Я из того поколения, что росло на сказках, в которых добро побеждает зло, справедливость торжествует и за любой плохой поступок непременно приходит наказание. В фильмах мы видели лихих парней, что с пушками в руках, разносили мировое зло в пух и прах, а затем все благодарное человечество аплодировало им стоя. Вот и я хотел вырасти таким. Но даже в детстве суровые реалии заставляли разочароваться в героических утопиях.
Вопреки ожиданиям, что внушил Голливуд, я не рос с мускулатурой Шварцнеггера, суровостью Сталлоне и скоростью Джеки Чана. Дряблое тельце, куча болезней, издевательства сверстников и постоянный страх - вот чем наградила меня жизнь, превращая в загнанную зверушку с истерзанной душой. Я не гулял во дворе и всегда бежал со школы домой. Сидя на уроках, я думал лишь о том, когда же я окажусь дома, ведь только там я чувствовал себя защищённым. Мне даже нравилось болеть, лежать в своей кровати и не бояться, что кто-то сможет меня обидеть. Каждое утро было для меня адом, я до слез не хотел выходить из дома и идти в школу, но приходилось... Груз обид и беспомощности давил многотонной плитой, ломая неокрепшую детскую психику и однажды сломал...
Вопреки ожиданиям, что внушил Голливуд, я не рос с мускулатурой Шварцнеггера, суровостью Сталлоне и скоростью Джеки Чана. Дряблое тельце, куча болезней, издевательства сверстников и постоянный страх - вот чем наградила меня жизнь, превращая в загнанную зверушку с истерзанной душой. Я не гулял во дворе и всегда бежал со школы домой. Сидя на уроках, я думал лишь о том, когда же я окажусь дома, ведь только там я чувствовал себя защищённым. Мне даже нравилось болеть, лежать в своей кровати и не бояться, что кто-то сможет меня обидеть. Каждое утро было для меня адом, я до слез не хотел выходить из дома и идти в школу, но приходилось... Груз обид и беспомощности давил многотонной плитой, ломая неокрепшую детскую психику и однажды сломал...
Когда зверушку лет десяти очередной раз забили в угол, она вместо того чтобы зажаться и плакать схватила своего обидчика за голову и ударив об стену, превратила его зубы в осколки. Вызов родителей и беседа с директором школы не могли испортить моего настроения в тот день. Внутри был праздник, я впервые был победителем, а не лузером, я перестал быть жертвой.
Я стал драться... Всегда. С поводом и без, за себя и других. Где не хватало физических сил, я брал жестокостью - бил в пах, хватал за горло, давил пальцами на глаза. Меня боялись, боялись за мою жестокость и непредсказуемость и со временем перестали трогать. Я рос, помнил все обиды и делал все, чтобы больше не быть слабаком. Секции боевых искусств я посещал с завидной регулярностью, по книгам учил азы ножевого боя, нырял в ледяную воду, бегал кроссы в минусовую температуру.
Лет в двадцать, жизнь свела меня с человеком, который тренировал меня 2 года. Точнее я был его спарринг партнёром. Он практиковал жёсткий стиль ведения грязного боя. Я заливал кровью татами в спортзале и выплевывал осколки зубов на поляне в лесу, но все равно приходил на следующий день. Ему был нужен манекен, который будет терпеть его реалистичные отработки, а мне был нужен такой учитель. Кровь, пот и зубы - лучшая цена за полученные знания...
Однажды вечером я возвращался домой. На темной безлюдной улице стоял мужик лет 30. В глаза бросался его непривычно высокий и крепкий силуэт, вызвавший у меня лёгкий мандраж - не люблю ночью общаться с людьми, которые меня в два раза больше. По мере приближения к нему, я начал чувствовать страх... Тот самый, давно забытый детский страх, он заполнял меня, заставлял мои пальцы предательски дрожать.
- Слышь, есть сигарета?
- Нет - ответил я. Но видимо мой оппонент явно искал приключений и табак был лишь предлогом.
- А чё ты тут шаришься?
- Я просто иду домой.
- Я тут всех знаю, а вот тебя нет. Ты чё, не местный? Как тебя зовут?
- Да неважно как меня зовут. Дай просто пройти! - уже понимая четность разговора, ответил я.
В ответ лишь порция отборного мата и куча оскорблений.
Видя как этот великан делает шаг мою сторону, пытаясь по-колхозному замахнуться, я снова почувствовал себя той зверушкой, обиженной на весь мир и загнанной в угол. Злость наполнила меня, подперла к горлу и вырвалась резким выдохом, с которым я нырнул под удар, обхватил ноги своего обидчика и свалил его на землю. Пальцы левой руки сомкнулись на его гортани, а правая без остановки молотила по лицу. Он обмяк, потерял сознание. Запах крови, из рассеченной брови, смешанный с перегаром - был запахом моей победы над этим исполином, но мне было мало, я завелся и уже не мог остановиться. Мой большой палец провалился в глаз поверженного соперника, от боли он пришел в себя. Хрипел и визжал как мальчишка, не понимая что происходит. Пальцы левой руки сжались сильней - хруст гортани был ели различим, его заглушали хрип и конвульсии... Мой обидчик успокоился. Я встал, голова кружилась, а в ушах стучало, немного придя в себя, проверил пульс - он отсутствовал... Странно, но я не почувствовал ни страха, ни раскаянья, ни сожаления о содеянном. Я успел возненавидеть этого человека, ведь я не трогал его, я просто, как и в детстве, хотел домой...
Я стал драться... Всегда. С поводом и без, за себя и других. Где не хватало физических сил, я брал жестокостью - бил в пах, хватал за горло, давил пальцами на глаза. Меня боялись, боялись за мою жестокость и непредсказуемость и со временем перестали трогать. Я рос, помнил все обиды и делал все, чтобы больше не быть слабаком. Секции боевых искусств я посещал с завидной регулярностью, по книгам учил азы ножевого боя, нырял в ледяную воду, бегал кроссы в минусовую температуру.
Лет в двадцать, жизнь свела меня с человеком, который тренировал меня 2 года. Точнее я был его спарринг партнёром. Он практиковал жёсткий стиль ведения грязного боя. Я заливал кровью татами в спортзале и выплевывал осколки зубов на поляне в лесу, но все равно приходил на следующий день. Ему был нужен манекен, который будет терпеть его реалистичные отработки, а мне был нужен такой учитель. Кровь, пот и зубы - лучшая цена за полученные знания...
Однажды вечером я возвращался домой. На темной безлюдной улице стоял мужик лет 30. В глаза бросался его непривычно высокий и крепкий силуэт, вызвавший у меня лёгкий мандраж - не люблю ночью общаться с людьми, которые меня в два раза больше. По мере приближения к нему, я начал чувствовать страх... Тот самый, давно забытый детский страх, он заполнял меня, заставлял мои пальцы предательски дрожать.
- Слышь, есть сигарета?
- Нет - ответил я. Но видимо мой оппонент явно искал приключений и табак был лишь предлогом.
- А чё ты тут шаришься?
- Я просто иду домой.
- Я тут всех знаю, а вот тебя нет. Ты чё, не местный? Как тебя зовут?
- Да неважно как меня зовут. Дай просто пройти! - уже понимая четность разговора, ответил я.
В ответ лишь порция отборного мата и куча оскорблений.
Видя как этот великан делает шаг мою сторону, пытаясь по-колхозному замахнуться, я снова почувствовал себя той зверушкой, обиженной на весь мир и загнанной в угол. Злость наполнила меня, подперла к горлу и вырвалась резким выдохом, с которым я нырнул под удар, обхватил ноги своего обидчика и свалил его на землю. Пальцы левой руки сомкнулись на его гортани, а правая без остановки молотила по лицу. Он обмяк, потерял сознание. Запах крови, из рассеченной брови, смешанный с перегаром - был запахом моей победы над этим исполином, но мне было мало, я завелся и уже не мог остановиться. Мой большой палец провалился в глаз поверженного соперника, от боли он пришел в себя. Хрипел и визжал как мальчишка, не понимая что происходит. Пальцы левой руки сжались сильней - хруст гортани был ели различим, его заглушали хрип и конвульсии... Мой обидчик успокоился. Я встал, голова кружилась, а в ушах стучало, немного придя в себя, проверил пульс - он отсутствовал... Странно, но я не почувствовал ни страха, ни раскаянья, ни сожаления о содеянном. Я успел возненавидеть этого человека, ведь я не трогал его, я просто, как и в детстве, хотел домой...
Ruslan77551