А мы все шли по неизменной пыльной дороге, вытоптанной следами тысячами наших предшественников. За спиной у нас болталось пропахшее гарью от сгоревших надежд прошлое, а впереди маячило ещё неизвестное и потому прекрасное будущее. А пыль всё ровным столбом провожала нас по дороге, поднимаясь в воздух от наших шагов. Безмолвный спутник...
Что-то безразлично хрустело под ногами, нагоняя сонливость. Дорога упрямо шла ровно вперёд, без единой выбоинки и малейшей ямки, словно вселяя в нас решимость. Но мы не надеялись, ведь слишком сильно позади тянулась шлейфом гарь. Мы шли, потому что у нас не было выбора.
А небо пело над нами, небо завлекало нас своей голубизной. Ясность, чистота и, казалось бы, благословение самого Бога отражались в нём - как далёкая недосягаемая мечта. И рука невольно сама тянулась вверх, желая хотя бы кончиками пальцев ощутить прохладу кристально чистого небесного озера в вышине. Но всё, чего она касалось, была всё та же пыль - как напоминание о земном, низком и реальном. Тогда наваждение на секунду развеивалось и мы продолжали идти, потупив взор. И так каждый раз. Мы стыдились своего желания взглянуть вверх, чтобы не пасть ниц перед его очарованием, но глаза всё равно ползли наверх, забываясь в красоте.
Что-то безразлично хрустело под ногами, нагоняя сонливость. Дорога упрямо шла ровно вперёд, без единой выбоинки и малейшей ямки, словно вселяя в нас решимость. Но мы не надеялись, ведь слишком сильно позади тянулась шлейфом гарь. Мы шли, потому что у нас не было выбора.
А небо пело над нами, небо завлекало нас своей голубизной. Ясность, чистота и, казалось бы, благословение самого Бога отражались в нём - как далёкая недосягаемая мечта. И рука невольно сама тянулась вверх, желая хотя бы кончиками пальцев ощутить прохладу кристально чистого небесного озера в вышине. Но всё, чего она касалось, была всё та же пыль - как напоминание о земном, низком и реальном. Тогда наваждение на секунду развеивалось и мы продолжали идти, потупив взор. И так каждый раз. Мы стыдились своего желания взглянуть вверх, чтобы не пасть ниц перед его очарованием, но глаза всё равно ползли наверх, забываясь в красоте.