это бывшая хозяйка дома. Но кто здесь живет сейчас?» - подумал он, открывая дверь, из щелей, которой выглядывали лучи света. За дверью держа зажжённый подсвечник стояла та самая женщина с картин, только изрядно постаревшая.
- Здравствуйте, миссис... Прошу прощение, если напугал вас. – застенчиво произнес Син возвращая меч в ножны. К ему большому удивлению женщина никак не отреагировала, смотря сквозь неожиданного гостя, наверно слишком сильно погрузившись в размышления.
Красный от стыда он поспешил уйти, но намереваясь вернуться, чтоб загладить вину. Найдя дом поблизости, вернее всего лишь зайдя в соседний, так как каждое жилое здание на этой улице пустовало, что не могло не удивлять, ведь все они до единого принадлежали магам, о чем говорили рунические письмена на стенах, которые по слухам защищали от злых духов, во что конечно, невидящие меж-измерение, не маги не верили, а Син же повидав в своих приключениях многое не удивился бы и существованию демонов.
На следующее утро, спеша очистить свою совесть Синдри направился к дому старушки перед этим выменяв у пекаря пирог за булаву, которую Син достал, защищая селян.
После стука, Синдри стал ждать, репетируя извинения перед старушкой и наблюдая плачевное состояние здания надеялся, хоть чем-то ей помочь по дому. Покончив с репетициями и решившись импровизировать, он заметил, что пар исходящий от некогда горячего пирога исчез и боясь, что он совсем остыл решился открыть дверь, не дожидаясь хозяйки дома.
- Миссис, извините за вторжение... опять. Я вам принес гостинец и мне не хотелось, чтоб он остыл... И я... – Син неуклюже просил прощение, пока стоял у порога, однако в ответ ничего не было слышно. Тогда он стал искать её, заранее испугавшись, что произошло нечто страшное.
В доме было темно и можно даже сказать мрачно – единственное, что освещало комнаты - это серый свет луны, просачивающийся через окна и который давал увидеть смутные очертания семьи, изображенной на картинах.
Пройдя из гостиной в столовую Синдри увидел ужасное зрелище, старушка висела под потолком с узлом на шее чьи легкие инстинктивно с страшным, сиплым звуком искали воздух. Он бросился к ней, в прыжке, быстрым ударом меча перерезав веревку, которая развязавшись соскользнула с шеи Лиллиэн. Упав на пол, она стала жадно вдыхать воздух.
- О чем вы вообще думали?! Зачем? Зачем кончать жизнь самоубийством? – Кричал он испуганно на чуть не погибшую женщину.

***

Чуть позже в этот вечер Синдри сидел за обеденным столом разрезая уже давно остывший пирог, наливая в чашку старушки, дрожащими от напряжения руками, только что вскипевший чай, одновременно перечисляя всё-то ради чего стоит жить.
- Я видел вашу семью на картинах. Вы подумали, что случилось бы с ними, если бы вы погибли?! – Закончив перечислять, Син заметил, что последняя причина, расстроила её ещё сильнее и в глазах Лиллиэн начали появляться ручьи слез. – Извините миссис, я не хотел вас расстроить.
- Если бы вы знали, что случилось с ними, то вы бы дали мне довести самоубийство до конца... Моих детей похитили! – Сказала она, указав на замок на горе Талькул и взяв в руки картину с близнецами, изображенными на ней. - Сына забрали десять лет назад, но я осталась в этом мире ради дочери, а вчера пропала и она. Мне осталось только... – Кашляя рассказала Лиллиэн севшим от удавки голосом. Послушав её историю Син задумчиво посмотрел на свое отражение в стекле, появляющееся каждый раз, когда тень дерева гнущееся под порывом ветра закрывала окно от света луны.
- Я верну вам их. – твердо, но сквозь слезы поклялся ей Синдри положив руку на сердце. – Ваши дети вернуться. Я обещаю, но в обмен я прошу вас: живите.
Старушка в ответ нерешительно кивнула, отведя взор в сторону, а Син почти уже поспешил отправиться к замку ведьмы, но вспомнил, что не знает даже их имен.
- А как зовут их?
- Дочь зовут Освильда, а сына - Микаэль.

***

Проходя мимо глухо занавешенных окон Микаэль задумался – «каким бы, я отразился в них, похож ли сейчас на мать или как живет там сестра?», их ему пришлось оставить в далеком прошлом, но сегодня, он поклялся вернуться.
Мик вошел в залу с высокими потолками и столь длинными окнами, что если открыть их всех, то свет льющийся сквозь них сжег бы его до тлена, ведь Микаэль был проклят ведьмой жить вечно и столь же долго страдать от жажды крови и также сильно от лучей солнца. В самом зале были десятки, если не сотня спрятанных под шелковыми занавесами «клетки?» - что бы это ни было, но Мик чувствовал, как в каждом из них билось сердце и в этом отбивающем ритм жизни оркестре, один, что по середине был тише всех, словно готовясь сыграть свою последнюю песню. - Микаэль, сырье поступило в темницы? – спросила стоя спинной к нему, ведьма Разаль у того, кто молча подошел к ней обнажив меч.
Она обернулась, чтоб потребовать от своего слуги ответа, как вдруг лезвие меча вошло в её тело пройдя насквозь и алые ручейки побежали по её... «руке?» - Микаэль промахнулся не предвидев, что Разаль обернётся, а теперь она, шипев от боли прикоснулась левой рукой к ране и произнесла заклятие, кровоточащая конечность, словно отключилась и Разаль, не чувствуя боли сыпала чарами в бывшего союзника, заставляя того держать дистанцию в бою. Микаэль мечом отражал, невидимые для его глаз, атаки, которые не могли пройти сквозь сталь клинка, но такой яростный поток заклятий заставлял его медленно отходить по мере наступления ведьмы, а когда Мик отошел достаточно, Разаль прикоснулась к руне на тиаре и прошептала заклятье, тотчас из-под занавеса рядом с Миком послышался звук треснувшего стекла.

***

- Микаэль, проснись! – крик ведьмы Разаль болезненным эхом разносился по голове Мика, пока он пытался осознать, где он и что здесь делает.
Это оказалась знакомая ему темница замка ведьмы, этаж в котором сидят её подопытные, один из которых с мясом, вываливающимся из живота стоял рядом, только что притащив занавешенную клетку, на пару с таким же живым мертвецом. Узнав его пустые глаза, Микаэль вспомнил, что именно он последовал после звука треснувшего стекла выйдя из занавеса, под которым был аквариум полный неизвестного зелья.
- Я их назвала гулями. Такое случается, если после плотного обеда ты оставляешь крошки. - У каждого гуля на шее был след от клыков Микаэля. - Я изучила каждого из них, и даже поняла, как создать нечто подобное. – Ухмыльнувшись, ведьма ненароком оглянулась на ту клетку в углу камеры, а затем обвела взором комнату, где они сейчас находились. – Узнаешь эту камеру? Она такая же, как и тогда, словно не было всех этих лет. Ну как минимум ту клятву ты уже забыл.
Эта камера была его ещё в те времена, когда он был похищен. Тогда десять лет назад: спрятанный матерью в подвале от Разаль, Мик услышал, что ведьма решила забрать Освильду, которая, только что вернулась домой, испугавшись за сестру, он решил обменять её на себя обязуясь служить ведьме, взамен требуя, чтоб та оставила его семью в покое. А сейчас, он вновь вернулся в эту камеру, как и в первый раз: в ошейнике с цепью, прикованной к стене.
- Но всё же ты, самое совершенное мое творение, как минимум... пока. Минус твой в том, что тебе для регенерации нужна кровь - произнесла Разаль положив перед Микаэлем пиалу до краев наполненную алой жидкостью, которую Мик проигнорировал. – Ты усмиришь свою гордость. Вчера ты предал меня из-за чего, и я перестала держать свое слово. – сразу осознав, то что она имела ввиду, Микаэль с ужасом оглянулся на спрятанную за занавесом клетку.
Ведьма, стянула с клетки ткань показав посаженного в неё гуля, некогда бывший молодой девушкой, а нынче животное чувствующее лишь голод.
- Осви! – крикнул Мик осознавая свою вину за произошедшее с ней.
- Дух гулей силен, чтоб в одиночку держать жизнь даже в полностью сгнившем теле, но без регенерации их мозг быстро умирает, и они уже не способны думать – Сухо проговорила Разаль следя за реакцией пленника.
- Спаси её! Ты бы не показывала её мне, если бы не могла это исправить – Гневно, нервно и напугано прорычал на неё Микаэль.
- Я не могу, но ты можешь. Напои её своей кровью, что восстановит ей сознание. А для этого, тебе нужны силы. – сказав это Разаль вновь протянула пиалу Мику, осушив которую у него мгновенно зажили раны на ладонях и голове с вчерашней битвы. Микаэль клыками вонзился себе в руку разрезав её тыльную сторону поперек и наполнил пиалу своей безжизненно ало-серого цвета кровью. Спустя секунду рана затянулась и сухожилия срослись, но это ослабило его и вызвало стойкое ощущение сухости во рту. Мик взял пиалу с своей кровью и поднес ко рту гулю, который сильно изголодавшись залпом её опустошил, после чего разорванная, начинающая гнить плоть, начала соединяться, сопровождаясь страшной агонией, так как все порванные органы срастались, а потерянные вырастали заново. Гуль вопил в клетке всеми силами пытаясь сломать её: ударяясь всем телом об железные прутья, снова раня себя и тем самым увеличивая страдания.
- Тише. Сейчас боль пройдет. Подожди ещё немного – успокаивал Микаэль гуля, поглаживая его по голове, тот остановился, учащенное дыхание замедлялось и спустя минут десять, Мик уже гладил по голове свою сестру.
- Микаэль. Неужели это ты? – сквозь слезы радости и не веря своим глазам спросила Освильда обнимая брата через клетку, который тоже стоял с мокрыми от слез счастья глазами. – Я так рада тебя видеть... Но где это мы?
Разаль подошла к клетке и магическим жестом приказала гулям увезти пленницу.
- Куда это ты её?.. – не успел Мик договорить, как из руны на правом браслете ведьмы вылетело заклинание и отключило ему и его сестре нервные окончания голосовых связок.
- Жаль, что молчать вы будете не долго.

***

Освильду держа в клетке переместили в довольно сильно освещенный солнцем зал, где везде были: разбросанные по всюду свитки с магическими рунами, которые светились для людей чувствительных к магии, и тут же были аквариумы с плавающими трупами внутри, которые стали такими совсем недавно судя по ещё не успевшей побледнеть коже. Но привлекал внимание жидкостный изолятор посередине. Но дело было не в том, что он был больше других аквариумов, а из-за того, что в нем был живой человек, страдающий смертельной болезнью – санато, превращающей заболевших в мумии, иссушая тела, но похоже та жидкость, в которой он плавает замедляет развитие болезни.
Разаль сильно спешила, даже помогая гулям толкать клетку. Освильду поставили близ самого большого аквариума, того самого, что стоял по середине, да так близко, что она была меньше чем в метре от больного. Разаль подошла и ударив кинжалом по вене Освильды, стала собирать вытекающую из неё кровь, но та даже не вскрикнула от боли, из-за заклятия отключённых голосовых связок.
Ведьма поднялась по стремянке к верхушке аквариума и вытащив голову больному из жидкости, влила ему в рот кровь Освильды, затем прикоснувшись к стеклянным стенкам стала говорить на неизвестном языке из-за чего символы и круги на изоляторе стали светиться в меж-пространстве. Разаль сильно нервничала, смотря проходит ли болезнь, боясь, что опять не получилось, но и в этот раз ничего не происходило. Тело на две трети уже было иссушено и похоже времени на исцеление нет
- Ааааааааааа!! – это единственное, что в более полной мере выразило бы её эмоции. Разаль в этот момент сильно раздосадовавшись, отчаянно крича, стала разбивать все аквариумы, из которых тут же начали выплывать мертвецы, но остановилась перед самим большим и посмотрев в закрытые глаза умирающего в нем человека облокотилась об стеклянную стенку и тихо заплакала.
После этого весь зал был затоплен неизвестной жидкостью из аквариумов, примерно на полметра, и только плотно закрытые двери сдерживали поток разномастных зелий, а многочисленные труппы плавали на поверхности.
Спустя минуту она встала и начала проверять свои записи на предмет ошибок изредка вытирая слезы, как вдруг в комнату влетел некто весь в крови гулей.
- Ведьма Разаль, я пришел спасти похищенных вами детей, и я искренне прошу вас вернуть их добровольно. – Открыв дверь освободив этим помещение от зелий и чуть не унесенный потоком, там стоял учащенно дыша от тяжести недавней схватки Син всё ещё надеявшийся решить проблему мирно, даже не смотря на не совсем мягкий прием от гули.
Разаль будучи сильно расстроенной, молча и даже не посмотрев на незваного гостя, направила все трупы из разбитых аквариумов на него.
Освильда увидела, как из рун на тиаре ведьмы выстреливали прозрачные нити, попадающие в мертвецов и заставляющие тех вставать, они довольно быстро успели окружить Синдри.
Будучи вплотную стоящей к единственно уцелевшему аквариуму Освильда привлёкши внимание Разаль, стала ударять по стеклу создавая трещины, из которых тут же вылетали струи, тем самым угрожая сломать его.
- Прекрати! Сейчас же! – испуганно приказала ведьма, но та не слушалась и уже замахнулась, чтоб ударить ещё один раз. – Я прошу тебя. – уже взмолилась Разаль.
На эту просьбу Освильда ответила кивком головы в сторону Синдри. Поняв намек Разаль втянула невидимые нити обратно в тиару, и толпа ходячих мертвецов без сознания попадали на мокрый, от десятков разбитых жидкостных изоляторов, пол. Син же в этот момент недоумевал почему это произошло, но был искренне рад и выдохнул, словно гора упала с его плеч.
Освильда всё ещё держала кулак у треснувшей стенки аквариума смотря на свою пленительницу. Разаль догадавшись, что та хочет, бросила в Синдри связку ключей и вернула той возможность говорить.
- Что стоишь? Открой дверь уже наконец. – негодовала на своего спасителя, всё ещё сидящая в клетке пленница.
- Прости Освильда. Я пытался осознать, что здесь только что произошло. – оправдывался Син открывая клетку, когда в это время та недоумевала – «откуда он знает моё имя?», но время не подходило для допросов.
Выйдя из заточения, она жестом показала своему спасителю, что стоит стоять у аквариума, чтоб ведьма не вздумала ударить в спину. Освильда подошла к Разаль забрала тиару, и они оба направились к темнице.

***

Микаэль стоял прикованный цепью к стене в камере темницы, а сквозь решетку виднелись толпы других заключенных, все до единого убитые им лично и воскрешённые ведьмой. Даже потеряв разум они с ужасом смотрели на него, перед их сломленными сознаниями всё ещё гуляли предсмертные образы: темная фигура «паука из теней» с изголодавшимися к крови глазами и клыками, как у взбесившегося волка, бежала к ним, чтобы забрать их души.
Крики ужаса заполонили подземелье, издающие их мертвецы сжимались в стены, чтобы быть, как можно дальше, от него. Десятки призраков прошлого настигли его наяву и напоминали ему о том, что чудовище их всех погубившее это и есть Микаэль.
Дверь со скрипом открылась и из её проема сначала появился солнечный свет разогнавший тьму подземелья, а затем две тени бегом стремящиеся внутрь. Перед ним, за решеткой камеры появилась Осви с незнакомцем, который открыл дверь, а после и замок ошейника, прикрепленный к цепи. Мик хотел было спросить, но из-за заклятия молчания, мог только непонимающим взором намекать об теме своего вопроса сестре.
- Микаэль, нам надо выбираться – произнес незнакомец, помогая ему встать.
Мик дав Освильде прочитать по губам, спросил её об этом, надеясь понять, что здесь происходит.
- Это Синдри, он помог мне разобраться с Разаль. Всё пошли нам надо спешить. – ответила ему сестра.
Троица устремилась к выходу, но сейчас солнце было в зените и весь замок с открытыми настежь шторами был залит светом, впервые за десять лет, как раз, чтоб не дать Микаэлю выбраться, как минимум живым.
Подойдя к лучу солнца, проникшего через дверной проем, Мик обжегся и с его руки тотчас стала капать кипящая кровь, быстро испарившаяся на полу, а после рана заросла толстой коркой. Увидев это, Синдри закрыл Мика своим плащом, а его лицо спрятал за капюшоном и импровизированным шарфом из в тот же момент порванной своей рубашки. Микаэль неслабо удивился такой заботе от незнакомца, но решил пока не думать об этом. Теперь они могли выйти из темницы.
- Это мы их испугали? – Спросил Синдри обеспокоенно посмотрев на подопытных ведьмы, которые настороженно следили за каждым движением троицы и испуганно крича на них, словно напуганные кошки ожидая атаки.
Микаэль закрыв дверь бросил последний раз взгляд на тьму, покрепче закрывшись от света, поспешил вместе с сестрой и новым другом вперед.