Пейзаж был очень знакомым, где я могла его наблюдать?! Ощущение дежавю меня не покидало и червяк сомнения зарывался глубже и глубже, заставляя сердце ускорять удары. В душе расплывалось поганое чувство, вернее предчувствие чего-то нехорошего. Настроение моё падало в, казалось бы, бездонную пропасть, всё хуже и хуже. Пыль, витавшая в воздухе, подступала к лёгким настырно и упорно. Недостаток воздуха мешал мозгам нормально работать.
Я схватила альбом, с затёртых страниц полетела пыль, застлала глаза, покалывание раздражало веки. По щеке побежала мутная слеза. Неприятная, солёная. Но нужно было рассмотреть рисунки. На воздухе, открытом и влажно, прохладном и сыром это сделать было проще. Выйдя из библиотеки, я устремилась к лестнице. Подо мной, уже на лестничной ступеньке, зашаталась дощечка, начали крошиться прогнившие брусья. Лестница рухнула с огромным грохотом, я повалилась на мокрый пол. Массивные, объёмные брусья рассыпались в щепки, палочки. Но почему сейчас, ну почему подо мной?! Моя одежда: джинсы - намокли и испачкались; куртка - порвана, изодрана; шнурки кроссовок зацепились за металлические крепления лестницы - порваны. На волосах - грязь, шапка мокрая, как и прочая одежда. Где найти другую одежду и высушиться?!
Я схватила альбом, с затёртых страниц полетела пыль, застлала глаза, покалывание раздражало веки. По щеке побежала мутная слеза. Неприятная, солёная. Но нужно было рассмотреть рисунки. На воздухе, открытом и влажно, прохладном и сыром это сделать было проще. Выйдя из библиотеки, я устремилась к лестнице. Подо мной, уже на лестничной ступеньке, зашаталась дощечка, начали крошиться прогнившие брусья. Лестница рухнула с огромным грохотом, я повалилась на мокрый пол. Массивные, объёмные брусья рассыпались в щепки, палочки. Но почему сейчас, ну почему подо мной?! Моя одежда: джинсы - намокли и испачкались; куртка - порвана, изодрана; шнурки кроссовок зацепились за металлические крепления лестницы - порваны. На волосах - грязь, шапка мокрая, как и прочая одежда. Где найти другую одежду и высушиться?!
Ох, эта давящая тишина и мрачная, холодная атмосфера полуразрушенного и безжизненного помещения, сырого и продрогшего здания. Мрак, сырость, как я уже ранее упоминала, очень давила, понижала настроение.
Взглянув в грязное маленькое окно я была удивлена: маленькие снежные хлопья кружились в воздухе, танцевали несвойственный этим местам, изящный и вдохновляющий танец. Лёгкость одиноких, редких снежинок подавлялась тяжёлой кладбищенской атмосфере. Мне стало так обидно: красота пропадает в этой топи, изящество и лёгкость растворяются в лужах и грязи, тучи, казалось, не выпускают, а, напротив поглощают белых бабочек...
Взглянув в грязное маленькое окно я была удивлена: маленькие снежные хлопья кружились в воздухе, танцевали несвойственный этим местам, изящный и вдохновляющий танец. Лёгкость одиноких, редких снежинок подавлялась тяжёлой кладбищенской атмосфере. Мне стало так обидно: красота пропадает в этой топи, изящество и лёгкость растворяются в лужах и грязи, тучи, казалось, не выпускают, а, напротив поглощают белых бабочек...
blak Angels