Огата только что вернулся из процедурного кабинета. Надо сказать, лечение в больнице - неприятный период, как думалось всем, кто хоть раз там бывал. Огата же просто не переносил больниц. Он устало лег в кровать.
Когда он был, утомленный, почти на гране сна, он услышал шепоток. Три его соседа сгрудились в круг и что-то говорят.
"Старнно..." - подумалось ему. - "Их поселили в мою палату сегодня и они с самого утра так и не присели. Да и на процедурах их не было... Ладно уж. Не мое дело, пожалуй. Лишь бы потише шептались". - С этими мыслями он, наконец, заснул.
Стоит ли говорить, что наутро его странные соседи не разошлись. Он сделал попытку их рассмотреть. Так как это было хоть и легко, ведь они стояли совсем рядом с его кроватью, но ему было неловко их разглядывать. Они были очень похожи друг на друга. С перебинтованными головами, тощие, высокие. В больничной пижаме, почему-то отличной от пижамы, которую выдавали всем в этой больнице. Огата пожал плечами и пошел на завтрак, так как медсестра уже минут пять как будила всех и звала к завтраку.
Когда он был, утомленный, почти на гране сна, он услышал шепоток. Три его соседа сгрудились в круг и что-то говорят.
"Старнно..." - подумалось ему. - "Их поселили в мою палату сегодня и они с самого утра так и не присели. Да и на процедурах их не было... Ладно уж. Не мое дело, пожалуй. Лишь бы потише шептались". - С этими мыслями он, наконец, заснул.
Стоит ли говорить, что наутро его странные соседи не разошлись. Он сделал попытку их рассмотреть. Так как это было хоть и легко, ведь они стояли совсем рядом с его кроватью, но ему было неловко их разглядывать. Они были очень похожи друг на друга. С перебинтованными головами, тощие, высокие. В больничной пижаме, почему-то отличной от пижамы, которую выдавали всем в этой больнице. Огата пожал плечами и пошел на завтрак, так как медсестра уже минут пять как будила всех и звала к завтраку.