Страшные истории и мистические истории

Свет уже беспрепятственно проникал в избу. Там, за стенами, светило солнце. Сегодня я не верил солнцу.
"Курить... У меня есть сигареты...".
Я похлопал по карманам, нащупал сигареты и спички, и закурил. Прекрасна сигарета после сна! Тишина... Только мое дыхание и потрескивание уголька. А ведь я уснул на рассвете. Уснул, окруженный трупами и монстрами. Что это: верх хладнокровия или пик изнеможения?
Я вдруг сообразил, что не слышу ни шороха, ни скрипа, ни единого вздоха. В этот момент призрачная надежда серебряным ручейком протекла по моему сердцу. "А вдруг они... отошли?"
Отложив ружье в сторону, я медленно подполз к крышке погреба.
- Некит, - негромко позвал я. - Никита!
Самовнушение - великая сила. В тот момент я готов был поклясться, что слышу мерное похрапывание друга.
- Никита! Проснись, дружище! - едва ли не закричал я. - Некит! Не...
Удар в крышку люка заставил резко отскочить меня назад. Сильный, агрессивный удар кулаками и головой.
- Черт, - я отполз назад и схватил ружье, в то время как за первым ударом последовал второй и третий.
Каждый раз крышка люка немного открывалась, не смотря на тяжесть бюро. Я мог видеть седые, безжизненные волосы Никиты, его лоб, цвета известки и мертвые глаза. Он рычал и хрипел, как бешеный зверь, рвущийся на волю.
Я заплакал в бессилии. Это очень больно: переходить из прекрасного сна в ужасную реальность.

В эту секунду в дверь снова заколотили. Я резко обернулся. От слез перед глазами все плыло. Я утерся рукавом, силой воли заставил себя прекратить истерику и пригляделся к двери. Еще минуту назад в отверстии, оставленном выстрелом Тимура, можно было разглядеть кусочек голубого, летнего неба. Теперь же я видел пустой, неосмысленный глаз, наблюдающий за мной и такую же, как у Никиты, белую кожу.
- Тима... - простонал я.
Это был он. Я узнал его по заметному шраму над левой бровью.
Я надеялся, что солнечный свет разгонит тени. Как в фильмах. Как в тех чертовых фильмах, что мы смотрим по вечерам. Вампиры и оборотни, любая тварь боится солнца. Но я ошибся. Этим было плевать на солнце и на день, как таковой.
Я оказался в западне.

- Кушать, - загоготало нечто в подвале. - Скоро будем кушать.
- Эй! - позвало чудовище с улицы, обращаясь, по всей видимости, ко мне. - Ты хочешь кушать? На, откуси кусочек!
Тварь просунула в отверстие руку и мерзко зашевелила пальцами, на которых болталась отвратительная, мертвая, обвисшая кожа. Следом послышался булькающий хохот.
- Зачем вы издеваетесь надо мной? Что вам надо? - закричал я в панике. - Что вам от меня надо? Что вам надо?!
Я орал так, что мог вот-вот сорвать голос. Слезы, пот и грязь на лице и теле смешались в единое, липкое желе.
- Нам надо куша-ть-ь... - протянул Никита.
- Жрите говно, уроды! - снова зарыдал я, добела сжав пальцы на прикладе.
Что-то негромко стукнуло справа. Я обернулся и вздрогнул: Тимур просунул руку глубже и теперь старался открыть засов.
- Убери руку, Тима, - предупредил я, поднявшись на ноги и наставив на него ружье.
- А ты откуси ее... Откуси!!!
- Ну все...
Я подошел почти вплотную к двери и в упор приставил дуло к локтевому суставу.
- Уберешь? - грозно спросил я, заикаясь от слез.
- Откусишь? - глумливо хохотнуло дьявольское создание.
Не говоря больше ни слова, я нажал на спуск. Грянул выстрел. Ружье вылетело из рук и упало на пол, неподалеку от окна. Отстреленная рука отлетела в сторону, а тварь за дверью взвыла не то от боли, не то... от удовольствия.
- А-а-а-а-а!!! А-а-а-а-а!!! - ревела она, топая по траве ногами. - На! Возьми ее! Приятного аппетита! Откуси немного, это вкусно! А-а-а-а-а!!!
Рука тем временем зашевелилась и, скребя ногтями по дощатому полу, поползла в мою сторону. Я устал пугаться. В моей душе просто не хватало места для такой порции страха. Попятившись назад, я схватил с пола ружье и несколько раз опустил приклад на оторванную конечность, пока не брызнула кровь. "Мертвая" рука
осталась лежать с переломанными пальцами и лопнувшей кожей, а я выпрямился на месте.
С минуту я приходил в себя, тупо уставившись на дверь, где все еще хохотало и улюлюкало животное, еще день назад бывшее Тимуром. Потом обернулся. Изба Пласта теперь выглядела как павильон для съемок фильма ужасов. Весь пол залит кровью, воздух затянут едким дымом, слева от меня валяется нога, из которой торчит поломанная кость, справа разможенная рука, в центре - тело Паши с изуродованным лицом.
Тело Паши с изуродованным лицом.
Тело Паши с изуродованным лицом...
Тело Паши...
Я побелел и похолодел одновременно.
Тело Паши. Его не было. Только лужица спекшейся крови на том месте, где он лежал...