Гвен расставляла свечи по краям доски и старалась не думать о последнем опыте общения с потусторонними силами. Джонатан, выдержке которого можно было позавидовать, обходил статуи. Соль с костяным пеплом должна удержать сущности внутри поляны, а подпитанные кровью печати на руках каменных детей - замкнуть круг. Дополнительный ряд статуй со стороны севера преумножал тревогу. Не заметные с тропинки хранители разрушились практически до основания. Видимо то, что обитало на поляне, уже пыталось вырваться. Оставалось лишь надеяться, что уцелевших детей хватит.
- Как луна и солнце не встречаются вместе со звездами,
Как вода и огонь не делят меж собою один кров,
Так и я, разделяю палачей и мучеников розгами,
Призываю дух Первого к ответу, не разрывая оков.
Глаза Гвен распахнулись и пламя свечей замерло. Над поляной клубился плотный туман. Его полы «лизали» каменные латы статуй. Соприкасаясь с рунами на оружии воинов, туман обнажал лица узников, застывшие в гримасе вечной агонии. От рук девушки к стволам деревьев тянулись голубоватые нити. В месте их соприкосновения кожу невыносимо жгло. Гвен стиснула зубы и отступила на несколько шагов. Нити затрещали, но ни одна из них не лопнула.
- Как луна и солнце не встречаются вместе со звездами,
Как вода и огонь не делят меж собою один кров,
Так и я, разделяю палачей и мучеников розгами,
Призываю дух Первого к ответу, не разрывая оков.
Глаза Гвен распахнулись и пламя свечей замерло. Над поляной клубился плотный туман. Его полы «лизали» каменные латы статуй. Соприкасаясь с рунами на оружии воинов, туман обнажал лица узников, застывшие в гримасе вечной агонии. От рук девушки к стволам деревьев тянулись голубоватые нити. В месте их соприкосновения кожу невыносимо жгло. Гвен стиснула зубы и отступила на несколько шагов. Нити затрещали, но ни одна из них не лопнула.
«Должны выдержать», - подумала она.
Гвен опустилась на колени в центре поляны. Туман обнажил под собой усеянную костьми землю. Девушка сжала в руке ребро, и трижды стукнула им о доску.
Раз, два, три,
Раз, два, три.
Кто первый познал смерть –
Ко мне выходи.
Тишину нарушил треск. Огоньки отделились от фитилей свечей и поплыли к девушке. Треску вторил хруст. Туман вытянулся в пики и застыл на уровне глаз Гвен. Поверхность доски покрылась инеем. Тощая рука цвета спелой сливы единожды стукнула по доске. Подушечка пальца накрыла букву «м».
- Назовись, - потребовала Гвен.
Черная жижа мазнула поочередно еще три буквы. Сущность одернула руку и над ухом девушки раздалось:
- Ггг...ооооооооооо....оооооооод.
Удар когтей отправил Гвен на землю. Туман подобно кошке вскинулся на «задние лапы» и бросился к ней. С губ Гвен сорвался вскрик. Крепкие челюсти сомкнулись на плече. Ребро царапнуло поверхность доски, и вдох облегчения нарушил тишину.
- Как вы, мисс? – Джонатан подхватил ее под руки. – Нужно обработать рану.
- Бывало и лучше, - фыркнула девушка. – Оно питается душами своих жертв. До сих пор. Они все там.
- Потрясающая концентрация, мисс Гвен.
- Не особо. Зацепили.
- Когда вы зовете одного мертвеца, - дворецкий наложил повязку на ее плечо, - вас слышат все. Не стоит об этом забывать.
- Тут не поспоришь, - усмехнулась она.
До обеда Гвен пыталась составить что-то из шести данных духом букв. Для слова «магия» не хватала «и», а самым вразумительным казалось словосочетание «год мая», но тут опять не хватало «й». Лучше все равно ничего придумать не удалось, и девушка решила порыться в книгах. В результате – предсказуемое ничего.
- Мисс Мур, баронесса просит вас спуститься в Коралловую гостиную.
- Уже иду, - откликнулась Гвен. – Спасибо, Анна.
Бабушка ожидала внучку в компании мужчины средних лет. Девушка глуповато улыбнулась, когда незнакомец повернулся к ней.
- Гвендолен, моя внучка, - представила ее Женевьева. – А это доктор Самуил Мидлтон, наш патологоанатом.
- Рада знакомству, мисс Гвендолен.
- Взаимно.
Девушка попыталась улыбнуться. Вышло скверно. По крайней мере, ей казалось, что она выглядела полной идиоткой. Доктор словно воплотился из ее фантазий в реальность: высокий с широкими плечами с сильными руками и очаровательной улыбкой. А его взгляд... от него девушку бросало в дрожь. Баронесса заметила интерес внучки, и едва заметно усмехнулась. Гвен была готова провалиться сквозь землю. А ей еще с ним работать!
Самуил провел экскурсию по просторам морга следующим утром. Гвен приятно удивило современное оборудование и просторные помещения. Чисто, аккуратно, хорошо пахнет – мечта, а не место работы. Здесь было лучше, чем в частной клинике, где она проходила практику.
Доктор оказался не только красавцем, но и отличным наставником. Он не повышал голос, шутил, разъяснял тонкости работы. Самуил обладал талантом доносить информацию так, что даже ослу станет понятно с первого раза. Гвен нравилось работать под его началом.
- А бальзамированием тоже занимаетесь вы?
- Мы, - кивнул мужчина. – И у нас отлично получается.
- Без вас, ой, прости, тебя, - Гвен придирчиво осмотрела тело, - мы бы не справились.
- Следующее вскрытие проведешь самостоятельно, а я понаблюдаю.
- Когда? – в глазах девушки блеснул живой интерес.
- Когда тело привезут. Думаю, - доктор взмахнул скальпелем, словно волшебной палочкой, - я доверю тебе и бальзамирование, если его, конечно, закажут.
К себе Гвен вернулась под вечер уставшая и довольная собой. Баронесса не упускала возможности отметить заслуги внучки на врачебном поприще, сон больше не омрачали кошмары, и никто не пытался утащить ее сквозь стены в самые мрачные закоулки дома. Ложку дегтя вносили записи тети. Джонатану удалось раздобыть все ингредиенты для «особых чернил», кроме одного – тетушка поставила на его месте прочерк. Ночами девушка давилась кофеином и пыталась воспроизвести состав, добавляя поочередно все ингредиенты, что упоминались в книгах по начертанию печатей. Результат был один – варево сворачивалось, а котелок отправлялся на помойку. Сам ритуал вопросов не вызывал. Нужно пройти три стадии, а затем начертать на ладонях стражей печати в безлунную ночь и прочесть заклинание.
- Пробуждение таланта - есть, - рассуждала Гвен. – Доказательство силы – тоже. Я выходила на контакт с духами множество раз и почти всегда успешно. Остается жертва. Ну и откуда мне знать, кому ее приносить? Демону, чтобы его запечатать? Бред. Ох, спасибо Джонатану, что хотя бы эту информацию нашел.
Понедельник оказался тяжелым во всех отношениях. Во-первых, Гвен умудрилась заснуть за столом и не выспалась, во-вторых, именно сегодня доктор «обрадовал» ее известием о поступлении нового трупа.
- Надеюсь, ты не завтракала плотно, - подмигнул ей мужчина.
На секционном столе лежало тело пожилой женщины. Высушенная, словно мумия пациентка с острыми чертами лица вызывала у Гвен тревогу. Она казалась девушке похожей на ведьму, что предпочитала есть на второе детей.
- Не волнуйся, - раздался голос Самуила над ухом. – Миссис Честертон обещала быть паинькой.
Девушка скривила рожицу и поднесла диктофон к губам:
- Пациент Мария Честертон, белая женщина шестидесяти трех лет. Кожные покровы бледные, признаков разложения нет. Ран, шрамов и опухолей не выявлено.
Закончив внешний осмотр, девушка взяла скальпель. Лезвие прошлось от плеча к плечу, скользнуло к грудине и опустилось ниже лонной кости. Пила с легкостью справилась с хрящами. Гвен вынула грудину и развела ребра в стороны. Тревога, сонливость, усталость – все исчезло, стоило ей начать работать. Мидлтон с восхищением наблюдал за ученицей. Ни одного лишнего движения, аккуратность при использовании инструментов, краткое, но не «сухое» дополнение вскрытия на запись. Она порхала по секционной подобно бабочке над цветком. Такая легкая, такая способная!
- Окончательный диагноз – острое нарушение мозгового кровообращения по типу геморрагического инсульта. Приблизительное время смерит – семь часов до полудня.
- Прекрасно. Зашивай и можешь отправляться обедать.
Мидлтон вышел и девушка с облегчением выдохнула. Что-что, а профессию она выбрала верно. Гвен вставила игру в иглодержатель и сделала первый стежок. Игла входила в кожу с трудом.
- Лучше бы еще парочку вскрыла, - пробубнила девушка.
- Приходи без сына Адама. – Глаза покойницы распахнулись, и окоченевшая пятерня сжала ее запястье.
Гвендолен завопила, пытаясь отцепить руку. Инструменты рассыпались по полу. Тело миссис Честертон соскользнуло со стола и придавило девушку.
- Что здесь происходит? – доктор замер на пороге. – Гвен, ты...
Девушка сбросила с себя труп и вылетела из секционной. Бежать, бежать, бежать! Объяснять ничего коллеге не хотелось. Да и как такое можно объяснить? Зашейте, пожалуйста, миссис самостоятельно, а то она пытается выйти на контакт с миром, который покинула? Страх «подстегивал» кнутом по пяткам. Гвен не разбирала дороги. Она падала, поднималась, а затем вновь оказывалась на земле. В шелесте ветра ей чудился смех покойницы, запах формалина мешался со смрадом свернувшейся крови. Дыхание перехватывало, сердце норовило выскочить из тела через эти самые пятки. Силы заканчивались, но останавливаться нельзя. Иначе...
- Ты слепая, а?
Удар пришелся в плечо, и девушка шлепнулась на землю. Здоровенный мужик с бородой в кожаной куртке покрутил пальцем у виска. Гвен отбросила волосы с лица и удивленно взглянула на Вильгельма.
- Тяжелый денек? – бармен помог ей подняться. – Попробуй настойку из островерта. Усталость как рукой снимет.
- Можно мне вызвать такси?
- Конечно.
«Островерт, - крутилось в голове, - островерт».
Название казалось ей знакомым. Гвен ворвалась в библиотеку подобно урагану. Книги разлетались в разные стороны, пока в руках не оказался потрепанный томик с легендами о мире мертвых.
- Островерт или Аоре де он мортис*, - прочла девушка. – Траву использовали темные друиды в ритуале наложения печатей. Растет под землей, в местах казней или массовых самоубийств. Собирать нужно ночью, землю разрывать руками. Срезайте островерт серебряным серпом ровно посередине стебля, а затем уходите и не оборачивайтесь.
Дождавшись сумерек, Гвен рванула на кладбище. Во владениях бабки было всего одно место, кроме леса, откуда «перла» темная энергетика смерти – дуб на холме. Если островерт рос в Восточной Англии, то вне сомнения, именно под корнями дерева-герба.
Влажная земля хорошо поддавалась напору Гвен. Девушка лучше любой собаки Баскервилей делала подкоп обеими руками. В ушах громыхал тяжелый рок. Камни бесшумно летели во все стороны вместе с поломанными ногтями и комьями глины. Скользкие корни в свете фонаря походили на щупальца морских чудовищ, косточки мелких животных сплошь усеивали искусственное углубление, выложенное камнем. Островерт живет около ста пятнадцати лет. Оставалось надеяться, что друиды в их роду не перевелись раньше.
- Давай же, - говорила себе Гвен. – Он точно здесь растет.
Руки покрывали волдыри и глубокие порезы. Больно было так, что пальцев не согнуть. Вопли, возможно, облегчили участь, но девушке меньше всего хотелось привлечь внимание. Закусив рукав куртки, она обхватила пучок травы, и потянула на себя.
- Мамочки! Жжет, как жжет!
Куртка упала поверх травы. Линии на ладони крест-накрест перечеркнула глубокая рана. На стыке полос, если присмотреться, можно было увидеть кость. Пальцы натянули стебли, и серп резанул их ровно посередине.
- Растереть в ступке десять зерен, - Гвен подсматривала в записи тети, – добавить две ложки сока крапивы, поварить три минуты. Влить настой из могильного мха и... так, вот она.
Варево начинало булькать. Выходила какая-то жижа непонятного цвета с удушающим ароматом. Джэклин писала, что чернила должны не иметь цвета и пахнуть свежестью. Ну, получившуюся у Гвен кашу с натяжкой можно было назвать «Могильной свежестью». Оставалось добавить всего три ингредиента. В прошлые разы на данном этапе чернила хотя бы не воняли.
- Паучьи лапки растереть с кровью, так, готово. Остудить до комнатной температуры, - повторяла она, загибая пальцы. – Островерт промыть водой, мелко нарезать. А перед ним влить ртуть...
Девушка на носочках подошла к котлу и опустила самый ценный ингредиент. Отведенные на кипение пятнадцать секунд тянулись невыносимо долго.
- Две, одна, - Гвен сдернула салфетку с котелка и поставила его на стол.
Бесцветная жидкость источала приятный запах горного воздуха. Гвен утерла пот со лба. До назначенной тетушкой ночи оставалось двое суток. Чернила должны дойти и выпасть в белый осадок. А Гвен могла позволить себе отдохнуть. Сутки. Накануне ритуала уснуть все равно не получится.
Автор Мира Рейн.
© Copyright: Мира Рейн, 2019
Свидетельство о публикации №219041101991
Гвен опустилась на колени в центре поляны. Туман обнажил под собой усеянную костьми землю. Девушка сжала в руке ребро, и трижды стукнула им о доску.
Раз, два, три,
Раз, два, три.
Кто первый познал смерть –
Ко мне выходи.
Тишину нарушил треск. Огоньки отделились от фитилей свечей и поплыли к девушке. Треску вторил хруст. Туман вытянулся в пики и застыл на уровне глаз Гвен. Поверхность доски покрылась инеем. Тощая рука цвета спелой сливы единожды стукнула по доске. Подушечка пальца накрыла букву «м».
- Назовись, - потребовала Гвен.
Черная жижа мазнула поочередно еще три буквы. Сущность одернула руку и над ухом девушки раздалось:
- Ггг...ооооооооооо....оооооооод.
Удар когтей отправил Гвен на землю. Туман подобно кошке вскинулся на «задние лапы» и бросился к ней. С губ Гвен сорвался вскрик. Крепкие челюсти сомкнулись на плече. Ребро царапнуло поверхность доски, и вдох облегчения нарушил тишину.
- Как вы, мисс? – Джонатан подхватил ее под руки. – Нужно обработать рану.
- Бывало и лучше, - фыркнула девушка. – Оно питается душами своих жертв. До сих пор. Они все там.
- Потрясающая концентрация, мисс Гвен.
- Не особо. Зацепили.
- Когда вы зовете одного мертвеца, - дворецкий наложил повязку на ее плечо, - вас слышат все. Не стоит об этом забывать.
- Тут не поспоришь, - усмехнулась она.
До обеда Гвен пыталась составить что-то из шести данных духом букв. Для слова «магия» не хватала «и», а самым вразумительным казалось словосочетание «год мая», но тут опять не хватало «й». Лучше все равно ничего придумать не удалось, и девушка решила порыться в книгах. В результате – предсказуемое ничего.
- Мисс Мур, баронесса просит вас спуститься в Коралловую гостиную.
- Уже иду, - откликнулась Гвен. – Спасибо, Анна.
Бабушка ожидала внучку в компании мужчины средних лет. Девушка глуповато улыбнулась, когда незнакомец повернулся к ней.
- Гвендолен, моя внучка, - представила ее Женевьева. – А это доктор Самуил Мидлтон, наш патологоанатом.
- Рада знакомству, мисс Гвендолен.
- Взаимно.
Девушка попыталась улыбнуться. Вышло скверно. По крайней мере, ей казалось, что она выглядела полной идиоткой. Доктор словно воплотился из ее фантазий в реальность: высокий с широкими плечами с сильными руками и очаровательной улыбкой. А его взгляд... от него девушку бросало в дрожь. Баронесса заметила интерес внучки, и едва заметно усмехнулась. Гвен была готова провалиться сквозь землю. А ей еще с ним работать!
Самуил провел экскурсию по просторам морга следующим утром. Гвен приятно удивило современное оборудование и просторные помещения. Чисто, аккуратно, хорошо пахнет – мечта, а не место работы. Здесь было лучше, чем в частной клинике, где она проходила практику.
Доктор оказался не только красавцем, но и отличным наставником. Он не повышал голос, шутил, разъяснял тонкости работы. Самуил обладал талантом доносить информацию так, что даже ослу станет понятно с первого раза. Гвен нравилось работать под его началом.
- А бальзамированием тоже занимаетесь вы?
- Мы, - кивнул мужчина. – И у нас отлично получается.
- Без вас, ой, прости, тебя, - Гвен придирчиво осмотрела тело, - мы бы не справились.
- Следующее вскрытие проведешь самостоятельно, а я понаблюдаю.
- Когда? – в глазах девушки блеснул живой интерес.
- Когда тело привезут. Думаю, - доктор взмахнул скальпелем, словно волшебной палочкой, - я доверю тебе и бальзамирование, если его, конечно, закажут.
К себе Гвен вернулась под вечер уставшая и довольная собой. Баронесса не упускала возможности отметить заслуги внучки на врачебном поприще, сон больше не омрачали кошмары, и никто не пытался утащить ее сквозь стены в самые мрачные закоулки дома. Ложку дегтя вносили записи тети. Джонатану удалось раздобыть все ингредиенты для «особых чернил», кроме одного – тетушка поставила на его месте прочерк. Ночами девушка давилась кофеином и пыталась воспроизвести состав, добавляя поочередно все ингредиенты, что упоминались в книгах по начертанию печатей. Результат был один – варево сворачивалось, а котелок отправлялся на помойку. Сам ритуал вопросов не вызывал. Нужно пройти три стадии, а затем начертать на ладонях стражей печати в безлунную ночь и прочесть заклинание.
- Пробуждение таланта - есть, - рассуждала Гвен. – Доказательство силы – тоже. Я выходила на контакт с духами множество раз и почти всегда успешно. Остается жертва. Ну и откуда мне знать, кому ее приносить? Демону, чтобы его запечатать? Бред. Ох, спасибо Джонатану, что хотя бы эту информацию нашел.
Понедельник оказался тяжелым во всех отношениях. Во-первых, Гвен умудрилась заснуть за столом и не выспалась, во-вторых, именно сегодня доктор «обрадовал» ее известием о поступлении нового трупа.
- Надеюсь, ты не завтракала плотно, - подмигнул ей мужчина.
На секционном столе лежало тело пожилой женщины. Высушенная, словно мумия пациентка с острыми чертами лица вызывала у Гвен тревогу. Она казалась девушке похожей на ведьму, что предпочитала есть на второе детей.
- Не волнуйся, - раздался голос Самуила над ухом. – Миссис Честертон обещала быть паинькой.
Девушка скривила рожицу и поднесла диктофон к губам:
- Пациент Мария Честертон, белая женщина шестидесяти трех лет. Кожные покровы бледные, признаков разложения нет. Ран, шрамов и опухолей не выявлено.
Закончив внешний осмотр, девушка взяла скальпель. Лезвие прошлось от плеча к плечу, скользнуло к грудине и опустилось ниже лонной кости. Пила с легкостью справилась с хрящами. Гвен вынула грудину и развела ребра в стороны. Тревога, сонливость, усталость – все исчезло, стоило ей начать работать. Мидлтон с восхищением наблюдал за ученицей. Ни одного лишнего движения, аккуратность при использовании инструментов, краткое, но не «сухое» дополнение вскрытия на запись. Она порхала по секционной подобно бабочке над цветком. Такая легкая, такая способная!
- Окончательный диагноз – острое нарушение мозгового кровообращения по типу геморрагического инсульта. Приблизительное время смерит – семь часов до полудня.
- Прекрасно. Зашивай и можешь отправляться обедать.
Мидлтон вышел и девушка с облегчением выдохнула. Что-что, а профессию она выбрала верно. Гвен вставила игру в иглодержатель и сделала первый стежок. Игла входила в кожу с трудом.
- Лучше бы еще парочку вскрыла, - пробубнила девушка.
- Приходи без сына Адама. – Глаза покойницы распахнулись, и окоченевшая пятерня сжала ее запястье.
Гвендолен завопила, пытаясь отцепить руку. Инструменты рассыпались по полу. Тело миссис Честертон соскользнуло со стола и придавило девушку.
- Что здесь происходит? – доктор замер на пороге. – Гвен, ты...
Девушка сбросила с себя труп и вылетела из секционной. Бежать, бежать, бежать! Объяснять ничего коллеге не хотелось. Да и как такое можно объяснить? Зашейте, пожалуйста, миссис самостоятельно, а то она пытается выйти на контакт с миром, который покинула? Страх «подстегивал» кнутом по пяткам. Гвен не разбирала дороги. Она падала, поднималась, а затем вновь оказывалась на земле. В шелесте ветра ей чудился смех покойницы, запах формалина мешался со смрадом свернувшейся крови. Дыхание перехватывало, сердце норовило выскочить из тела через эти самые пятки. Силы заканчивались, но останавливаться нельзя. Иначе...
- Ты слепая, а?
Удар пришелся в плечо, и девушка шлепнулась на землю. Здоровенный мужик с бородой в кожаной куртке покрутил пальцем у виска. Гвен отбросила волосы с лица и удивленно взглянула на Вильгельма.
- Тяжелый денек? – бармен помог ей подняться. – Попробуй настойку из островерта. Усталость как рукой снимет.
- Можно мне вызвать такси?
- Конечно.
«Островерт, - крутилось в голове, - островерт».
Название казалось ей знакомым. Гвен ворвалась в библиотеку подобно урагану. Книги разлетались в разные стороны, пока в руках не оказался потрепанный томик с легендами о мире мертвых.
- Островерт или Аоре де он мортис*, - прочла девушка. – Траву использовали темные друиды в ритуале наложения печатей. Растет под землей, в местах казней или массовых самоубийств. Собирать нужно ночью, землю разрывать руками. Срезайте островерт серебряным серпом ровно посередине стебля, а затем уходите и не оборачивайтесь.
Дождавшись сумерек, Гвен рванула на кладбище. Во владениях бабки было всего одно место, кроме леса, откуда «перла» темная энергетика смерти – дуб на холме. Если островерт рос в Восточной Англии, то вне сомнения, именно под корнями дерева-герба.
Влажная земля хорошо поддавалась напору Гвен. Девушка лучше любой собаки Баскервилей делала подкоп обеими руками. В ушах громыхал тяжелый рок. Камни бесшумно летели во все стороны вместе с поломанными ногтями и комьями глины. Скользкие корни в свете фонаря походили на щупальца морских чудовищ, косточки мелких животных сплошь усеивали искусственное углубление, выложенное камнем. Островерт живет около ста пятнадцати лет. Оставалось надеяться, что друиды в их роду не перевелись раньше.
- Давай же, - говорила себе Гвен. – Он точно здесь растет.
Руки покрывали волдыри и глубокие порезы. Больно было так, что пальцев не согнуть. Вопли, возможно, облегчили участь, но девушке меньше всего хотелось привлечь внимание. Закусив рукав куртки, она обхватила пучок травы, и потянула на себя.
- Мамочки! Жжет, как жжет!
Куртка упала поверх травы. Линии на ладони крест-накрест перечеркнула глубокая рана. На стыке полос, если присмотреться, можно было увидеть кость. Пальцы натянули стебли, и серп резанул их ровно посередине.
- Растереть в ступке десять зерен, - Гвен подсматривала в записи тети, – добавить две ложки сока крапивы, поварить три минуты. Влить настой из могильного мха и... так, вот она.
Варево начинало булькать. Выходила какая-то жижа непонятного цвета с удушающим ароматом. Джэклин писала, что чернила должны не иметь цвета и пахнуть свежестью. Ну, получившуюся у Гвен кашу с натяжкой можно было назвать «Могильной свежестью». Оставалось добавить всего три ингредиента. В прошлые разы на данном этапе чернила хотя бы не воняли.
- Паучьи лапки растереть с кровью, так, готово. Остудить до комнатной температуры, - повторяла она, загибая пальцы. – Островерт промыть водой, мелко нарезать. А перед ним влить ртуть...
Девушка на носочках подошла к котлу и опустила самый ценный ингредиент. Отведенные на кипение пятнадцать секунд тянулись невыносимо долго.
- Две, одна, - Гвен сдернула салфетку с котелка и поставила его на стол.
Бесцветная жидкость источала приятный запах горного воздуха. Гвен утерла пот со лба. До назначенной тетушкой ночи оставалось двое суток. Чернила должны дойти и выпасть в белый осадок. А Гвен могла позволить себе отдохнуть. Сутки. Накануне ритуала уснуть все равно не получится.
Автор Мира Рейн.
© Copyright: Мира Рейн, 2019
Свидетельство о публикации №219041101991