Конец 1945 года. Победа над фашисткой Германией. Радостные солдаты - победители на эшелонах возвращались домой. Среди таких солдат был и Василий. Родом Василий был из Алтайского края.
Стоя у военного комиссариата и ожидая приглашения войти в кабинет, он, немного нервничая, курил. Светлая рубашка и выглаженные брюки подчеркивали его аккуратность и педантичность. На левом плече висела куртка, которую он придерживал рукой. Правая рука периодично совершала машинальные движения, поднося сигарету к его гудам. Светлые выгоревшие на солнце волосы трепал легкий осенний ветерок. И стоять так, курить и не думать о том, куда возможно через несколько часов он отправиться, было одно удовольствие.
Рядом стояла группа о чем-то спорящих ребят, которых, как и Василия, ждал военкомат и распределение по родам войск.
- На спор? - вдруг смеясь, вскрикнул один из них.
Василий затянулся сигаретой и стал вслушиваться в разговор. Один из ребят предлагал другим за две пачки папирос «Герцеговина Флор» подойти к сидящей в кабинете молодой девушке – младшему лейтенанту и произнести фразу «Ваши глазки сверкают, точно пули Красной Армии», после чего ее поцеловать. Куда целовать парень не уточнял. Поцеловать и все.
- На спор, - ответил Василий. Ребята обернулись и уставились на него.
- Ну давай, по рукам, - усмехнувшись, сказал предлагавший спор парень.
Стоя у военного комиссариата и ожидая приглашения войти в кабинет, он, немного нервничая, курил. Светлая рубашка и выглаженные брюки подчеркивали его аккуратность и педантичность. На левом плече висела куртка, которую он придерживал рукой. Правая рука периодично совершала машинальные движения, поднося сигарету к его гудам. Светлые выгоревшие на солнце волосы трепал легкий осенний ветерок. И стоять так, курить и не думать о том, куда возможно через несколько часов он отправиться, было одно удовольствие.
Рядом стояла группа о чем-то спорящих ребят, которых, как и Василия, ждал военкомат и распределение по родам войск.
- На спор? - вдруг смеясь, вскрикнул один из них.
Василий затянулся сигаретой и стал вслушиваться в разговор. Один из ребят предлагал другим за две пачки папирос «Герцеговина Флор» подойти к сидящей в кабинете молодой девушке – младшему лейтенанту и произнести фразу «Ваши глазки сверкают, точно пули Красной Армии», после чего ее поцеловать. Куда целовать парень не уточнял. Поцеловать и все.
- На спор, - ответил Василий. Ребята обернулись и уставились на него.
- Ну давай, по рукам, - усмехнувшись, сказал предлагавший спор парень.
Подошла очередь Василия. Спокойным шагом он зашел в здание военкомата и пересек комнату, в которой сидело несколько человек. Среди них Вася без труда нашел ту, о которой шла речь на улице. Ту, которую он должен был поцеловать. Она сидела за небольшим столом прямо у выхода.
Пройдя комиссию и ответив на все вопросы присутствующих, он, улыбаясь, направился к младшему лейтенанту.
- Ваши глазки сверкают, точно пули Красной Армии, - сказал он, взяв одной рукой руку девушки и поцеловал ее.
Девушка, видимо, не ожидала такого поворота, поэтому не сразу среагировала на комплимент и поцелуй ее руки. Лицо девушки ярко раскраснелось.
Разинув рты, находившиеся в кабинете наблюдали, как молодой высокий парень, выкинув этакий фортель, спокойно открыл дверь и вышел на улицу, услышав в спину одобрительный хохот призывников.
На улице его уже ждали.
- Ну как? Ну что? Получилось? - Требовали от него ответов ребята.
Василий с тем же спокойным видом и улыбкой, с которым он подходил к девушке, протянул руку к парню, с которым спорил.
- Готово! Отдавай должок, – произнес он.
- Ты же не выполнил уговор! – ответил тот.
- Слова сказал? Сказал! Поцеловал? Поцеловал! А куда целовать ты не говорил! – усмехнулся Василий.
- Верно! – поддержали его ребята. - Отдавай, раз спор проиграл!
Парень полез в карманы, достал две пачки элитных папирос и протянул их Васе.
- А ну, хлопцы, угощайся! – сказал Вася, открывая пачку.
Ребята взяли по папиросе, благодаря Василия. Последним из пачки папиросу взял он сам.
А дальше была война. Еще в военкомате Василия определили в пехоту. Но на фронт он попал только зимой 1945 года, поэтому войну он застал на закате. Но отчаянно сопротивлявшиеся войска противника с немыслимой периодичностью заставляли наших бойцов попотеть для того, чтобы одержать победу. Начал воевать он в Польше, откуда потихоньку добрался и до Берлина. Был тяжело ранен, но выжил.
Но рассказ не о войне и не о героических подвигах солдата Василия.
Был у Васи друг - Николай. Познакомились они еще в 1944, когда их везли в «учебку». Вместе ехали, вместе служили, вместе воевали. Василий был последним, кто держал руку Коли, когда тот умирал.
Все свободное время друзья проводили вместе. Когда выдавались спокойные вечера, они часто делились своими воспоминаниями. Николай особенно любил рассказывать о своей семье. В далекой Тюменской области у него остались жена и двое сыновей.
В один из дней, когда солнце начинает пригревать и, кажется, что вот-вот наступит или уже наступила весна, Николая не стало. Все произошло на глазах Василия.
Маленький кусочек свинца, выпущенный с расстояния около семисот метров из оптической винтовки Gewehr 41, прошив оконное стекло дома, в котором они находились с Колей, угодил ему точно правую часть живота, повредив печень. Коля упал, после чего вдалеке они услышали негромкий хлопок.
- Вась, меня похоже зацепило, - сказал Николай.
Василий подбежал к нему.
- Что, Коль? Что случилось? – спросил Вася.
Под фуфайкой, на гимнастерке начало расти бурое пятно крови.
Быстро расстегнув фуфайку, Василий придавил рану рукой, но это было уже бессмысленно. Кровь струилась сквозь его пальцы. Горячая и липкая, она буквально обжигала и обволакивала его руки.
- Коль, не боись, все будет хорошо! Только не боись! – твердил Вася. Хотя они оба понимали, что хорошо уже не будет.
- Возьми. Передай моей жене, - Коля медленно полез в карман и достал небольшой свернутый в треугольник листочек письма.
- Хорошо, Коль, я все сделаю, - ответил Василий.
В этот момент немецкий снайпер уже выбрал новую цель и готовился к выстрелу.
Василий почувствовал, как что-то сильное ударило и обожгло его правое плечо. От неожиданности он вскрикнул и, не отпуская руки с раны друга, повалился на пол. В этот раз он услышал хлопок менее отчетливо. Его сознание помутилось.
Пролежав так несколько секунд и осознав что произошло, Василий посмотрел в глаза товарища. Они были холодными и пустыми, но все же смотрели на него.
- Я обязательно передам! – прошептал Вася.
Пройдя комиссию и ответив на все вопросы присутствующих, он, улыбаясь, направился к младшему лейтенанту.
- Ваши глазки сверкают, точно пули Красной Армии, - сказал он, взяв одной рукой руку девушки и поцеловал ее.
Девушка, видимо, не ожидала такого поворота, поэтому не сразу среагировала на комплимент и поцелуй ее руки. Лицо девушки ярко раскраснелось.
Разинув рты, находившиеся в кабинете наблюдали, как молодой высокий парень, выкинув этакий фортель, спокойно открыл дверь и вышел на улицу, услышав в спину одобрительный хохот призывников.
На улице его уже ждали.
- Ну как? Ну что? Получилось? - Требовали от него ответов ребята.
Василий с тем же спокойным видом и улыбкой, с которым он подходил к девушке, протянул руку к парню, с которым спорил.
- Готово! Отдавай должок, – произнес он.
- Ты же не выполнил уговор! – ответил тот.
- Слова сказал? Сказал! Поцеловал? Поцеловал! А куда целовать ты не говорил! – усмехнулся Василий.
- Верно! – поддержали его ребята. - Отдавай, раз спор проиграл!
Парень полез в карманы, достал две пачки элитных папирос и протянул их Васе.
- А ну, хлопцы, угощайся! – сказал Вася, открывая пачку.
Ребята взяли по папиросе, благодаря Василия. Последним из пачки папиросу взял он сам.
А дальше была война. Еще в военкомате Василия определили в пехоту. Но на фронт он попал только зимой 1945 года, поэтому войну он застал на закате. Но отчаянно сопротивлявшиеся войска противника с немыслимой периодичностью заставляли наших бойцов попотеть для того, чтобы одержать победу. Начал воевать он в Польше, откуда потихоньку добрался и до Берлина. Был тяжело ранен, но выжил.
Но рассказ не о войне и не о героических подвигах солдата Василия.
Был у Васи друг - Николай. Познакомились они еще в 1944, когда их везли в «учебку». Вместе ехали, вместе служили, вместе воевали. Василий был последним, кто держал руку Коли, когда тот умирал.
Все свободное время друзья проводили вместе. Когда выдавались спокойные вечера, они часто делились своими воспоминаниями. Николай особенно любил рассказывать о своей семье. В далекой Тюменской области у него остались жена и двое сыновей.
В один из дней, когда солнце начинает пригревать и, кажется, что вот-вот наступит или уже наступила весна, Николая не стало. Все произошло на глазах Василия.
Маленький кусочек свинца, выпущенный с расстояния около семисот метров из оптической винтовки Gewehr 41, прошив оконное стекло дома, в котором они находились с Колей, угодил ему точно правую часть живота, повредив печень. Коля упал, после чего вдалеке они услышали негромкий хлопок.
- Вась, меня похоже зацепило, - сказал Николай.
Василий подбежал к нему.
- Что, Коль? Что случилось? – спросил Вася.
Под фуфайкой, на гимнастерке начало расти бурое пятно крови.
Быстро расстегнув фуфайку, Василий придавил рану рукой, но это было уже бессмысленно. Кровь струилась сквозь его пальцы. Горячая и липкая, она буквально обжигала и обволакивала его руки.
- Коль, не боись, все будет хорошо! Только не боись! – твердил Вася. Хотя они оба понимали, что хорошо уже не будет.
- Возьми. Передай моей жене, - Коля медленно полез в карман и достал небольшой свернутый в треугольник листочек письма.
- Хорошо, Коль, я все сделаю, - ответил Василий.
В этот момент немецкий снайпер уже выбрал новую цель и готовился к выстрелу.
Василий почувствовал, как что-то сильное ударило и обожгло его правое плечо. От неожиданности он вскрикнул и, не отпуская руки с раны друга, повалился на пол. В этот раз он услышал хлопок менее отчетливо. Его сознание помутилось.
Пролежав так несколько секунд и осознав что произошло, Василий посмотрел в глаза товарища. Они были холодными и пустыми, но все же смотрели на него.
- Я обязательно передам! – прошептал Вася.