Страшные истории и мистические истории

Мы шли быстро по коридору. Я за четыре дня отвык быстро ходить, и у меня началась отдышка, когда мы проходили холл. И отдышка была не простой, а как будто лазаешь по горам, тяжелая и очень глубокая. В этот же момент я подумал, а что если придется подниматься по лестнице на этаж или на два выше? Ведь врачи обычно сидят где-то в очень ухоженных кабинетах. А по этому отделению и не скажешь, что есть в нем ухоженные кабинеты.
Мы прошли мимо столовой и повернули налево. Впереди я увидел еще один коридор. Он был не такой длинный, как тот, что мы только миновали. В длину он казался метров семь и в конце виднелись две железные, громоздкие двери. По правой стороне были две пластиковые двери, а по левой вход в кухню столовой. Мы прошли ко второй двери, и медсестра сказала ждать мне здесь пару минут.

Прошло уже гораздо больше чем две минуты. Я сидел в старом, обтянутым красной тканью кресле. Почему-то оно мне напоминало кресло из старых кинотеатров. Я сидел и представлял, что будет в этом кабинете. Может там сидит молодой парень, только что закончивший университет парень. Он, наверное, готовится сейчас к моему приходу, листает какие-нибудь заметки из тетради, или учебника. А может там, наоборот сидит какая-нибудь женщина в возрасте и оттягивает специально наш разговор, чтобы я выдумал невесть, что и прокручивал в голове всевозможные ходы, как бы обмануть ее и выйти отсюда поскорее. Что ж, у нее это очень хорошо получается! И вот, наконец, открылась дверь, и сестра позвала меня внутрь.

Зайдя в кабинет, я немного опешил. Он был в очень хорошем состоянии, в отличие от всего остального отделения. Даже больше, было впечатление, что он буквально два дня назад был отремонтирован, так как чувствовался какой-то химический запах. Напротив двери, почти у окна стоял стол, за которым сидела женщина лет пятидесяти. Справа от той же двери стоял еще один стол, но поменьше. Он был завален большой кучей бумаг. Я не сразу понял, но за ним тоже сидела девушка, она даже не посмотрела на меня. Я взглянул вперед на женщину, и та указала на стул в противоположной стороне от нее. Я неуверенно прошел через всю комнату и сел на стул. Честно признаться, меня всего трясло и похоже что она это заметила.
- Итак. Пономаренко, - Она сделала паузу и взглянула на карточку, что лежала на столе. – Кирилл.
- Да, это я. – Я почувствовал, что начал слегка заикаться от волнения.
- Хорошо. – Она опять сделала паузу, глядя на меня. – Ну что же Кирилл, давайте знакомится. Меня зовут Вера Петровна. Я заведующий отделением врач, в котором вы сейчас лечитесь.
- Очень приятно, а я... - Тут я осекся и посмотрел на нее.
- Да, продолжайте.
- Хотел назвать мое имя, но вы и так его уже знаете. – Я виновато улыбнулся.
- Да, знаю. Скажите, Кирилл, вы знаете какая сегодня дата?
- К сожалению, нет. Но знаю, что сейчас август.
- А вы понимаете, где сейчас находитесь?
- Да, я в пси... - Я опять осекся, и продолжил. - В центре психического здоровья.
- Верно. – Она что-то черкнула в карточке. – Вы помните, почему вас сюда направили?
- Честно говоря, нет.
- И вы не помните, как вы попали в отделение?
- Я лишь помню, что выпивал за день до этого случая, а после я проснулся здесь.
- Я вас поняла. – Она опять, что-то написала в карточке и продолжила. – Теперь я вас прошу считать от ста в обратном порядке, отнимая шестерку.
- Эм... Хорошо. – Я кашлянул в кулак и продолжил. – Сто, девяносто четыре, восемьдесят восемь, восемьдесят два, семьдесят шесть. – И тут я остановился, пытаясь вспомнить, что дальше. – Простите, дальше не могу.
- Ничего страшного. – Она посмотрела мне в глаза и продолжила. – В общем, я вижу, что вы идете на поправку, и очень даже быстро. Я скажу санитарам, чтобы перевели вас в общую палату, в ней вы можете встречаться с родственниками. Но вам все равно надо пройти психолога.
- Да, да, конечно, все что потребуется, все выполню! – Я обрадовался этим словам, и она это увидела.
- Ну а теперь можете идти в палату. – Улыбнувшись, сказала она.
- Спасибо доктор. – Я встал и направился к выходу, где меня уже ждала медсестра. Но вдруг повернулся и спросил. – А вы не подскажете, какое сегодня число?
- Сегодня десятое августа, среда. Также вы можете сегодня позвонить своим родственникам и сказать, что они могут вас теперь навещать.
- Спасибо, Вера Петровна. – Ответил я и вышел в коридор.

Получилось! Если врач говорит, что я иду на поправку, значит, точно получилось!!! С этими мыслями я хотел пуститься в пляс! Видимо, не такой я уж и псих! Я шел по коридору, не замечая никого, передо мной стояла картина, как я вскоре выхожу из этого заведения и еду домой. Даже медсестра заметила мое радостное настроение.
- Вы знаете, Кирилл, еще никто так быстро не поправлялся как вы. Обычно на первом разговоре с врачом, люди вели себя не совсем адекватно, бормотали себе под нос что-то, не обращали внимания ни на кого и не отвечали на вопросы.
- Понимаю. – Ответил я, и моя улыбка еще больше расплылась.
- Сейчас мы дойдем до первой палаты, а после завтрака я переведу вас лично в другую.
- Спасибо вам! Простите, не запомнил вашего имени.
- Зовите меня Виктория.
- Очень приятно Виктория.

Пройдя к месту своего обиталища, я заметил, что койка Алика была пуста. Ни книг, ни предметов личной гигиены не было на тумбочке. Странно, его тоже перевели? Хотя меня это больше обрадовало, чем огорчило. Судя по его же словам, он продвинулся к выписке на шаг вперед. Надеюсь, его тоже выпишут уже вскоре.
Достав книгу из-под подушки, я принялся ее читать, но мне не давали это сделать мысли. Мысли о том, что же будет в другой палате. Какие там люди? Какой у них диагноз? И мирные ли они? Ведь в фильмах я видел, что это очень страшные люди. Они бормочут себе под нос, кричат ночью, бьются головой об стену и несут полный бред при разговоре. Хотя, с другой стороны, если в первой палате были люди гораздо адекватнее чем в этих фильмах, то может в других палатах люди еще лучше? Да, я видел паренька, что поет себе под нос, видел и людей у телевизора, но остальные-то были в основном в палатах. Ну что ж, время покажет. И только эта мысль промелькнула в голове, я услышал «Восьмая, шестая и пятая палата, завтракать!»

Как обычно, последние на завтрак шли мы. Опять этот медленный темп. Черт, как я ненавидел эту черепашью скорость. Не из-за того что мне хотелось кушать, а из-за того что это единственная прогулка по коридору. Мне так и хотелось выйти из строя и пойти нормальным шагом. Но сделав это, я бы точно лишился перевода в другую палату. Но и в этом темпе были плюсы, я всматривался в каждый проем в надежде увидеть, где же сейчас Алик. Но попытки мои были тщетны. Ну, ничего, когда я перейду в общую палату, тогда и прогуляюсь вдоволь по всему отделению.
Завтрак был отвратительный! Какая-то каша без вкуса, чай был разбавлен водой почти до бесцветного состояния. Да и хлеб дали черствый и без масла. Но все равно, меня это нисколько не огорчило, я грезил тем, что меня переводят. Доев, я встал из-за стола и, отнеся посуду к стойке, встал в очередь за таблетками. Очередь была уже не большая, человек пять. Впереди стоял Дима. По его-то фразе «Ты бы хоть лимон съел» я понял, что улыбка не сходила с моего лица. Немного нахмурившись, я выпил таблетки и вышел из столовой. И снова стол в проеме и опять за ним Валентина Георгиевна, вот только в самой палате меня ждал сюрприз в виде Виктории, которая тихо спросила «Готов?» Я быстро схватил пакет и книги и пошел за ней.

Выйдя в коридор, я сразу начал гадать в какую палату меня переводят. Вот прошли вторую, третью, четвертую. Неужели пятая? Если так, то я тут не пролежу и пару недель. Но нет, мы прошли пятую и шестую. Я немного напрягся, неужели в восьмую?! И мои самые смелые догадки оправдались! В конце коридора, за столом медсестер и санитаров меня завили в палату с радостным числом «Восьмая». Поверить в происходящее я до сих пор не мог!
Пройдя сквозь дверной проем, я увидел койку у правого окна. Она не была похоже на те, что стояли в первой. Деревянная, покрытая лаком и с непромятым матрацам. Впрочем, и как все остальные в этом помещении. Я обернулся к Виктории.
- А почему восьмая палата? – Робко спросил я.
- Просто все остальные переполнены. Но это даже к лучшему, вам ведь уже рассказали, как тут устроен срок пребывания здесь? – Она слегка улыбнулась.
- Да, уже рассказали. Спасибо вам!
- Пожалуйста. Считайте, что вам повезло! – Она подмигнула и вышла в коридор.

Через несколько минут я уже сидел на заправленной кровати и медленно рассматривал людей, что так, скажем, лечились здесь. Несколько пожилых мужчин, три парня, которые о чем-то разговаривали и мужчина лет сорока с сединой на висках. Еще был мой сосед, который вежливо подсказал, что я могу разложить свои вещи в тумбочку на верхнюю полку. Но это все что он сказал за весь день.

Просидев около получаса, я вспомнил, что находясь в этой палате, я могу спокойно разгуливать по отделению. С этой мыслью я сразу встал и направился к выходу. Но подойдя к проему и увидев стол, за которым сидела женщина, я машинально спросил «Можно мне выйти?». На что получил ответ «Конечно можно». Я только потом увидел, как отвечавшая мне женщина сильно удивилась. Видимо она не знала, что меня перевили из первой палаты.
Выйдя, я сразу увидел столовую по правой стороне от меня. Как то необычно было видеть ее с этого ракурса. Я прошел дальше и заглянул в шестую палату. Ничего необычного. Люди вполне нормальные. Кто-то разговаривал, кто-то читал книгу, а кто-то слушал маленькое радио, что стояло на тумбочке. Но я ведь вышел не просто поглазеть на людей, я искал Алика, мне нужно было узнать как у него дела и сказать спасибо за советы!

И вот, два проема позади и я заглянул в третий. На мое счастье, он как раз находился именно здесь. Услышав за спиной, как раздалась очередная композиция «Ласкового Мая», я зашел внутрь. Описывать, что было в палате я не стану, просто чего-то отличавшегося от остальных в ней не было. Я прошел к третей койке по правой стороне и, встав у бортика я, молча, смотрел на Алика. Отвлекшись от чтения, он сразу увидел это и, посмотрев в ответ, спросил.
- Ну как? Куда тебя перевили?
- В восьмую. – Я улыбнулся.
- Ооо, парень, тебе повезло. И уже разрешили позвонить родственникам?
- Ага! Я хотел поблагодарить вас...
- Слушай, я сделал то, что однажды сделали и для меня. Просто не забывай об этом и при случае сделай то же самое. Это и будет благодарностью. – Перебил он.
- Но как вы узнаете, что....
- Что ты это сделал? – Вновь перебил он. - Да никак. Но разве всякий хирург знает о твоей благодарности после выписки из больницы? Не всякий, просто у них такая работа и обязанность! Считай, что теперь у тебя тоже есть обязанность.
Вместо ответа, я строго кивнул.
- Ну, вот и закончим на этом. А теперь, парень, дай мне дочитать книгу. – Он перевел взгляд на свое чтение и, не отвлекаясь от него, добавил – Только следи за своей койкой.

Что значит «Следи за своей койкой» я понял еще на третий день. У Алика был, так сказать, пунктик на этом. Может быть, в таком роде выражалась его болезнь. Я точно не знал. Но одно было ясно, что он ненавидел небрежное отношение к своей лежанки. Я часто видел, как он переворачивал плохо заправленную кровать вместе с матрацем. Да и со мной такое было, я даже знал, что это он сделал, но предпринять ничего не мог, так как это привело бы к скандалу. Вообще, пролежав пять дней в этом отделении, я много поведал, что может случиться с человеком. Некоторых так скручивало, что было, похоже, что вот-вот его позвоночник переломится. У многих был, как я позже узнал, параноидальный бред. Они ходили, бормоча себе под нос всякую чушь, и иногда доходило до такого, что весь этот бред они не шептали, а в полной мере кричали. Что сними, происходило? Естественно им ставили уколы и вели в первую палату, а там уже их ждали «Вязки». Это фиксация рук и ног.

День проходил немного в непривычном, для меня режиме. Я мог спокойно ходить по коридору, заглядывать в палаты и даже смотреть телевизор, хотя в экране светились только местные каналы, по которым шли новости, сериалы и куча программ типа «Угадай слово и получишь деньги». В обычной жизни, я бы такое никогда не смотрел, но тут не было выхода. Ну а к вечеру уже было повеселее, кому-то из здесь лежавших, принесли диск с разными песнями. В основном, это был шансон, который я тоже слушал, но были и ретро песни. В общем, стало жить проще. Вот только после отбоя, я долго вертелся в попытке уснуть. Привычный укол мне уже не ставили, дали только таблетку, якобы, которая поможет уснуть, но она не помогла, и я уснул только после двенадцати, когда вся палата уже громко храпела.

День шестой

Уже обычные крики подъем снова разбудили меня. Открыв глаза, я немного удивился обстановке, но потом вспомнил где я нахожусь. Все было не привычно начиная от положения коек до цвета стен, точнее они были того же цвета, вот только краску недавно обновили. Но что было неизменным так это три светильника на потолке. Опять же стоваттные изверги прорывались в мозг. Я сел на край и посмотрел на своего соседа. Парень будто и не слышал криков и не видел яркий свет, он продолжал спокойно спать. Везет же ему, похоже, что даже залп пушки его не разбудит. Только у меня промелькнула, в палату зашла женщина и стала его будить. В ответ он только сказал «Елена Викторовна, еще пять минут». Но она сделала вид, что не слышит его и дальше трясла его за плечо. С неохотой он все же открыл глаза и начал медленно потягиваться.
Прошла смена персонала. Я только на третий день понял, что они работают сутками. Но вот чего я не понял, так это очередность этих суток. Кто-то работал через день, а кого-то я видел только один раз. Скорее всего, подменяются. Возможно, многие работают на двух работах. Но ни как не Валентина Георгиевна, она приходила через сутки в стабильном режиме.

Время мчалось с бешеной скоростью. Пока я бродил по коридору в полусонном состоянии, медсестра прокричала «Завтракать». Протиснувшись в створки столовой, меня опять ждала новая обстановка. Совсем другие люди, столы заняты почти все, для меня осталось только одно место. Никто со мной не заговорил в течение всего завтрака, да и люди вообще мало общались друг с другом. Только заядлые дружки о чем-то шептались с переменным смехом.
И вот, разобравшись с овсяной кашей и полупрозрачным чаем, я стоял у стойки в очереди. Как я и думал, никто со мной не заговорил. Только неразборчивое, но явно неприятное бормотание слышно было со спины. Я пару раз оборачивался и видел, как за мной стоит седовласый мужчина с каменным лицом. Он ли бормотал, не понятно, но шепот стихал, когда я смотрел на него. Да и неважно это было для меня, я просто положил приборы на стойку и побрел получать таблетки, блага очередь к выходу была очень маленькая.

После завтрака время немного тянулось в ожидании встречи с родственниками. Я лежал, почитывая книгу с названием «В свободном падении» и размышлял, как пройдет встреча, да и где будет эта встреча. Может это будет отдельная комната? А может прямо у выхода? Но конкретно я знал, что на свидание зовут по фамилии. Я слышал, как громкий крик медсестры звал очередного пациента. Вот теперь и я смогу услышать столь приятный зов. Можно было сказать, что я грезил им. И он не заставил себя долго ждать. Вскоре я услышал «Пономаренко, к вам пришли!»

Выйдя из палаты, я посмотрел на медсестру, она лишь указала в сторону выхода, где за столом сидела моя мама. Я почти побежал к ней и рывком обнял, что было сил.
- Ну как ты, сынок? – Сквозь слезы спросила она.
- Конечно, не курорт, но ко мне относятся нормально. – Я пытался пошутить, но это было тщетно, так как я почувствовал дрожь в своем голосе и подкатывающий ком в горле.
- Вас тут, наверное, плохо кормят? Я принесла тебе еды из дома. Вот пельмени с майонезом, как ты любишь и було... - Мама тяжело вздохнула и продолжила. – Булочки с маком.
- Спасибо! – Я выждал некую паузу, потом спросил. – Мам, как я попал сюда? Точнее из-за чего я здесь оказался?
- Ты уж прости... - Тоже взяв паузу, сказала она. – Ты два дня находился в пьяном угаре. Пил буквально все, от пива до водки. На второй день, к вечеру у тебя начались странные припадки. Ты видел какие-то лица, говорил, что в голове голоса, что-то тебе кричат. Сам начал истерически кричать. Мы с твоим братом перепугались и позвонили в поликлинику, там нам сказали, чтобы мы везли тебя в наркологию или сюда. Мы приняли второй вариант.
- Понятно... - Ответил я. С этим ответом я понял, что кроме извинения, мне нечего сказать. Точнее было множество вопросов, но они как то смешивались в голове и не давали друг друга сформировать. – Вы простите меня. Я причинил вам...
- Не извиняйся. - Перебила она. – На это будет еще время. А сейчас покушай.
Открыв пластмассовую банку, я начал потихоньку кушать, проталкивая надоедливый ком в горло. Мама рассказывала про дом, про брата, про то как набирают цвет помидоры в огороде. Про то, что мне все передают привет и желают поскорее выписаться. Я сидел, заглатывая пельмени, слушал ее рассказы, и вдруг как-то сам по себе возник вопрос.
- Мам. А как там Лена? - Спросил я и увидел, что ее лицо в корне изменилось.
- А ты не помнишь?
- Нет. Что-то случилось?
- Она ушла от тебя сынок. Забрала все вещи и ушла.
- Вот как... - Я опустил взгляд на кафельный пол.
- Ты не вини ее. Так уж случилось.
- Хорошо. – Ответил я.
Она хотела продолжить рассказывать про дом, как вдруг подошла женщина в березовом халате.
- Екатерина, мне очень жаль, но время посещения окончено.
- Я поняла. – Ответила мама и начала потихоньку собираться.
Я уже не стал сопротивляться и просить, чтобы продлили время. Во-первых, это было бы расценено как попытка воспротивится медсестрам. А во-вторых, мысли сейчас были о своей уже бывшей девушке.
- Ну что, сынок, я ухожу. Но я вернусь послезавтра. – Она еще раз обняла меня и после протянула небольшой пакет. В нем были две книги и сигареты.
- Пока, мам. – Это все что я смог сказать.

Входная металлическая дверь в отделение с грохотом захлопнулась, и я пошел в свою палату. Мысли мои были только о том, как я мог довести себя до такого. Как моя девушка, с которой мы были полтора года вместе и даже думали о свадьбе, просто бросила меня? Хотя не мудрено, я в последнее время пил почти, не просыхая, с перерывами в два-три дня. Любая девушка бросила бы через неделю, а она боролась со мной месяц. Правду говорят, что нет причины хуже устроить себе тяжелую жизнь, чем пьянка. Работа, отношение с девушкой или женой, все рухнет, когда ты в запое.
Забросив пакет в шкафчик, я лег на койку и, глядя в потолок начал размышлять, как все вернуть. Как вдруг я услышал какой-то непонятный шепот. Приподнявшись, я осмотрел комнату, все занимались своими делами. Странно. Я опять лег в раздумьях, но через некоторое время вновь этот шепот. Разобрать, что он говорит, было сложно, но он явно обращался ко мне. Это было даже похоже на какой-то зов помощи. Мне стало не по себе, и я сел на край лежака. Но он только усилился и в громкости и в частоте. Манящий куда-то вверх. Просящий помочь ему выбраться. Он звал меня по имени, и я начал понимать, что это голос моего брата. Я был уверен, что звук доносился с этажа выше. Каждый взгляд на потолок, только добавлял уверенности. Я закрыл уши руками, но голос не утих, а наоборот усилился. Не зная что делать, я пошел к медсестрам попросить о помощи. Каждый шаг становился тяжелее предыдущего, словно я шел в растворе цемента. Руки тоже тяжелели. А в голове все неутихающий голос просил о помощи.

Дойдя до столика у восьмой палаты, было уже ощущение, будто я нахожусь под водой. Я даже начал пытаться грести руками, разводя воздух перед собой. Медсестра удивленно посмотрела на меня и спросила:
- Пономаренко, с тобой все в порядке?
- Извините. Вы не могли бы помочь моему брату? – Сам не зная зачем, спросил я.
- Какому брату? – С еще большим удивлением спросила она.
- Он наверху! Он просит помочь ему!
- Ты о чем?!
- Мой брат, Саша, он просит помочь ему! – Я начал задыхаться.
- Так, ясно. – Она взяла меня за руку и отвела к моей постели. – Сейчас придет санитар, сделает тебе укол и все наладится. Не переживай!
- Нет! Вы не понимаете! Ему плохо, он просит ему помочь!!!
- Да, хорошо, мы ему поможем. – Ответила она и, усадив меня, направилась к выходу.
Я не знал что делать. В голове был уже крик младшего брата! Он звал меня, он просил о помощи, которую я не мог ему оказать. Крик заглушал все пространство. Даже когда пришел санитар, я не слышал его. Я вообще ничего не слышал кроме этого зова. Поняв это, он просто уложил меня на кровать и поставил укол.
Пролежав около часа в неподвижном состоянии и глядя в потолок, я резко рванул и сел на край. Голос исчез, собственно, как и это жуткое состояние. Сейчас было, какое-то умиротворенное состояние. Ничего не беспокоило. Была даже какая-то эйфория, тело легкое и немного ватное, хотя ноги покалывали от столь долгой лежки. Я вытянул руки перед собой и начал осматривать их. Они были легкие, будто и не было той тяжести. Рассматривая их, я увидел, как ко мне идет та же медсестра.
- Ну как самочувствие? – Спросила она с улыбкой.
- Спасибо, гораздо лучше!
- Ну, вот и славно. Теперь вставай, тебе нужно к психологу.
- Да, пойдемте. – Ответил я, резко встав с кровати.

Петляя по коридорам и лестничным площадкам, я все размышлял, что же это было? Я прежде никогда с таким не сталкивался. Ощущение было, что этот голос действительно был, да еще такой реальный и отчетливый! Неужели люди, что находились здесь, слышат именно это в своих голосах? Мне стало жутко. Не из-за того, что было, а из-за того, что это может повториться! Вдруг это произойдет в одиночестве? Что делать тогда? Это было как ужасный сон, от которого невозможно проснуться. А может это из-за препаратов, что давали мне здесь? Наверняка это так! Я начал утешать себя этим, не заметив, как мы подошли к кабинету с цифрой двадцать пять. Женщина попросила меня присесть на свободное кресло и подождать.
Возле кабинета, сидя в креслах, находились четыре человека. Та же одежда, что и у меня. Так же небритые бороды. И тоже смятение в глазах. Трое из них сидели спокойно, рассматривая плакаты на стенках. А четвертый, забравшись с ногами, сидел, разглядывая пол, и слегка улыбался. Я уже видел много таких людей, косой взгляд на пол, странная улыбка и лишь безразличие в глазах. Это безразличие было больше на пустоту. Пустоту в эмоциях, в понимание мира, заметности окружения и отсутствия души. Будто живые манекены ходили по коридорам взад/вперед.

Мужчины, один за другим прошли кабинет психолога. Последним зашел парень немногим старше меня. Сеанс посещения был недолгим, примерено пятнадцать минут. Только у «Манекена» визит продлился дольше. И вот медсестра позвала меня. Встав с кресла, я почувствовал, как по ногам пробежала мелкая дрожь, сменившаяся на мурашки. Слегка потерев ноги, я направился за женщиной. Миновав дверной проем, я увидел два столика, стоявших впритык друг другу, по центру комнаты. Так же был шкаф по правой стороне и вешалку у него. За столами сидели две женщины напротив друг друга.
- Присаживайтесь. – Сказала женщина, сидевшая справа от столов и указала взглядом на стул возле нее.
Я прошел к этому месту и, усевшись, я почувствовал странное ощущение в голове. Это была, какая-то тревога. Необъяснимая, непонятно, откуда взявшаяся и что самое жуткое, что она нарастала с каждой секундой. Я сидел на стуле, потирая ладони. Женщина явно заметила этот жест и спросила.
- С вами все в порядке?
- Да. – Коротко ответил я. Но чувство тревоги все росло и росло.
- Хорошо. Давайте познакомимся, меня зовут Елизавета Сергеевна.
- К-к-к Кирилл. – Я начал заикаться и почувствовал дрожь в голосе. Так же я чувствовал, что волнение перешло в панику. Руки и ноги не просто тряслись, а уходили в пляс. Я не понимал, что со мною творится.
- Кирилл, может, отложим нашу беседу? - Спросила женщина в белом халате.
Только я хотел ответить, что все в порядке, как за моей спиной чихнула вторая врач-психиатр. От этого, слегка приглушенного звука, у меня внутри все затряслось. У меня потемнело в глазах, я попытался попросить воды, но челюсть сковало страхом, и я лишь промычал. В глазах потемнело. Я чувствовал как руки и ноги колотило в конвульсии. Позвоночник искривило, и я не мог пошевелиться. Сквозь пелену в глазах я видел какие-то силуэты. Я не мог разобрать кто из них кто. Даже больше, я не мог отличить женщину от мужчины. Я закрыл глаза и в ту же минуту почувствовал легкий шлепок с правой стороны. Открыть глаза я уже не мог. Я чувствовал, как проваливаюсь в какую-то пропасть. Голоса людей для меня были уже простым мычанием, переросшим в гул. Этот гул начал нарастать в ушах. И последнее что я запомнил, как взорвалась мысль в голове «Опять?!!»