Том сидел у окна и смотрел как крупные капли дождя, разбиваясь о стекло, медленно сползали вниз. Иногда-то тут, то там на чёрном небе вспыхивала уродливая молния. Яркими вспышками лишь на миг, разрезая небо пополам, она снова исчезала, погружая весь мир в непроглядную тьму. Откинувшись на высокую спинку кресла, он медленно закрыл глаза и погрузился в тревожную дремоту. Сейчас ему уже ни о чём не хотелось думать, в данный момент это было лишним. Он просто сидел и слушал размеренный шум октябрьского дождя, который, как и он сам, был бесконечно одинок.
Там наверху, в спальне, ещё полчаса назад всё уже закончилось. Включая и его жизнь.
Приехав с работы на два часа раньше обычного, Том увидел возле своего дома незнакомый ему автомобиль. Войдя в дом, он увидел чужие мужские ботинки, стоящие на обувной полке. Что-то внутри Тома медленно зашевелилось и похолодело, лоб покрылся испариной. В доме стояла мёртвая тишина. Хотя нет, наверху кто-то был, но еле различимые звуки заглушала дубовая дверь, ведущая на второй этаж.
Там наверху, в спальне, ещё полчаса назад всё уже закончилось. Включая и его жизнь.
Приехав с работы на два часа раньше обычного, Том увидел возле своего дома незнакомый ему автомобиль. Войдя в дом, он увидел чужие мужские ботинки, стоящие на обувной полке. Что-то внутри Тома медленно зашевелилось и похолодело, лоб покрылся испариной. В доме стояла мёртвая тишина. Хотя нет, наверху кто-то был, но еле различимые звуки заглушала дубовая дверь, ведущая на второй этаж.