Глава третья. "Жизнь продолжается. День второй. Свобода"
Я проснулся от чего-то теплого, трогающего мое тело. Открываю глаза. Это оказался маленький щенок. Он лизал мои холодные пальцы. Маленький черный комочек шерсти. Породы я не знал. Ну, по крайней мере теперь у меня появился спутник на все оставшееся мне время жизни. Кстати о времени... По взошедшем над горизонтом солнцу я понял, что уже утро... Начинается второй день...
Я вышел на городскую площадь, посмотрел на башню с часами. На часах - пол-седьмого утра. Вокруг - ни души. Все спят. Меня окутывает прохладный утренний туман. Я сажусь на вымощенную камнем поверхность площади. Холод камня проступает сквозь мою одежду, но я его не ощущаю. Мое тело холоднее льда. Дыхание-единственный признак моего нынешнего существования. Даже сердце и то не бьется. Я - мертвец, получивший ненадолго жизнь. А так - ничто. И вот, сейчас сижу посередине городской площади и встречаю розовый рассвет. Любуюсь восходящим солнцем, нежными облаками, лучами света, ласкающими мою бледную кожу. Ветерок сдувает челку назад. С лица. Я делаю глубокий вздох, закрываю глаза, пытаюсь впитать в себя эти мгновения. Наслаждаюсь пением первых птичек. Звуки щебетания наполняют мой мозг приятными мыслями... о прошлой жизни. Тогда со мной были родители, а сейчас... Сейчас я провожу свои последние дни, последние моменты, держа в руке теплый комочек - милого песика, который, возможно, хоть как-то скрасит это время. Щенка я окрестил Филиппом.
Я проснулся от чего-то теплого, трогающего мое тело. Открываю глаза. Это оказался маленький щенок. Он лизал мои холодные пальцы. Маленький черный комочек шерсти. Породы я не знал. Ну, по крайней мере теперь у меня появился спутник на все оставшееся мне время жизни. Кстати о времени... По взошедшем над горизонтом солнцу я понял, что уже утро... Начинается второй день...
Я вышел на городскую площадь, посмотрел на башню с часами. На часах - пол-седьмого утра. Вокруг - ни души. Все спят. Меня окутывает прохладный утренний туман. Я сажусь на вымощенную камнем поверхность площади. Холод камня проступает сквозь мою одежду, но я его не ощущаю. Мое тело холоднее льда. Дыхание-единственный признак моего нынешнего существования. Даже сердце и то не бьется. Я - мертвец, получивший ненадолго жизнь. А так - ничто. И вот, сейчас сижу посередине городской площади и встречаю розовый рассвет. Любуюсь восходящим солнцем, нежными облаками, лучами света, ласкающими мою бледную кожу. Ветерок сдувает челку назад. С лица. Я делаю глубокий вздох, закрываю глаза, пытаюсь впитать в себя эти мгновения. Наслаждаюсь пением первых птичек. Звуки щебетания наполняют мой мозг приятными мыслями... о прошлой жизни. Тогда со мной были родители, а сейчас... Сейчас я провожу свои последние дни, последние моменты, держа в руке теплый комочек - милого песика, который, возможно, хоть как-то скрасит это время. Щенка я окрестил Филиппом.
На площади постепенно стали скапливаться люди. Я поднялся - не хочу привлекать к себе внимание. В руках держу Филиппа. Принимаю его к груди и начинаю бежать. Не знаю, откуда во мне появилось это непреодолимое желание понестись с большой скоростью. Холодный утренний воздух врезается в легкие. Останавливаюсь, чтобы передохнуть. Я рад, что начинаю свой второй день с незабываемых действий. Я ощущаю свободу. Это первое, что не смог почувствовать, испытать в той жизни. И я теперь понял, зачем мне нужны эти дни...
Мы свернули на тихую улочку. Это, скорее всего, какой-то заброшенный район города. Нас окружают развалины домов. Я подхожу к одному из них. Сбоку - пожарная лестница. Уверенно забираюсь по ней. Разрушенные этажи, груды обвалившегося кирпича. Я не знаю причины, по которой люди покинули эти места. Но для меня сейчас важно то, что я нашел себе убежище. Выхожу на этаж. Осматриваю пустые комнаты. Брожу по темному лабиринту коридоров. Сворачиваю за угол. Передо мной оказывается дверь. Странно, все здание разрушено, а она даже не пострадала - совсем не тронута. Я прислонил свои пальцы к этой двери. Торгую приятную деревянную поверхность. Войти или нет? Какие-то сомнения заставляют меня оставаться на месте. И всё же, я решаюсь.
Небольшая детская комната. Удивительно то, что все лежит на своих местах. Нету никаких следов тех чудовищных разрушений, как в других частях этого помещения. Медленными шагами я иду вперед. Простая, но уютная обстановка. В углу стоит кровать. Рядом с ней - небольшой деревянный комод. Письменный стол, на котором лежат книги и тетради. Красная настольная лампа. Видимо, это место принадлежало школьнику. Я присаживаюсь на кровать. Обхватываю голову руками. Филипп сворачивается калачиком подле меня. Теперь у нас есть дом, где никто не потревожит. Приподнимаюсь, спустя минуту, подхожу к окну - солнце светит высоко в ясном, чистом голубом небе. Это огромная редкость для такого дождливого города, как Лондон. Снова ложусь на кровать... Но вдруг, обнаруживаю, что лег на какую-то твердую вещь. Встаю, сдергиваю одеяло. Это книга. Беру ее в руки. Открываю на первой странице и осознаю, что у меня в руках дневник хозяина комнаты. Вижу надпись: "Дэниэл Морган". Любопытство пересиливает мою совесть и я начинаю читать...
13 марта. Среда.
В нашем городе сейчас идет война. Мне очень страшно. Я боюсь умереть. Мне всего-то 10 лет. Сегодня мы получили известие о том, что на фронте погиб наш папочка. Все плачут.
Переворачиваю страницу...
14 марта. Четверг.
Умерла мама. У меня осталась только сестра. Молю Бога, чтобы нас не нашли... Мне страшно.
15 марта. Пятница.
Погибла моя сестричка. Больше незачем жить. Я решился на самоубийство. Прыгну из окна. Прощайте...
Не выдерживаю. Слезы начинают течь из моих глаз. Я не могу больше прятать в себе эти эмоции. Рыдания блокируют приток воздуха к моим легким. Задыхаюсь. Так плохо мне еще никогда не было. Жестокая война вынудила мальчика совершить это...
Жуткая боль разносится по всему моему телу. Веки опухли от слез. В прошлой жизни я всегда был главным объектом для всяческих издевательств. Меня били, смеялись надо мной. Я часто задумывался о суициде. А сейчас я нахожусь посередине комнаты, которая принадлежала мальчику, страдавшему не меньше меня. Постепенно успокаиваясь, я медленно направился к выходу из этого места. Филипп, весело помахивая хвостиком, посеменил за мной. Мне нужен воздух. Покидаю развалины. Пускаюсь бежать. Снова та же знакомая боль в легких. От холодного воздуха. Бегу вперед по пустынным улицам, а мой пёсик следом. Я не разбираю дороги. Сменяются пейзажи растительности. Вбегаю в лес. Уже начинаю просто идти. Брожу, поэтому огромному зеленому пространству. Сквозь густую листву впереди просачиваются лучи солнца. Иду туда. Пройдя весь лес насквозь, я попадаю в незабываемое место. Передо мной открывается вид на скалы. А сам я нахожусь на обрыве перед высоченным водопадом. Понятия не имею, как такое может находиться в Лондоне! В этом сером, вечно дождливом городе. Но уже это не имеет для меня никакого смысла. Главное - я здесь. Потоки воды с бешеной скоростью срываются вниз и разбиваются в миллионы капель, которые окутывают меня колющими брызгами. Они блестят на солнце всеми цветами радуги. Такая красота! И я снова ощущаю эту свободу. Забываю про все на свете. Я здесь и сейчас, живу именно этим моментом. Живу... настоящим. Раскрываю руки. Прыгаю вниз... Мое тело окутывает неописуемое чувство падения. Адреналин врывается в кровь. Я свободен! Удар о воду... Ледяная жидкость сковывает каждую клеточку моей кожи. Но я не чувствую холода, а просто поглощаю свежесть воды. Я проживаю каждый момент.
Не знаю, сколько я провел там времени, солнце уже стало садиться. Выхожу из воды, карабкаюсь по скалам. Наконец, забираюсь наверх. Филипп терпеливо ждал все это время. Беру его на руки. Мы идем назад. Спустя пару часов, оказываемся в городе. Сворачиваем на нашу улицу. Вдруг перед нами оказываются четыре высоких парня. Они направляются прямо на нас. Поравнявшись с нами, парни решили завязать диалог:
- Эй, вы! - произнес один. Я понял, что он самый главный. - Что тут забыли?! Это наше место! - продолжил он.
- Ничего, мы просто тут шли. Комок страха подступил к моему горлу.
- Ах, ничего! Ну, значит, расплачиваемся за проход!
- Я не могу с вами расплатиться - у меня нету денег.
- Ой, посмотрите на него! - ухмыльнулся главарь.
- Что же, - подхватил толстяк в кепке. - Тогда выбирай: или мы тебя побьем или же в качестве расплаты отдашь нам свою мерзкую собаку!
Я замер, как вкопанный. Филиппа?! Нет, ни за что!
- Смотрите, а он по ходу испугался!
Я незамедлительно размахнулся и резко ударил кулаком толстяка прямо в челюсть. Тот, взвыв, упал на землю.
- Хватай его! - рявкнул главарь.
Меня повалили. Заломили руки за спину.
- За то, что ты его покалечил, поплатишься очень жестоко! Веня, бери эту псину!
Ужас пронзил меня насквозь. Нет, только не Филипп! Я закричал.
- Приготовься к шоу.
Я зажмурился. Тихий писк.
Открываю глаза. Мой щенок превратился в кровавое месиво. Я ору. От испуга, парни выпустили меня из рук. Резко бью одного в нос, другого в живот. Главарю я ударил в висок. Бегу. Слезы снова поглощают меня. Вот и оно - мое убежище. Врываюсь в комнату. У меня истерика. Подхожу к зеркалу. Бью кулаком... Осколки со звоном падают на пол. Сношу все на своем пути. Рыдания сковывают грудь. У меня отняли единственное существо, приносящей мне радость!!! Я вспомнил, как в детстве мечтал о собаке. Но родители не позволяли мне этого. А теперь, когда у меня только появился милый друг, его жестоко отнимают. Его убили... Я начинаю кричать, окончательно срываю голос. Лежу на полу среди груды битого стекла. Беру один в руки. Провожу им вдоль вен. Мне ничего от этого не будет. Я же не совсем человек. Кровь с пульсирующей болью вытекает наружу. Любуюсь этой алой жидкостью, струящейся из глубокого ярко-красного пореза. Я не чувствую острой боли, которую ощущают суицидники. Просто немного испытываю это. Становится легче. Я не раз такое проделывал, когда был обычным живым парнем Артуром.
Так завершается второй день...
Мы свернули на тихую улочку. Это, скорее всего, какой-то заброшенный район города. Нас окружают развалины домов. Я подхожу к одному из них. Сбоку - пожарная лестница. Уверенно забираюсь по ней. Разрушенные этажи, груды обвалившегося кирпича. Я не знаю причины, по которой люди покинули эти места. Но для меня сейчас важно то, что я нашел себе убежище. Выхожу на этаж. Осматриваю пустые комнаты. Брожу по темному лабиринту коридоров. Сворачиваю за угол. Передо мной оказывается дверь. Странно, все здание разрушено, а она даже не пострадала - совсем не тронута. Я прислонил свои пальцы к этой двери. Торгую приятную деревянную поверхность. Войти или нет? Какие-то сомнения заставляют меня оставаться на месте. И всё же, я решаюсь.
Небольшая детская комната. Удивительно то, что все лежит на своих местах. Нету никаких следов тех чудовищных разрушений, как в других частях этого помещения. Медленными шагами я иду вперед. Простая, но уютная обстановка. В углу стоит кровать. Рядом с ней - небольшой деревянный комод. Письменный стол, на котором лежат книги и тетради. Красная настольная лампа. Видимо, это место принадлежало школьнику. Я присаживаюсь на кровать. Обхватываю голову руками. Филипп сворачивается калачиком подле меня. Теперь у нас есть дом, где никто не потревожит. Приподнимаюсь, спустя минуту, подхожу к окну - солнце светит высоко в ясном, чистом голубом небе. Это огромная редкость для такого дождливого города, как Лондон. Снова ложусь на кровать... Но вдруг, обнаруживаю, что лег на какую-то твердую вещь. Встаю, сдергиваю одеяло. Это книга. Беру ее в руки. Открываю на первой странице и осознаю, что у меня в руках дневник хозяина комнаты. Вижу надпись: "Дэниэл Морган". Любопытство пересиливает мою совесть и я начинаю читать...
13 марта. Среда.
В нашем городе сейчас идет война. Мне очень страшно. Я боюсь умереть. Мне всего-то 10 лет. Сегодня мы получили известие о том, что на фронте погиб наш папочка. Все плачут.
Переворачиваю страницу...
14 марта. Четверг.
Умерла мама. У меня осталась только сестра. Молю Бога, чтобы нас не нашли... Мне страшно.
15 марта. Пятница.
Погибла моя сестричка. Больше незачем жить. Я решился на самоубийство. Прыгну из окна. Прощайте...
Не выдерживаю. Слезы начинают течь из моих глаз. Я не могу больше прятать в себе эти эмоции. Рыдания блокируют приток воздуха к моим легким. Задыхаюсь. Так плохо мне еще никогда не было. Жестокая война вынудила мальчика совершить это...
Жуткая боль разносится по всему моему телу. Веки опухли от слез. В прошлой жизни я всегда был главным объектом для всяческих издевательств. Меня били, смеялись надо мной. Я часто задумывался о суициде. А сейчас я нахожусь посередине комнаты, которая принадлежала мальчику, страдавшему не меньше меня. Постепенно успокаиваясь, я медленно направился к выходу из этого места. Филипп, весело помахивая хвостиком, посеменил за мной. Мне нужен воздух. Покидаю развалины. Пускаюсь бежать. Снова та же знакомая боль в легких. От холодного воздуха. Бегу вперед по пустынным улицам, а мой пёсик следом. Я не разбираю дороги. Сменяются пейзажи растительности. Вбегаю в лес. Уже начинаю просто идти. Брожу, поэтому огромному зеленому пространству. Сквозь густую листву впереди просачиваются лучи солнца. Иду туда. Пройдя весь лес насквозь, я попадаю в незабываемое место. Передо мной открывается вид на скалы. А сам я нахожусь на обрыве перед высоченным водопадом. Понятия не имею, как такое может находиться в Лондоне! В этом сером, вечно дождливом городе. Но уже это не имеет для меня никакого смысла. Главное - я здесь. Потоки воды с бешеной скоростью срываются вниз и разбиваются в миллионы капель, которые окутывают меня колющими брызгами. Они блестят на солнце всеми цветами радуги. Такая красота! И я снова ощущаю эту свободу. Забываю про все на свете. Я здесь и сейчас, живу именно этим моментом. Живу... настоящим. Раскрываю руки. Прыгаю вниз... Мое тело окутывает неописуемое чувство падения. Адреналин врывается в кровь. Я свободен! Удар о воду... Ледяная жидкость сковывает каждую клеточку моей кожи. Но я не чувствую холода, а просто поглощаю свежесть воды. Я проживаю каждый момент.
Не знаю, сколько я провел там времени, солнце уже стало садиться. Выхожу из воды, карабкаюсь по скалам. Наконец, забираюсь наверх. Филипп терпеливо ждал все это время. Беру его на руки. Мы идем назад. Спустя пару часов, оказываемся в городе. Сворачиваем на нашу улицу. Вдруг перед нами оказываются четыре высоких парня. Они направляются прямо на нас. Поравнявшись с нами, парни решили завязать диалог:
- Эй, вы! - произнес один. Я понял, что он самый главный. - Что тут забыли?! Это наше место! - продолжил он.
- Ничего, мы просто тут шли. Комок страха подступил к моему горлу.
- Ах, ничего! Ну, значит, расплачиваемся за проход!
- Я не могу с вами расплатиться - у меня нету денег.
- Ой, посмотрите на него! - ухмыльнулся главарь.
- Что же, - подхватил толстяк в кепке. - Тогда выбирай: или мы тебя побьем или же в качестве расплаты отдашь нам свою мерзкую собаку!
Я замер, как вкопанный. Филиппа?! Нет, ни за что!
- Смотрите, а он по ходу испугался!
Я незамедлительно размахнулся и резко ударил кулаком толстяка прямо в челюсть. Тот, взвыв, упал на землю.
- Хватай его! - рявкнул главарь.
Меня повалили. Заломили руки за спину.
- За то, что ты его покалечил, поплатишься очень жестоко! Веня, бери эту псину!
Ужас пронзил меня насквозь. Нет, только не Филипп! Я закричал.
- Приготовься к шоу.
Я зажмурился. Тихий писк.
Открываю глаза. Мой щенок превратился в кровавое месиво. Я ору. От испуга, парни выпустили меня из рук. Резко бью одного в нос, другого в живот. Главарю я ударил в висок. Бегу. Слезы снова поглощают меня. Вот и оно - мое убежище. Врываюсь в комнату. У меня истерика. Подхожу к зеркалу. Бью кулаком... Осколки со звоном падают на пол. Сношу все на своем пути. Рыдания сковывают грудь. У меня отняли единственное существо, приносящей мне радость!!! Я вспомнил, как в детстве мечтал о собаке. Но родители не позволяли мне этого. А теперь, когда у меня только появился милый друг, его жестоко отнимают. Его убили... Я начинаю кричать, окончательно срываю голос. Лежу на полу среди груды битого стекла. Беру один в руки. Провожу им вдоль вен. Мне ничего от этого не будет. Я же не совсем человек. Кровь с пульсирующей болью вытекает наружу. Любуюсь этой алой жидкостью, струящейся из глубокого ярко-красного пореза. Я не чувствую острой боли, которую ощущают суицидники. Просто немного испытываю это. Становится легче. Я не раз такое проделывал, когда был обычным живым парнем Артуром.
Так завершается второй день...
Wilson