Страшные истории и мистические истории

Сильный, пронизывающий до костей северный ветер нёс на бешеной скорости тысячи, миллионы снежинок, закручивая их в вихре безумного танца, отчего те просачивались под куртку даже сквозь плотно прилегающий к голове капюшон и застёгнутый воротник. Чтобы хоть как-то защитить лицо от яростной метели, я прикрыл его насквозь промокшим рукавом, но едва ли это помогало, - метель лишь набирала обороты, с каждой секундой всё сильнее и сильнее задувая мне под верхнюю одежду.

На несколько секунд я открыл глаза и взглянул вдаль, надеясь разглядеть какие-нибудь строения, ориентиры, либо хотя бы дорогу, но проклятая снежная мгла закрыла собой обзор дальше, чем на сотню ярдов, заставляя меня брести по сугробам наугад.

Но, несмотря на эту очевидную проблему, от которой зависело моё выживание, мои мысли были заняты другим: на автопилоте преодолевая снежный плен, норовящий похоронить меня под слоем осадков, я вспоминал события прошедшего боя, из которого живым удалось выбраться только мне.

В пыли начали появляться человеческие силуэты. Но судя по душераздирающим крикам, запаху гнили и светящимся глазам, это были не люди. Толпа приблизилась, и несколько полусгнивших людей набросились на бунтовщиков...
Поднялась паника. Заключенные бежали кто куда. Выжившие немцы, которым удалось добраться до оружия, открыли огонь по восставшим. Вооруженные бунтовщики начали стрелять по немцам и гнилым людям.
Нет, это были не люди... Гнилая кожа, светящиеся глаза, безумные крики, рваная одежда заключенных, красноармейцев, немецких солдат, рты, испачканные говорили, что это не люди. Эти существа набрасывались на каждого человека, скорее всего, жили по инстинктам, точно не имели разума и... были мертвы... Новое сражение разгоралось, исход был непредсказуемым...
Прошло полчаса. Из заключенных оставалось в живых около пятидесяти, немцев нигде не было видно. Поредели и ряды ходячих мертвецов. Мой дед и Бутаков держались вместе. Они рвались к зданию администрации управления концлагеря (ЗАУКЛ). Если забраться на крышу этого здания, можно прыгнуть с него так, что перепрыгнуть можно было и через забор, следовательно, оказаться на свободе. Мертвецы бросались на них, но, к счастью, заключенным удавалось уничтожить их. Они точно не знали точного расположения ЗАУКЛ и поэтому они заглядывали во все здания. Наконец они увидели самое приличное здание во всем лагере, над которым развивался флаг со свастикой...

На заре свершения своих трудовых подвигов мне довелось побыть электромонтёром на телефонной станции. Работа интересная, с людьми. Мне нравилось. Много случалось занимательных моментов за те два года, что я там проработал. Можно написать не один сценарий к комедийным фильмам или таким, как «Приключения сантехника... садовника... таксиста...».

Но были ситуации и совсем другого плана. Об одном случае сейчас расскажу.

Как-то утром получаю наряд. Заявка от квартирного абонента. Жалуется на неисправность линии.
Иду в адрес. Старый трёхэтажный дом конца сороковых – начала пятидесятых годов. Немецкие военнопленные строили. Хозяева квартиры – пожилая семейная пара. Дед фронтовик. На двери квартиры, обитой дерматином, красная звезда прибита – так в те годы отмечали жильё ветеранов ВОВ.

«О, Ра-атум, владыка великого дома, властелин всех богов! Избавь от этого бога, чьё лицо - морда борзой, но чьи брови - человечьи, и который живёт жертвами...»
Египетская Книга мёртвых.

Таинственная, укрытая необъятным снежным покрывалом Антарктида. Бескрайние просторы сияющих голубоватым сапфиром полей. Хрустальные изваяния материкового льда, стройными рядами протянувшиеся вдоль горизонта. Убийственный холод, пронизывающий ветер, и ни единой души на многие сотни миль.
На шельфовом леднике Экстрем, в окрестностях земли Королевы Мод посреди торосов приютилась исследовательская станция под красивым и сказочным именем «Ноймайер». Сотрудников здесь немного, и часть их работ засекречена. Однако, время от времени в прессу просачиваются сведения о поиске следов Новой Швабии, созданной нацистами во времена третьего рейха. В районе станции происходят необъяснимые аномальные вещи. Светящиеся шары, взмывающие прямиком из толщи льда, странные объекты, летающие в округе с немыслимыми скоростями, фантастический неземной свет, струящийся из глубоких шельфовых разломов. Работы ведутся полным ходом, и в некоторых учёных кругах полагают, что на станции открыли нечто важное. Чрезвычайно важное и опасное.

...Если вы читаете это, значит пакет с письмом отыскали. Мир ещё жив. Выходит, не зря я проделал здесь грязную работу. Мне не привыкать, и я постарался. Я поступил так во благо Великой Германии, и вторжение самого Люцифера в его уродливом обличии мне удалось остановить. Зачем я оставил послание? Всё просто. Мною руководит эгоизм и тщеславие. Но сдохну я не просто так. Обо мне ещё вспомнят, когда подобно крысам, попрячутся по норам.

Меня зовут Герман Шулинберг, мне сейчас 90 лет. Я родился в 1920 году и воевал с Советами. Я и сейчас считаю, что Россия - это дно. И её где-то в 2040 году захватят либо сбросят на неё бомбу.
Сейчас дело не в этом. Меня до сих пор мучает призрак советской нечисти, коммунист!
Я начну...

В 1941 году когда мне был 21 год я отправился на фронт. Покосил я до фига русских! И остановилась наша карательная группа в деревне Омутищи, Владимирская область. Как только я вышел из броневика, ко мне кинулась цыганка, крича что-то, за что она сразу получила от меня пулю в лоб. Как потом сказал мой товарищ, знающий русский язык, цыганка кричала "Бегите! уходите!". Я подумал, что у неё крыша поехала, эх! Какой же я был глупый. Потом творился такой ад, что...

Август месяц. Утро. Город Брянск. Сижу на кухне, пью кофе и никого не трогаю. На мобильник звонит Леха. Беру трубку.

- Здорова, Серый. Не спишь?
- Не. Кофе пью. Сам чего делаешь?
- Да мне тут на форуме диггер один под ником RIP приглашение на коп кинул. Ему человека три нужно в помощь. Пишет, что знает где немецкий самолет с хабаром лежит. Место глухое, за болотами, говорит, что никто не знает и он один тропинку к нему нашел.
- Леха, чего-то ник у него странный. Может, аферист какой?
- Не знаю, Серый, но вроде складно все рассказывает.
- А где место-то? Далеко?
- Километров 50 от города. Точнее не скажет, пока не согласимся. Боится, что без него обойдемся.
- Логично... Сам чего думаешь?
- Думаю, бери Саню и дуйте ко мне. Втроем все обсудим.

После долгого перерыва - за это время мной написано несколько романов, повестей и стихотворений - предлагаю читателям сайта маленький фрагмент из моей новой повести "Зима в Зазеркалье" все того же проекта Зона Рейха.

NKVD WITCH HOUSE

18 июня 2149 года, ЕАСР, Россия, Курск, стадион «Трудовые Резервы», 19:30 по московскому времени

Вита и Эдгар наблюдали за матчем, находясь в оцеплении сектора болельщиков Шотландии. Хотя сегодня играли другие команды, почти никто из приезжих не пропускал матчей. «Мы болеем за красивый футбол», «Интересно посмотреть, кто как играет, ведь у каждой команды свой стиль и почерк», - признавались зрители из Шотландии, Афганистана, Армении и прочих стран в беседах с журналистами. Неожиданные морозы в разгар лета не пугали гостей, а лишь добавляли «больше русского колорита».

Предисловие: история написана под вдохновением от героического подвига российских солдат, известного как атака мертвецов. Я ни в коем случае не хочу некого обидеть и уменьшить заслуги российских солдат, объясняя это магией (какой - вы узнаете прочитав).

Адольф, Вендэль и Гюнтер сидели у артиллерийской батареи и отдыхали после недавнего штурма крепости Осовец. Все предыдущие русские города и укрепления брались с одного наскока, а тут немецкая атака была отбита. Уминая кашу и запивая ее пивом немецкие солдаты обсуждали неудачный штурм:
- И все же, как эти русские отбили нашу атаку? Мы же так долго обстреливали крепость из артиллерии...
- Вот именно, Гюнтер. Мы так давно не встречали серьезного сопротивления, что сильно ослабли, как морально, так и физически.
- Ой, да ладно вам. Нам еще повезло. Тут у нас почтальон был, документы начальству передавал. Говорил что в Англии все еще сложней. Мол, эти англичане, какую то махину изобрели, танком назвали. Так она как на окопы попрет, так не остановить. На ней пулеметов куча и пушки артиллерийские, только этот танк их в прямом бою использует...
- Да ну... Вранье все это. А даже если и так, то немецкая техника все равно лучше!
- Эй вы, сюда!

- Опа, а у нас тут Витя рожает, походу! - загоготал Антон.
Я не стал церемониться, а, схватив его за кофту, подтянул к себе.
- Видишь? Это их тачка. - заявил я ему. Но моему другу это ничего не сказало.
- Ну и чего ты орешь, как телка? Четко же. Нам даже идти не надо - автомобиль прислали. - с довольным лицом выдал этот придурок. Я смачно хлопнул ладонью по лбу, а после решил ему все разложить по полочкам:
- Идиот ты. Смотри - там сказано, что пройдут самые умные. А мы все решили за несколько часов. Не напрягает? А вот эти письма, которые каким-то образом за несколько секунд возникали у нас в "почтовом"? Я вообще не знаю, чего это я не подумал, какого они так быстро появлялись! - у меня, к моему стыду, начиналась истерика.
Тут я малость отойду от темы. Возможно, вы посмеетесь на до мной. Дескать, пацан, а истерику устроил, словно баба какая. Я бы поглядел на вас, если бы с вами приключилась подобная ситуация. Вы бы, я так думаю, и не так себя вели.

Жил-был один малый. Самый что ни на есть обыкновенный, среднестатистический. Посмотришь в окно, там таких толпы ходят. Ещё в школе он получил прозвище "Моня", благодаря старому учителю истории Марку Моисеевичу. Однажды, на перемене, школяры устроили "бузу", в ней принимали участие все, даже девочки-отличницы, все, кроме одного мальчика...
Вот тогда-то "историк" и сказал: "В моём классе, где я учился, был такой же мальчик, которого ничем нельзя было расшевелить... звали его Моня-Тихоня". С тех пор и "прилипло" к нему это прозвище. Со временем, Моней его уже называли и учителя и даже дома!
Пока другие мальчишки лазали по деревьям и гоняли мяч, он сидел на лавочке, у подъезда, с бабушкой. Ребёнок, которому никогда не мазали зелёнкой разбитые коленки!
Пока другие парни бренчали на гитарах и обнимали своих девушек, он с тоскою смотрел на это с балкона...
- Нечего тебе делать на улице в такое время! - говорила мама - Если они бездомные при живых родителях, пусть хоть ночуют на улице... тюрьма по ним плачет! Вот увидишь.
Так и жил этот самый "Моня"... Не пряча дневник от родителей, не нося девочкам портфелей, не разу не подравшись и не попробовав покурить в подворотне с друзьями.
Вся биография из нескольких слов, в одну строчку: родился, учился, женился... пока не помер.