Страшные истории и мистические истории

Дружба. Сколько в этом слове теплоты и радости. Наверняка, вы вспомнили своих друзей. Люди, которые верят вас при риске и переживают с вами невзгоды. А есть же ещё и лучшие друзья. Эти люди стали для вас большим, чем просто приятелями и единомышленниками. Они крепко укоренились в вашей жизни. Может не всегда вы ладили с ними. Конечно, могли быть и споры, и ссоры, но от этого они не сколько не уменьшили влияние на вас. Лучший друг для вас становится частью вашей семьи. Пусть вы и не ладили какое-то время, но всё равно в вашем доме он желанный гость. Даже если он мёртв...
Что ж... Помню ещё в детстве знал двух ребят из моего двора. Я дружил с ними на уровне знакомых, с которыми редко проводил время. В округе их знали все. Те ещё разбойники. От их шалостей страдала вся округа. Безобидные, детские шутки, не более. Их легко можно было перепутать с двумя братьями, которыми они не являлись, но встретить каждого по отдельности было очень трудно. Высокого мальчика с русыми волосами звали Пауль. Глаза голубого цвета. Коренастый мальчик с необычайно красивым лицом - так можно было охарактеризовать Пауля. А его друг был средних пропорций тела с кудрявыми, каштановыми волосами. Его звали Джеральд. Ребята были не разлей водой. Но только до поры, до времени.

Бывают летние ночи, при которых тьма стоит совершенная, и что-либо разглядеть дальше собственной вытянутой руки можно, лишь обладая совиной зоркостью. В одну из таких ночей возле ветхого покосившегося дома бродил одинокий силуэт, подняв над собой керосиновый ночник. Услышать шорох, хруст веток или что-то, обнаруживающее неподалёку чье-либо присутствие, не представлялось возможным: шумели кроны деревьев, которые трепал разгулявшийся ветер, со стороны леса кричали ночные звери и птицы, на цепи у крыльца хрипло лаял седой пёс, взвизгивая каждый раз, когда ошейник больно впивался в шею при рывке в окружавшую его темноту. Обойдя строение несколько раз и недолго постояв, не двигаясь, фигура вернулась в дом.

Со скрипом захлопнулась входная дверь, потоком воздуха подняв облако из пыли. Состояло жилище из одной только комнаты, являющейся и спальным местом, и местом для протопки, и обеденным залом. Освещение обеспечивала одна лишь свеча, уже догоравшая и медленно превращавшаяся в расплывающийся по столу огарок. Дрожащий огонёк неровным светом расходился по комнате, отделяя тень от находившегося в ней то огромным, то небольшим силуэтом.

Пусть жизнь вам не кажется сказкой, в которой вы бы хотели очутиться. Главный враг человечества идёт, чтобы сделать вас несчастным и заставить чувствовать себя одиноким. Он косит людей и отправляет их во мрак, словно мясник разделывает свинью. По частям делит удовольствие. Медленно заставляет приблизить вашу встречу наедине. Он носит чёрную мантию и косу. Лицо его... А его у него и нет. Только череп виднеется из-под чёрной мантии с капюшоном. Его руки были превращены временем в кости. Его имя - Смерть. Враг человечества путешествует и убивает всех. Вначале тех кого ты знал, а потом и тех кого ты любил. Медленно заставляет тебя страдать. Но бывает когда целью становится и дорогой тебе человек, раньше положенного срока. Моя история пойдёт о мальчике, который жил в соседнем доме
Мальчика звали Клайд. Его родители - Линда и Говард Филипсы. Клайду должно было исполнится 6 лет через месяц, когда его матери сообщили ужасную весть - её мужа убил грабитель. Линда с трудом осознала, что теперь только она будет воспитывать их чадо. Я дружил с этой семьёй. Узнав новость, поспешил помочь Линде. Я пытался её успокоить, но всё было напрасно. Бедная вдова не могла взять себя в руки. Клайд спрашивал, что случилось, но его мать отвечала сквозь слезы, что всё хорошо. Разумеется, он в это не верил и переспрашивал. Но пока Линда не повысила голос Клайд не отстал.

Чёрные ветви застилали небеса. Сапфирово-синий горизонт всё чаще озаряли вспышки горящих белоснежным огнём звёзд. Они гасли так быстро и стремительно, точно жизни, неожиданно нашедшие свою кончину. Они были гонимы облаками и заслонены тяжёлыми свинцовыми тучами, их мочили дожди, но они продирались сквозь них и вспыхивали вновь. "Зачем? - так и просилось крикнуть ввысь, - Чтобы снова погаснуть?" Но увы! Меня никто не слушал.

Давно оборвалось то, что вы зовёте жизнью, и снова наступила густая синева. Смешалось всё со тьмою и растворилось в лунном свете, сплелось навек в один клубок и стало повторяться вновь. Вставали из могил скелеты и шли на зов своей судьбы. Наполнилось кладбище ими уж сполна, но мертвецов становилось всё больше и больше.

Вечер выдался на редкость отвратительным. Серая хмарь нудного, моросящего дождя, казалось, только и ждала, когда опустится густая темнота, чтобы упасть на землю противной влагой.
Подняв ворот куртки, я бегом припустил к автобусной остановке, надеясь найти под небольшим железным навесом хоть какое-то укрытие.
Часы показывали половину десятого ночи, и я еще успевал на последний автобус.
Серая лета шоссе блестела в желтом свете придорожных фонарей. Я нервно поглядывал вдаль, надеясь заметить наконец-то свет фар долгожданного транспорта. Но дорога была пустынна и тиха, лишь монотонный шелест осеннего дождя по железной крыше нарушал покой погруженного в спячку города.
Автобус, казалось, возник ниоткуда, словно соткался из пелены серой водяной хмари. Я даже не услышал урчание работающего двигателя, погрузившись в свои мысли. Скорость он не сбавлял, решив, видимо, проскочить пустую в такую погоду остановку.
Шагнув на дорогу, я взмахнул руками.

- Разрешите обратиться, сэр!
24 апреля 1998 года в кабинет генерал-лейтенанта ВС США ворвался среднего роста мужчина в штатском, приблизительно сорока лет, с прогрессирующей лысиной на макушке и с небольшим портфельчиком в руках. Генерал-лейтенант Жорж Андерсон, сидевший в тот момент за рабочим столом и внимательно изучавший дело Подопытного-0556WSLW, известного также под именем Ло Вульф, тут же узнал так бесцеремонно ворвавшегося в его личный кабинет мужчину. Это был его главный информатор и по совместительству близкий друг, Нейтан Гейн, майор ВС США. В целом, никудышный человек, но очень преданный своему делу и своим друзьям. Гейн с треском захлопнул за собой дверь и метнулся в стоящее перед столом генерал-лейтенанта кресло.
- По лицу вижу, что-то случилось, - напряжённо вглядываясь в лицо гостя, сказал Андерсон.
- О, не то слово, что случилось! - возбуждённо рыская маленькими поросячьими глазками из стороны в сторону, прошипел Гейн. - Час назад нам по почте пришёл CD-диск. Старомодный хрен прислал нам...
- Попрошу в моём кабинете не выражаться, - твёрдо перебил его генерал-лейтенант.

Лунной ночью сентября в старом парке, что на окраине небольшого сибирского города, гулял молодой человек. Небо было затянуто, но местами сквозь темно-серые тучи можно было увидеть небо. Шел он по центральной дороге, пожалуй, единственной освещенной в ночном парке. Это была его первая ночная прогулка, и он был счастлив находиться здесь в столь позднее время. Любуясь, всем до чего доходил свет фонаря, парень заметил сидящего на скамейке и глубоко вздыхавшего мужчину в пальто с опущенной головой.
- Мужик что-то случилось? - спросил юноша, подойдя к незнакомцу.
Мужчина, ничего не ответив, поднял свою голову и посмотрел на парня. Лицо его было изуродовано, словно принадлежало мертвецу. Парень переспросил:
- Помощь не нужна?
Незнакомец крайне удивился и проговорил хриплым голосом:
- Надо же, каждую ночь я сижу на этой скамье, но никто из прохожих так и не подошел ко мне.

Ночь была необыкновенно темна и вне круга трепещущего света, бросаемого фонарями, нельзя было ничего разглядеть. На улице было зябко и ветрено. Из жидких туч накрапывала морось. Но, как нередко бывает, одна нелепость последовала за другой. Столь долго сухие небеса вдруг опрокинулись оглушающим ливнем. Порывистый ветер глухо заревел между обнажёнными деревьями и, казалось, то стонал подобно молящимся душам, то завывал как тысячи гневных и грозных голосов. Клубы сухих листьев, вздымаемых вихрем, били в лицо. Страшный крик агонии и отчаяния раздался в воздухе, но этот крик тотчас затих, и слышался только шум грозы да тихие стоны деревьев, кажущиеся зловещими во мраке ночи. Молнии рвали верхушки деревьев, дробили тротуары...
Ливень кончился так же неожиданно, как и начался. Только что ревело и лилось сверху, и вдруг всё прекратилось, будто закрыли задвижку. Только шлёпали запоздалые капли да ворчали мутные ручьи.
Всё это было как некстати странно. Будто нечто страшное и жуткое пробудилось. Словно какое-то Великое Зло опустилось на землю.
- Дитя появилось на свет! - произнёс Андрей, сжимая в руке светящийся красный рубин.

Утром зябкая дрожь подняла ребят на ноги. Беспризорный костёр давно заглох. Туман нехотя покидал болота, и улыбалось встающее солнце, мельком заглядывая в его прорехи. Вовка проснулся. Он встал и увидел, что Славы нет. У уже остывших углей лежал Андрей. Где же Слава? - подумал Вовка. Он набрал хвороста и разжёг костёр. Потом он прошёлся в округе, но Славы не было. Он покричал его, но всё было тщетно. Когда он вернулся к костру, то увидел, что около него сидит Слава.
- Где ты был? - спросил Вовка.
- Да так, - ответил тот, - прогулялся немного.
- Где?
- Отстань.
Вовка странно посмотрел на Славу. Тот же, сидел с хмурым лицом. Он, молча и тоскливо, смотрел на костёр. Вовка подошёл к нему и сел рядом. Он посмотрел на Славу. Его взгляд был пугающе пуст. Вовка подошёл к нему и положил руку на плечу. Он не шевельнулся.

Бледная одинокая луна купалась в ровном, спокойном озере. Тоненькие деревца мирно покачивались, издавая легкие мелодичные звуки - это ветер играл их осенней листвой. Густой кустарник раскачивался в такт, отбрасывая на дорогу диковинные тени, утопающие в огнях проезжающих мимо машин. Вот проехал черный "Ниссан", стальной дланью обрывая минутное спокойствие природы. Ник Саммерс проснулся от звона колокольчика, нехотя приподнялся на локте и, увидев погрузившийся под воду поплавок, схватил удилище. Непродолжительная борьба и, бледное в лунном свете веретенообразное тельце оказалось у берега. Поместив добычу в подсак, Саммерс открыл судок и бросил туда рыбу. Потом, он закинул снасть и бросил прикорм. Над озером вновь воцарилось спокойствие. Ник достал из кармана пачку "Винстона", сунул одну сигарету в уголок рта и подкурил. Где-то справа раздавалось кваканье жаб и короткая трель птицы. Мужчина докурил и бросил окурок в пластиковый ланчбокс. Дорогу осветил желтый свет, послышался шум мотора и Саммерс, протерев глаза, улегся на широкое покрывало, глядя на ночное, щедро усыпанное звездами небо.