То, что я вам расскажу, случилось пару лет назад. Честно говоря, я и сам бы не поверил в свой рассказ, если бы не огромный шрам, который идёт от моего виска да носа. Он единственное, что заставляет меня вспомнить ту ужасную ночь.
Я и моя подруга Аня шли домой. Аня жила в квартире, а я в частном доме. Я всегда проводил её, потом перелазил небольшой забор, потом оставалось пройти ещё пол километра и я дома. Но в тот вечер Аня должна была ночевать у меня. Мы благополучно перебрались через забор. Было очень темно, а фонарей вокруг не было. Аня сказала, что ей холодно и она хочет пойти быстрее. Я знал один путь, который значно сократит дорогу, но та дорога была давно заброшена и не самая удобная и безопасная. Но мы, глупые дети, пошли по ней.
Вдруг я увидел человека вдалеке. Он стол возле единственного фонаря и курил. Я сразу насторожился, ведь всегда недолюбливал ночных курильщиков. Я сунул руку в карман и сдал перцовый баллончик, чтоб использовать его в случаи опасности.
Я и моя подруга Аня шли домой. Аня жила в квартире, а я в частном доме. Я всегда проводил её, потом перелазил небольшой забор, потом оставалось пройти ещё пол километра и я дома. Но в тот вечер Аня должна была ночевать у меня. Мы благополучно перебрались через забор. Было очень темно, а фонарей вокруг не было. Аня сказала, что ей холодно и она хочет пойти быстрее. Я знал один путь, который значно сократит дорогу, но та дорога была давно заброшена и не самая удобная и безопасная. Но мы, глупые дети, пошли по ней.
Вдруг я увидел человека вдалеке. Он стол возле единственного фонаря и курил. Я сразу насторожился, ведь всегда недолюбливал ночных курильщиков. Я сунул руку в карман и сдал перцовый баллончик, чтоб использовать его в случаи опасности.
- Можешь баллончик не доставать, не поможет - его глухой голос развёл напряженную тишину.
Я чуть кирпичей не отложил. Я и Аня, не смотря на него, ускорили шаг.
- Что дети делают в таком месте так поздно? - его голос не звучал угрожающим, скорее безналичным, будто он знал, что мы ответим. Но я молчал, просто потянул Аню за руку и мы чуть ли не бежали.
- Да ладно, малой, не боясь. Только вот дорога, по которой ты идёшь - тупик. Ты отсюда никуда не выйдешь. А то ещё хуже, на бомжа нарвешься или алкаша.
И тогда я рванул вперед, тяня за собой Аню. Но тут же споткнулся и упал, попутно порезавши лицо обо что-то. Я свалился за свежую рану, Аня взвизгнула.
- Эх, Серёга... - и тут мне стало реально страшно. Откуда он знал моё имя?!
Мы с Аней сидели на асфальте, всматриваясь в темноту капюшона, которое скрывали лицо этого человека. Хотя, кто его знает, человек он вообще или нет.
- Руку давай - незнакомец протянул мне свою руку, которая была перемотана битами.
Я вообще не хотел её трогать и тогда он сам взял меня и поднял. Ноги тряслись, глаза были в слезах. Я не знал что делать. Лютый страх сковывал меня, я не знал что делать. Самое пугающее было то, что я не мог увидеть лица незнакомца. Мы где-то минуту стояли, смотря друг на друга. Все мои инстинкты говорили "беги". И тут ударила молния. Мне хватило одного мига, чтобы увидеть его. Красные, налитые кровью глаза, длинный уродливый нос, широченная улыбка от уха до уха...
Мы перестали бежать, когда закончился этот ужасный переулок. Я не знаю, бежал он за нами или нет. Главное, что мы живы. Я понятия не имею, что он хотел сделать с нами. И думать я про это не хочу. Почему же я это вообще вспомнил? Просто пару дней назад один из мужиков, который купил в том месте дом, пожаловалься, что кто-то залазил к нему во двор...
Я чуть кирпичей не отложил. Я и Аня, не смотря на него, ускорили шаг.
- Что дети делают в таком месте так поздно? - его голос не звучал угрожающим, скорее безналичным, будто он знал, что мы ответим. Но я молчал, просто потянул Аню за руку и мы чуть ли не бежали.
- Да ладно, малой, не боясь. Только вот дорога, по которой ты идёшь - тупик. Ты отсюда никуда не выйдешь. А то ещё хуже, на бомжа нарвешься или алкаша.
И тогда я рванул вперед, тяня за собой Аню. Но тут же споткнулся и упал, попутно порезавши лицо обо что-то. Я свалился за свежую рану, Аня взвизгнула.
- Эх, Серёга... - и тут мне стало реально страшно. Откуда он знал моё имя?!
Мы с Аней сидели на асфальте, всматриваясь в темноту капюшона, которое скрывали лицо этого человека. Хотя, кто его знает, человек он вообще или нет.
- Руку давай - незнакомец протянул мне свою руку, которая была перемотана битами.
Я вообще не хотел её трогать и тогда он сам взял меня и поднял. Ноги тряслись, глаза были в слезах. Я не знал что делать. Лютый страх сковывал меня, я не знал что делать. Самое пугающее было то, что я не мог увидеть лица незнакомца. Мы где-то минуту стояли, смотря друг на друга. Все мои инстинкты говорили "беги". И тут ударила молния. Мне хватило одного мига, чтобы увидеть его. Красные, налитые кровью глаза, длинный уродливый нос, широченная улыбка от уха до уха...
Мы перестали бежать, когда закончился этот ужасный переулок. Я не знаю, бежал он за нами или нет. Главное, что мы живы. Я понятия не имею, что он хотел сделать с нами. И думать я про это не хочу. Почему же я это вообще вспомнил? Просто пару дней назад один из мужиков, который купил в том месте дом, пожаловалься, что кто-то залазил к нему во двор...
Маленькая