Немного помедлив, Лебедь вошёл вовнутрь.
Но на входе его ждало множество испытаний: чтобы пройти, ему пришлось надеть маску и перчатки, проверить температуру, показать куар-код и побрызгаться антисептиком.
Владимир Лебедев с лёгкостью прошёл все эти испытания, т.к. его маман работала санитаркой. На Кузнецова, 2А.
Но комната, в которой Емеля хранил всю наркоту и бурбулятор, была заперта на ключ. Дверь была бронированная.
Лебедь знал, что ключ от этой комнаты Емеля носил на шее, на цепочке. Но это была не беда - у Лебедя уже имелся дубликат. Но как быть с цифровым кодом?
Пока бабушка за окном кормила пчёл марихуаной, Лебедь перепробовал всё, что можно было: дату рождения Емели, сколько мяса лежало на тарелке на кухне, его номер квартиры...
Ничего не подходило.
Лебедь уже было отчаялся, но тут он услышал через открытое окно, как старуха, копошившаяся в огороде, выругалась.
Но на входе его ждало множество испытаний: чтобы пройти, ему пришлось надеть маску и перчатки, проверить температуру, показать куар-код и побрызгаться антисептиком.
Владимир Лебедев с лёгкостью прошёл все эти испытания, т.к. его маман работала санитаркой. На Кузнецова, 2А.
Но комната, в которой Емеля хранил всю наркоту и бурбулятор, была заперта на ключ. Дверь была бронированная.
Лебедь знал, что ключ от этой комнаты Емеля носил на шее, на цепочке. Но это была не беда - у Лебедя уже имелся дубликат. Но как быть с цифровым кодом?
Пока бабушка за окном кормила пчёл марихуаной, Лебедь перепробовал всё, что можно было: дату рождения Емели, сколько мяса лежало на тарелке на кухне, его номер квартиры...
Ничего не подходило.
Лебедь уже было отчаялся, но тут он услышал через открытое окно, как старуха, копошившаяся в огороде, выругалась.