В холодную осеннюю атмосферу ударили первые вспышки изморози. Листья, переливаясь на свету сочными однотонными красками, слетали с деревьев, обнажая ветви, словно по мановению волшебной палочки.
Буквально неделю назад стояла хорошая погода, пусть и прохладная, но вполне сносная, чтобы люди еще могли ходить в цветастых футболках, показывая то, насколько они терпеливы к надвигающемуся морозу.
Сейчас же большинство укуталось в пальто, затянув шею теплым шарфом. Все указывало на то, насколько быстрая наша жизнь, и, в совокупности с природой, которая словно бы чувствует то, что мы ощущаем, - это воспринимается крайне глубоко.
На улице Харлоу фонари теперь зажигались в 7 вечера, вместо обычных 10 часов. Улица, так же, как и многие другие в Фистлклине (где еще росли деревья, а не кусты), усыпана желтоватой листвой. Свет в домах зажигался раньше, чем фонари (во многом благодаря деревьям, закрывающим окна от тусклого осеннего солнца), и люди возвращались домой чуть раньше обычного. По крайней мере, дети уж точно.
Ночь была теплой, несмотря на ветерок. Хотя, возможно, все просто так думали, греясь под теплыми пледами, сидя за книгой и потягивая теплый чай с лимоном.
На улице уже замигали огоньки фонарей. В домах, ближе к 11 часам, начал выключаться свет. Обыкновенные процедуры подготовки ко сну – вечернее принятие ванны, чистка зубов, и вот он – сладкий момент дремоты, сменяющийся крепким сном. Жители улицы Харлоу засыпали. Улицы засыпали вместе с людьми. Так было каждый раз и со всеми.
Но только не сегодня. И не с ним.