Стояла холодная сентябрьская ночь, ночное небо было усыпано звездами, а луна только что взошла. Я только что закончил смену в больнице и поехал домой по одной из многочисленных проселочных дорог. Это хороший способ избежать пробок и гаишников. Я настроил радио на местную радиостанцию и просто слушал какую-то бессмысленную музыку. Это был обычный вечер, я возвращался домой, и на дороге никого не было, кроме меня. Пока не опустился туман.
Сентябрьские туманы здесь случаются нечасто, особенно в конце месяца. Для этого у нас становится слишком холодно, вода в воздухе просто замерзает. Однако в какой-то момент, когда я ехал через широкое поле, мою машину окутал ледяной непроницаемый туман. Температура в машине сразу же понизилась и я включил обогреватель. Это было похоже на то, как если бы туман пытался проникнуть в саму машину, обволакивая шины и двигатель в попытке лишить их жизни. Я же чуть сильнее надавил на газ и помчал дальше, вынужденный переключиться на ближний, так как дальний свет только создавал безбожное количество бликов в тумане.
Прошло совсем немного времени - и я увидел, как иней покрывает ветровое стекло. Он быстро разрастался. По мере того, как туман сгущался, по стеклу пробегали мини-вихри. Антиобледенитель не помогал, и я замедлил ход, так как стекла покрылись льдом. Моя нога по-прежнему оставалась на педали газа, и я изо всех сил вглядывался сквозь пелену инея и тумана.
Сентябрьские туманы здесь случаются нечасто, особенно в конце месяца. Для этого у нас становится слишком холодно, вода в воздухе просто замерзает. Однако в какой-то момент, когда я ехал через широкое поле, мою машину окутал ледяной непроницаемый туман. Температура в машине сразу же понизилась и я включил обогреватель. Это было похоже на то, как если бы туман пытался проникнуть в саму машину, обволакивая шины и двигатель в попытке лишить их жизни. Я же чуть сильнее надавил на газ и помчал дальше, вынужденный переключиться на ближний, так как дальний свет только создавал безбожное количество бликов в тумане.
Прошло совсем немного времени - и я увидел, как иней покрывает ветровое стекло. Он быстро разрастался. По мере того, как туман сгущался, по стеклу пробегали мини-вихри. Антиобледенитель не помогал, и я замедлил ход, так как стекла покрылись льдом. Моя нога по-прежнему оставалась на педали газа, и я изо всех сил вглядывался сквозь пелену инея и тумана.
В какой-то момент я начал различать очертания предметов за изморозью на окнах. Было невозможно определить что это за предметы, покрытые тонким слоем льда. Невероятно белые, но почему-то лишенные света, их очертания было невозможно различить. Машина двигалась со скоростью улитки, а белые фигуры, танцуя, подбирались все ближе и ближе к машине. Они были похожи на подхваченные ветром простыни, способные отражать только то, что на них падало. На первый взгляд, они были бесформенными. Должно быть, это было из-за взаимодействия тумана со льдом на стекле.
Похоже, туман заглушил сигнал радио, потому что вскоре из динамиков доносился только визг помех и искаженные слова поп-песенки, которая звучала всего мгновение назад. Только когда слова совсем потеряли смысл, я полностью выключил радио. Что бы там ни звучало, это определенно была не музыка, и она определенно больше не помогала мне вести машину. Что бы это ни было, но это, казалось, сливалось с движениями белых фигур снаружи машины. Машина продолжала двигаться, а я не отрывал глаз от дороги.
Шум, издаваемый двигателем, начал превращаться в скрип и стоны. По крайней мере, сначала я предположил, что это шумел двигатель, пока от этого звука не начали дребезжать стекла сзади. Мои пальцы крепче сжали руль, а глухие удары превратились в отчаянное царапанье, как будто ногти царапали покрытое льдом стекло. Я не оглядывался на источник звука, просто не мог этого сделать, от страха у меня все пересохло во рту.
Слышалось непрерывное бессвязное отвратительное бульканье. Белые фигуры собрались, танцуя вокруг машины, обходя ее спереди, когда она вжималась в их ряды и обгоняла их. Головы прижимались к покрытым льдом стеклам, иногда открывая лица или части лиц. Ввалившиеся глаза-бусинки, губы, изжеванные в клочья, или носы, которых либо почти не было, либо они были давно съедены. Гвозди скрежетали по металлическому корпусу моей машины, а бульканье было одновременно жалким и ужасающим, когда машина время от времени попадала на особенно крутые ухабы - невозможно было не услышать характерный хруст под колесами. Слова вырывались из уст белых фигур, прижатых к стеклу, мольбы искажались изъеденными языками и сгнившим горлом. Мои зубы были настолько крепко стиснуты, что почти скрежетали друг о друга, грозя раскрошиться. Тем не менее я не снимал ногу с педали газа и не отрывал глаз от дороги.
Вся машина тряслась, я чувствовал, как она трясется, когда невидимые руки стучали и царапали по ней. Было только движение вперед, не было ни возврата, ни остановки. Не отводи взгляд, не паникуй, просто гони вперед и...
Туман рассеялся. Машина медленно выбралась из этой белой трясины, и почти сразу лед на лобовом стекле начал таять. Двигатель сначала фыркнул, а затем взревел, шины взрыхлили грунт, когда я сильнее нажал на газ и помчался к дому. Не оглядывайся, не останавливайся! Через час я добрался до своего дома и поспешил в свою теплую комнату, чтобы зарыться под одеяло.
На следующий день у моего отца было несколько вопросов. Он хотел знать, кто так плохо обращался с моей машиной. На каждой дверце и крыльях были длинные царапины, сквозь которые просвечивал металл. Я сказал ему, что не знаю.
Думаю, сегодня вечером я поеду домой по главной дороге...
Похоже, туман заглушил сигнал радио, потому что вскоре из динамиков доносился только визг помех и искаженные слова поп-песенки, которая звучала всего мгновение назад. Только когда слова совсем потеряли смысл, я полностью выключил радио. Что бы там ни звучало, это определенно была не музыка, и она определенно больше не помогала мне вести машину. Что бы это ни было, но это, казалось, сливалось с движениями белых фигур снаружи машины. Машина продолжала двигаться, а я не отрывал глаз от дороги.
Шум, издаваемый двигателем, начал превращаться в скрип и стоны. По крайней мере, сначала я предположил, что это шумел двигатель, пока от этого звука не начали дребезжать стекла сзади. Мои пальцы крепче сжали руль, а глухие удары превратились в отчаянное царапанье, как будто ногти царапали покрытое льдом стекло. Я не оглядывался на источник звука, просто не мог этого сделать, от страха у меня все пересохло во рту.
Слышалось непрерывное бессвязное отвратительное бульканье. Белые фигуры собрались, танцуя вокруг машины, обходя ее спереди, когда она вжималась в их ряды и обгоняла их. Головы прижимались к покрытым льдом стеклам, иногда открывая лица или части лиц. Ввалившиеся глаза-бусинки, губы, изжеванные в клочья, или носы, которых либо почти не было, либо они были давно съедены. Гвозди скрежетали по металлическому корпусу моей машины, а бульканье было одновременно жалким и ужасающим, когда машина время от времени попадала на особенно крутые ухабы - невозможно было не услышать характерный хруст под колесами. Слова вырывались из уст белых фигур, прижатых к стеклу, мольбы искажались изъеденными языками и сгнившим горлом. Мои зубы были настолько крепко стиснуты, что почти скрежетали друг о друга, грозя раскрошиться. Тем не менее я не снимал ногу с педали газа и не отрывал глаз от дороги.
Вся машина тряслась, я чувствовал, как она трясется, когда невидимые руки стучали и царапали по ней. Было только движение вперед, не было ни возврата, ни остановки. Не отводи взгляд, не паникуй, просто гони вперед и...
Туман рассеялся. Машина медленно выбралась из этой белой трясины, и почти сразу лед на лобовом стекле начал таять. Двигатель сначала фыркнул, а затем взревел, шины взрыхлили грунт, когда я сильнее нажал на газ и помчался к дому. Не оглядывайся, не останавливайся! Через час я добрался до своего дома и поспешил в свою теплую комнату, чтобы зарыться под одеяло.
На следующий день у моего отца было несколько вопросов. Он хотел знать, кто так плохо обращался с моей машиной. На каждой дверце и крыльях были длинные царапины, сквозь которые просвечивал металл. Я сказал ему, что не знаю.
Думаю, сегодня вечером я поеду домой по главной дороге...
генаГриб
Но финал можно было сделать чуть жёсче