Страшные истории и мистические истории

Как-то раз я гуляла со своей собакой по лесу. Шаня - рыжая, среднего роста дворняжка. Мы уже заканчивали наш моцион выходного дня. Ну тут в голову пришла идея - почему бы не пройти ещё немного? В лесу расположена лыжная база, собственно если есть база есть и трассы. И вот идём мы по лесу. Плавно начинался закат, дул тёплый ветерок. Мы уже собирались сделать поворот и возвращаться к базе, но вдруг я заметила странную тень за поворотом. Она стояла неподвижно, я, решив что это моя подруга Аня, начала подходить. Но Шаня вцепилась в штанину и резко дёрнула меня, да так, что, потеряв равновесие, я упала. Я чертыхаясь и ругая её на чём свет стоит, поднялась. И в её глазах я увидела такой ужас, какого не видела никогда. По моему телу будто прошёл разряд тока. Резкий порыв ветра заставил меня подняться и броситься со всех ног к базе, Шани хватило ума бежать рядом. По моим расчётам мы уже приближались к базе, но вдруг я, не сбавляя скорости, врезалась в сугроб. Шаня в панике прыгнула мне на спину. Стряхнув её с себя, я недоумённо стала вглядываться в метель. Я знаю лес как свои пять пальцев. Мы бежали правильно. Никаких поворотов быть не могло, мы не могли сбиться с курса. Шаня испуганно прижалась к моим ногам, я прицепила поводок к ошейнику, ни при каких обстоятельствах я её не брошу, я не прошу себе если с ней что-то случится. Новый порыв ветра заставил меня вздрогнуть. Я пыталась подавить панику. Всего лишь метель. Но тут мои самовнушения прервал стон. Это даже стоном нельзя было назвать. Представьте испуганный крик, тяжкий стон и крик о помощи. Всё это включал в себя этот звук. Не сговариваясь с Шаней, мы бросились в метель.

Мы бежали неимоверно долго. Но паника и этот ужасающий крик заставляли нас бежать вперёд. Метель резала глаза. Но вдруг она как по мановению волшебной палочки прекратилась. Мы остановились, я испуганно огляделась.

Перед Мелиссой был лес.
Яркий дневной свет заставил ее зажмуриться. Густой туман поглощал все на своем пути, проникал сквозь листья деревьев. Казалось, можно было прыгнуть и утонуть в нем.
Девочка решилась сделать шаг навстречу неизвестности. Под ногами шелестела протоптанная трава. Вдоль этой тропы тянулась дорожка из капель крови. Часто она прерывалась, будто у человека останавливалась течь кровь. Пройдя немного дальше, Мелисса увидела, что в кустах неподалеку валяется оторванная рука. Обрывок мышцы тянулся из нее. Можно предположить, что она была перерезана лежащим неподалеку лезвием. Девочка не стала тут долго останавливаться и пошла дальше.
Ее ноги ступали уже по дощечкам. Впереди показались очертания моста, было слышно журчание. Очень скоро она подошла к речке и в недоумении остановилась. Ее выражение лица тут же переменилось. Перед Мелиссой было не что иное, как река... Река из крови. Изредка мимо проплывал бледный труп, забавно ударяясь об торчащие острые камни. Мелисса провожала глазами каждого проплывающего мертвеца и ей нравилось это занятие. Она побежала на мост, намереваясь поглядеть на все это вблизи, но нечаянно царапнулась о колючую решетку, торчащую из кустов. Это была первая часть кожи, которую пришлось пожертвовать девочке. Но далеко не последняя.
Мелисса зашла на мост. Сверху вид был гораздо лучше. В одном трупе она даже различила развороченное сердце, что ни за что бы не заметила издалека. Расстояние между мостом и кровяной рекой было невелико, поэтому девочка перегнулась через ограждение. Вид оголенных артерий не давал ей покоя. Мелисса протягивала руку все ниже и ниже и вот, она уже почти дотронулась до мягкого сердца... Но вдруг, веревка на мосту лопнула. Мелисса инстинктивно выпрямилась и бросилась бежать с этого злополучного моста. Только она успела спрыгнуть на землю, как последняя деревянная доска утонула в кровавой реке.

Небольшую полянку, окруженную пугающим частоколом деревьев, чьи верхние ветви исчезали в ночной тьме, освещал слабый свет бледной луны. И как раз на этой поляне собралась компания четырех друзей: два парня и две девушки, всем где-то двадцать - двадцать пять лет. Приехала в эти края компания молодых людей, решив отдохнуть от городской суеты. Они уже и палатки поставили и рыбу наловили в речке (а может быть и озере?) неподалеку от этого места и в этой же речке-озере накупаться да наплескаться вволю успели... В общем, сегодняшний день у молодых людей выдался насыщенным.

И вот, неожиданно наступила ночь. Ребята разожгли костер, чье ярко-красное пламя предназначалось для того, что бы хоть как-то согреться: ночи в последнее время выдались холодными. Сидели, значит, друзья, да страшилки травили. Нет, а что еще делать темной ночью в лесу, когда под рукой нет гитары и когда вокруг, в радиусе сто метров, а то и больше - ни души? Конечно же, рассказывать страшные истории, от которых леденеет кровь! Что друзья благополучно и делали...

Друзья уже успели пересказать кучу различных страшилок о ведьмах, вампирах, привидениях и прочих представителях нечистой силы... Вот, светловолосый очкарик стал заканчивать свой рассказ о полуженщине-полузмее..

Смеркалось. Где-то высоко над головой в корявых сучьях запутался тонкий серп молодого месяца. Тьма упрямо ползла вниз по стволам, плачущих смолой сосен, растекаясь по земле и наровила забраться во все потайные уголки. Тайга... Величественная и угрюмая, она словно издевалась над случайным гостем, водя его кругами уже битых три часа. Влад тяжело вздохнул и присел на ствол поваленного дерева, притаившегося на краю небольшой поляны. Сомнений не оставалось - он заблудился! Ну, как так?! Ведь он должен был добраться до деревни Глухарево еще до обеда, а на часах было уже почти десять вечера.
- И название под стать местности - глушь сплошная... - парень в сердцах сплюнул.
Перспектива провести ночь посреди леса, вдали от цивилизации, ему совсем не улыбалась. Скорее наоборот.
Влад достал из пачки последнюю сигарету и погрузился в невеселые размышления, выдыхая сизый дым. Тем временем уже совсем стемнело.
Он уже почти свыкся с мыслью о ночлеге под открытым небом, как вдруг далеко впереди блеснул огонек. Может, мерещится? Влад тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение, но мираж не исчез. Огонек, хоть и был тусклым, никуда не исчезал и не блуждал, а лишь немного подрагивал. Вспыхнувшая надежда, не раздумывая, потащила его навстречу свету. Поправляя рюкзак и ружье, незадачливый охотник рванул вперед, успешно огибая полосу препятствий в виде веток и выпирающих корней дерев. И вот, спустя некоторое время, он оказался на небольшой опушке перед почерневшим и покосившемся от времени домишкой.
Влад усмехнулся. Ну, прямо избушка Бабы Яги, только куринных ножек не хватает! Маленькое помутневшее окошко и было источником манящего света. Помешкав немного, парень осторожно постучал в дверь. С минуту было тихо, но потом послышались тяжелые, шаркающие шаги. Далее последовала непродолжительная возня, видимо со щеколдой и дверь с протяжным скрипом приоткрылась.

Эту историю мне рассказал мой хороший друг Миша. Это произошло, когда он уезжал летом к дяде и тёте в деревню. С ним тогда ещё был один из местных, с которым он хорошо общался. Начну рассказ от его лица.

Когда я приехал, меня встретил мой дядька. Он был рад моему приезду и всю дорогу до дома приговаривал, что наконец-то есть с кем на рыбалку сходить. Если честно, рыбак из меня никакой. То леска запутается, то еще какая напасть случится. Но я не хотел его расстраивать и поэтому согласился на следующий день пойти с ним на озеро. Тётя меня встретила так же радостно, как и дядя. Расположившись в комнате, которую мне отвели, я прошёл на кухню, чтобы поужинать и узнать, что нового случилось со времени моего последнего приезда. Тётя рассказала что в общем-то всё как всегда, за исключением того, что большая часть молодёжи разъехалась по городам. Остались только те, кто не хотел или не мог уехать. Поужинав, я решил отправиться к своему старому другу Кольке, что жил через два дома. Сказав, что буду поздно, взял зажигалку с фонариком и вышел из дома. Когда я подходил к его дому, то услышал ругань во дворе. Похоже, что он опять возился со стареньким москвичом, который ему подарил отец. Мы называли его "мосей". Подойдя к забору, я увидел, что так и было. Его голос доносился, откуда-то из-под капота.
- Колька! - крикнул я.
Послышался глухой стук и новая порция ругательств. Когда показалось его перепачканное лицо, я приветливо помахал.
- Миха! - обрадовался он. - Сколько лет, сколько зим. Заходи, чего стоишь.
- Опять возишься с "мосей"? - спросил я, входя во двор.
- Ну, блин. Уже вторую неделю мучаюсь. - ответил он. - А ты какими судьбами тут?
- Да вот, приехал родственников навестить пока время есть. - ответил я. - Давай помогу что ли. А то так никогда не починишь.
- Давай - давай. Мастер. - усмехнулся Колька.

Мостыщанский лес - одно из самых загадочных и мрачных мест, в которых нам пришлось побывать. Здесь приходит ощущение тоски и беспомощности, которое давит из середины, так что спокойно в нем находиться невозможно. Заходя вглубь леса, можно легко потеряться, лес как будто хочет запутать вас множеством тропинок, которые идут в некуда. Есть истории про людей, которые заходя в лес пропадали без вести, не оставляя после себя ни следов, ни зацепок для поисков, даже трупы этих потерявшихся не находятся. Словно лес пожирал их.
Мосщенский лес, один из самых старых, первые упоминания про него датируются у летописях 1009-1010 гг, где речь идет об охоте князя Владимира. По легендам, князь, когда охотился, чуть не разбился, упав с лошади, которая сбесилась. Люди полагали, что в этом виноваты Язычники, которые были против Крещения Руси и строили ему разные темные козни.
Также в Великую Отечественную лес был известен для немцев как "проклятый", потому что многие отряды там терялись и не находились. 9 ноября 1943 года на этой территории шли ожесточенные бои по освобождению от нацистов. И говорят, что духи погибших солдат до сих пор бродят и ищут себе пристанища.
Среди местных ходит легенда об обезумевшем леснике. Она гласит про смотрителя леса, который в одиночестве сошел с ума и начал жестоко убивать всех забродивших в лес. Но его нашли и устроили самосуд. И теперь его неуспокоенный дух продолжает свое дело.
Усугубляет всю жуткую картину этого леса серое здание Киевской туберкулезной больницы №2, которая построена в самой гуще леса.

Павел возвращался домой с работы на своём старом колхознике. Постоянной работы у него не было. Обычно, он подрабатывал то плотником, то маляром, куда позовут. На этот раз он был в другой деревне, покрасил стены, за какие-то копейки и возвращался домой. Было уже около 22:00, солнце давно село.

Павел до этого никогда в этих местах не бывал. Полу-разбитые фары колхозника освещали незнакомую тёмную узкую дорогу впереди. Кругом тишина, ни души. Колхозник медленно ехал вприпрыжку по этой узкой земляной дороге. Павлу торопиться было некуда, так как жил он один. Мать недавно умерла, а жены у него не было.

При свете фар он увидел, что впереди кто-то выходил на дорогу. Он разглядел согнутую старуху с палкой, которая вышла на дорогу и остановилась в самой середине, преградив ему путь и поднимая правую руку, чтобы тот остановился. Павел остановил машину и вышел из неё.

- Что такое, бабушка? - обратился он к старухе.
- Здравствуй, сынок - прохрипела она словно законсервированным голосом. - Слава богу, ты появился, теперь ты мне поможешь. Ведь так?
- В чём дело, бабушка? Помогу если смогу, конечно! - ответил Павел.
- У меня лампочка перегорела. Сама починить не могу, а живу я совсем одна. Кругом никого. На стул подняться не могу, чтоб поменять. Сделай добро, помоги мне, бог тебе отплатит. - положив руку ему на плечо, прохрипела старуха.



В этот момент Павлу стало жутко. Не только потому, что всё это звучало, мягко говоря, подозрительно. Но и потому, что старуха эта была странная. Низкая, сгорбленная, словно не с этого света или будто она уже век как оторвана от мира и цивилизации. А ещё, пахло от неё как-то странно, словно сыростью. Она взяла Павла за десницу и стала медленно тащить его в сторону зарослей, даже не дожидаясь ответа.

Темный силуэт бесшумно крался по лесу, скользя над землей, пока длинные конечности, торчащие из-за его спины, наконец, не вынесли его из чащобы темных сосен. Он медленно растворился в ветвях стоящей рядом большой ели и замер, наблюдая за небольшим лагерем, разбитым под деревом. До него донеслись отголоски смеха и треск огня, смешанные с ароматом жареного зефира и кисловатым запахом отравы от насекомых. Кто-то сердито вскрикнул что-то про комаров. Слендермен засмеялся... или что-то вроде того; комары предпочитали держаться от него подальше.

Мрачный силуэт на ели немного спустился вниз по стволу, пока не смог разглядеть некоторые детали сквозь тонкий дым и яркое потрескивание угольков. Большая зеленая палатка, огромный костер и семья из четырех человек, усевшихся вокруг него. Они громко и непринужденно болтали, набивая себя зефиром, крекерами и шоколадом. Слендермен ощутил приятную дрожь по телу, эдакую тонкую волну удовольствия. Они казались такими ничтожными, такими беззаботными, такими беспомощными и чужими...

Слендер оглянулся. Ему показалось, что он услышал, как неподалеку, возможно, всего в нескольких сотнях ярдов от него, кто-то или что-то продвигалось по ночному лесу, меж темных деревьев. Люди внизу, разумеется, этого не заметили. Он забеспокоился; кто бы или что это ни было, похоже, оно шло прямо сюда, к этим людям.

Шаги раздавались все ближе. По звуку это был человек, возможно, подросток. Один. Слендермен напряг зрение и всмотрелся во тьму, старясь заприметить хоть какой-то намек на мальчишку. Внезапно, на краю поляны, в темноте за пределами света костра, сверкнул блеск стали. Человек под елью - конечно же, отец семейства - вдруг резко оглянулся, заметив этот блеск краешком глаза; однако было уже слишком поздно.

Девочка по имени Маша впервые в жизни поехала в лагерь. Всё было хорошо, нашлись друзья, хорошие вожатые. Но по ночам ей казалось, что кто-то кричит в лесу, но никто больше этого не замечал.

Как-то раз весь отряд отправился на озеро близ лагеря. Шла Маша вместе с подружкой Ниной и разговаривала, вдруг ей показалось, что кто-то чёрный ходит в лесу, и сказала об этом подружке, но та ничего не увидела. Вернувшись с озера, Нина всё ещё была испуганна. К вечеру она почти успокоила себя, но чувство тревоги осталось. Наутро у ворот лагеря были найдены 3 трупа, дети были зверски убиты: лица были буквально сорваны, в головы вставлены иголки, многочисленные порезы на руках. Всех хотели эвакуировать. В полицию позвонили и те сказали, что будут там.

Детей посадили в автобусы и тут... Автобусы не подавали признаков "жизни". Открыв капот, оказалось, что двигателей нет! Один вожатый бросился к телефону, но, не добежав, умер. Все ужаснулись, а врач сказал: "Сердечный приступ".

Эстер в недоумении смотрела на полицейского, в голове прокручивая уйму возможностей, по какой причине он мог придти в столь поздний час. В голову ей лезли самые плохие мысли, с учётом того, что Зак еще не пришёл, не звонит и на звонки не отвечает.

- Здравствуйте, я - лейтенант Лоренцо Пизис. - Вежливо поздоровался с хозяйкой дома карабинер, показав своё удостоверение. К слову, это был тот самый лейтенант Пизис, который с партнёром был на вилле прошлой ночью. - Мне жаль, сеньора Меццоджорно, но я должен сообщить вам плохую новость. Ваш муж погиб. Простите, точнее, предварительно погиб. Вы должны проехать на опознание тела. Услышав это, Эстер побледнела. Она медленно подняла руку и потрогала свой лоб. Её глаза выдавали абсолютную пустоту, во мгновенье поселившуюся в ней. Она пошатнулась, наклонилась в сторону стены и упала без сознания.

Дом, в котором они жили, был размером в 130 квадратных метров и состоял из двенадцати комнат. Луиджи сидел в зале, с выключенным светом, через две комнаты от прихожей и играл в компьютерную игру. Он был настолько увлечён компьютерной игрой "Medievil", что не слышал что происходило в прихожей. Он сидел развалившись в кресле, стоящем в самом центре зала, с джойстиком в руках и играл. Вдруг его что-то отвлекло, словно он почувствовал чье-то присутствие у себя за спиной. Мальчишка повернулся и увидел над собой кого-то незнакомого низкого старика длинной с бело-серой бородой, который пялился на него со злыми, холодными глазами. Ребёнок улыбнулся и произнёс: "Садись дедушка, поиграем". Старик ничего не отвечал, только продолжал злобно пялиться сверху на Луиджи. Внезапно, он схватил ребёнка в шею и прижал к его рту какую-то белую салфетку или тряпку. Луиджи, практически сразу, потерял сознание.