Страшные истории и мистические истории

Шестилетняя Танечка была милым и послушным ребенком, почти не создававшим проблем для своих любящих родителей. Практически все свободное время девочка проводила во дворе, играя с подружками, а ее мама, занимаясь домашними делами, периодически поглядывала в окно, чтобы убедиться в том, что с дочкой все в порядке. Отец Танечки дни напролет пропадал на работе, дабы обеспечить свою семью всем необходимым, так что его никогда не было дома.

Как-то в один из жарких июльских дней Танечка с мамой поехали на кладбище навестить могилу бабушки по папиной линии, нужно было привести там все в порядок, посадить цветы, выполоть сорняки ну и так далее. Пока мама девочки занималась уборкой, Танечка решила немного прогуляться по кладбищу, она блуждала между могил, стараясь не отходить далеко и рассматривала надгробия, тут ее внимания привлек красивый памятник в виде мраморного ангелочка, склонившего голову на сложенные ладони, под ним стоял небольшой портрет, на котором была изображена какая-то девочка.

Шёл я по тихой пустынной улице поздно вечером. Ветер насквозь продувал мою ветровку, в этот момент я подумал, что стоило бы одеться потеплее. Волосы мои были влажными от дождя, который недавно прекратился. Иду я на встречу с девушкой. Её звали Анна, она дочь знакомой моей матери. Её семья неожиданно решила переехать в деревню, по словам Анны, другого выхода не было. С тех пор я её не видел, но вчера за это долгое время от неё пришло сообщение, что ей нужно поговорить со мной, это показалось мне странным, но всё же я согласился на эту встречу.

Я почти добрался до моста, где мы и договорились встретится. На секунду мне показалось, что за мной кто-то идёт, но это был лишь плод моего воображения. Вот, я оказался на мосту, я пришёл на десять минут раньше, чем планировалось, поэтому мне пришлось немного подождать... Виднелись очертания девушки, длинные волосы, немного неуклюжая походка.

Старое кладбище... Камни гранитные...
Годы истекшие, люди забытые...
Старое кладбище... Черные вороны,
Жуткие крики, прощальные стоны их...
Каменных плиток кривая тропинка
Между могилами к ветхой калитке...
Старое кладбище... Думы печальные,
Темные надписи - письма прощальные...
Черные трещины в старых надгробиях,
Мир одиночества, мертвые головы...

Надгробная плита Фрэнни.
Я смотрел на надгробную плиту Фрэнни.
- Она лгала мне, - пробормотал я.
Фрэнни тоже была зомби. Она говорила мне, что жива. Она говорила мне, что мы с ней единственные живые дети в Ромеро.
Зачем она лгала мне?
У меня в голове замельтешили сотни мыслей. Я вспомнил всё, что она говорила мне.
Она лгала. Она лгала. Она лгала.
Фрэнни только притворялась моим другом. Она только притворялась, что хочет помочь мне.
Зачем? Потому что она всё время наблюдала за мной. Шпионила за мной.
Судя по всему, так и было. Она притворялась моим другом, чтобы шпионить за мной для других детей-зомби.

Подгорки находились в трех кварталах от моего дома. Не так далеко и не так близко. Мне повезло, что в эту ночь, мама привела нового мне папу, какого-то дядю Алексея, и они громко стонали на весь дом.
Дом, про который шла дурная слава, находился прямо напротив кладбища. А кладбищ я обычно стараюсь обходить стороной. Ну, вы сами понимаете почему. Все дело в том глупом предсказании про изнасилование. Мне мама каждый день твердила: "Дима, не задерживайся после школы, не ходи туда, не ходи сюда".
Достала! Так что сегодняшняя вылазка для меня была своеобразным протестом против глупых правил.
Конечно, я достаточно взрослый, чтобы не верить в глупые предсказания цыган. А вот моя мама достаточно наивна, чтобы верить. Вот поэтому мне и приходится страдать.
В руках я сжимал телефон, на который весь вечер загружал "Ужастики на английском". Один за одним. Один за одним. Я перевел заново всю серию! В моих планах Наполеона было перевести сперва все книги Стайна, а затем все книги в мире!

Снег хрустел под ногами, словно голова после похмелья, редкие лучи солнца, которое скрывали алчные тучи, желающие поглотить его до самого дна, ещё озаряли верхушки деревьев на другом конце поля. Алексей и Андрей стояли в ожидании третьего члена их маленькой лыжной прогулки.
- Где этого придурка носит? Андрюх, звякни ему, скажи, что, если через десять минут не явится, катим без него.
Последовав приказу товарища, Андрей хоть и ворча, но выполнил просьбу. Их третий товарищ - Егор, уже поднимался по трассе в сторону поля.

Спустя короткий промежуток времени трое друзей во всю неслись в сторону леса, рассекая заснеженное поле.
Прибыв к лыжной трассе, они не обнаружили там следов ни других лыжников, ни отдыхающих, это значило, что вся трасса была в их полном распоряжении.
Прошло много времени с начала веселья товарищей, начинало смеркаться, а это значит, пора возвращаться домой.

Свидетелем череды событий, о которых пойдёт речь, был я сам, а часть подробностей записана со слов знакомых.

Для меня всё началось, когда учился классе в шестом. Тогда мы с братом по просьбе матери пошли дежурить в бабушкин сад. Дежурство начиналось в 22.00 и предполагалось заканчиваться в 6.00 утра. Но, конечно, до этого времени никто никогда не задерживался, расходились спать по своим садовым домикам часам к двум ночи, а то и раньше. Дело было в июне-июле, самая страда для садовых воришек. Вот садоводы традиционно своими силами и оберегали выращенную нелёгким трудом клубнику, вишню и корпнеплоды. Дежурных набиралось человек по шесть-семь. В основном, пожилые люди. Поначалу сидели на лавочке у сторожки возле центральных ворот, болтая о том, о сём, а затем двумя группами отправлялись на обход по периметру садового товарищества в разные стороны. Площадь товарищества была небольшая – около 5 Га.

Нам с братаном это дело было не в тягость - какое-никакое, а разнообразие летних каникул. У одного приёмничек на шее, у второго фонарик в руке, бредёшь в темноте – чем не приключение. Да ещё старики чего интересного порасскажут. Не первый раз мы так уже хаживали на садовое дежурство, правда, с кем-то из взрослых родственников, а тут, вишь, самостоятельно. Большие уже!

Банальная тема, избитый сюжетик,
По кладбищу пьяный идет мужичок,
Оградка к оградке и к цветику цветик,
Но спину слегка пробирал холодок...

Но пьяным же море всегда по колено,
Мужик, путь срезая по кладбищу шёл,
И вдруг на дорогу упал как полено,
Хоть тихо и смирно вполне себя вёл.

Очухался малость и видит: Хранитель!
Весь в саване черном, сутулый стоит,
И держит фонарь, пьяных типов мучитель
Фонарь его мертвенно-синим горит.

Ночь. Темно. На улице никого. Ночные прогулки по кладбищу - одно из самых любимых увлечений Стаси. Ей всего на всего 13, но по манерам общения она смахивает на 23 летнюю раскрепощённую девицу, которых в Москве и так очень много. Но гуляет Стася не одна. Она гуляет по кладбищенским землям со своей мамой. "Мамой?" - спросите вы. Именно с ней. Стася каждую ночь просыпается и идёт на кладбище. Оттуда её зовёт мать. Они разговаривают о смысле жизни, о любви, но в какой-то момент мама начинает зазывать Стасю к себе. Бедная девочка, начинает отнекиваться и убегать, но мама берёт своё. Стася каждую ночь достаёт лезвие из своего кармана и начинает резать вены, но каждый раз к могиле мамы подъезжает неизвестный автомобиль. Он начинает моргать фарами и гудеть до того момента, пока Стася не убежит с гранитной плиты обратно домой.

Однажды ночью, Стася проснулась от того, что кто-то схватил её холодной рукой за ногу и потащил в ванную. Стася держалась как могла, но в какое-то мгновение ей стало плохо и она отключилась.

Поспорили мы как-то с друзьями, и это было главной ошибкой того вечера. В споре разделились на группы, в каждой по четыре человека, лично в моей были Костя, Сережа, Аня и я, Ксения. Решили, что проигравший должен провести ночь на кладбище с палатками, мешками спальными. Я была уверена, что мне не придется идти на мрачное кладбище темной ночью, но уже через несколько минут мы всей группой отговаривались от участи. Делать нечего - пришлось ночевать. На кладбище мы установили камеры, точнее, другая компания, участвовавшая в споре, дабы мы не улизнули куда подальше и тем самым избавились от этой глупой затеи.
Уже в девять вечера мы стояли с мешками перед кладбищенской калиткой и не решались зайти. Сторожа не было, и потому атмосфера стояла еще более подозрительная, и тишина была в прямом смысле мертвой. От мысли, что мы собирались спать на чьих-то останках, приводила меня в ужас. Безмолвный.
Расстелили кое-как мешки, соорудили палатки и собирались спать. Вдруг послышалось шевеление где-то поблизости, Анька смотрит на меня, я на нее, обе перепуганы. Палатки у нас расположены не близ могил, а в самом конце кладбища, где еще нет ничего. После этого места идет забор, а за ним лес дремучий. В одной палатке спят Костя и Сережа, а в другой мы с Аней. Вернемся к ситуации. Я вылезла из спального мешка и Аня тоже начала потихоньку выкарабкиваться, пытаясь не издавать звуков.