Страшные истории и мистические истории

В небольшом городке Эридан, что близ города Аркона. Проживал отставной военный Гомель Гамильтон, широки были его владения земельные. Женат он был на простой крестьянке Марии. Было у них трое сыновей. Жила семья в достатке и роскоши, не обделял Гомель вниманием и крестьян, что работали на землях его. С заботой относился он к ним.
Восхвалял Гомель господа бога, благодарил за жизнь безбедную, за жену красоты царской, за здоровых сыновей и преданных крестьян Эриданских. Не скупясь возвел Гомель церковь в Эридане, по образу Вавилонскому. Златы купола, арки широки, потолки высокие, колонны массивные.
Каждый воскресный вечер ходил он в церковь, молился господу о благополучии его семьи и чтоб послал ему господь дочурку.
Услышал бог, мольбы Гомеля, сбылась мечта его заветная, родилась у него дочь, назвал он ее Гаттой.
Возблагодарил он господа, за дар небесный и закатил он пир знатный да великий. Семь дней гулял и радовался Эридан. И в понедельник от усталости и сытости уснул весь местный люд.
Росла Гатта, девочкой раскрасавицей, живой, озорной и задорной. Баловал ее отец пуще принцессы заморской. Братья бравой стеной охраняли, свою младшую сестренку.

Этот давнишний случай я накрепко запомнил с детства. Кто-то из взрослых рассказывал...

В одной глухой деревушке Новосибирской области стали происходить странные и даже страшные события. По ночам повадился лазить в курятники к селянам невиданный доселе зверь. Правда, видели его всего пару раз. Но те, кто видел, рассказывали такие жуткие вещи, что кровь стыла в жилах. Мол, у чудища лесного короткое туловище на длиннющих лапах с когтями. А из маленькой головы торчат вниз два огромных клыка. Можно сказать, бивня. Меж собой деревенские сразу нарекли ночного визитёра «саблезубым».

На крупную скотину и людей неуловимый монстр пока не нападал, только по курам да гусям специализировался, но, тем не менее, страху нагнал немалого. Особенно пугало, что жуткое существо не пожирало свою добычу, а драло на части. Будто его только кровь интересовала, которой в изодранных птицах практически не оставалось. Из-за такого необычного внешнего вида и поведения местные вмиг напридумывали баек про оборотня, что скоро передушит всю деревню.
С наступлением темноты, как по команде, сельчане забивались по избам, вооружившись ружьями да топорами с вилами.

Эта страшилка началась в один совсем не прекрасный день, когда одна мать, умирая, позвала своих трёх дочерей. Когда её дочки пришли, чтобы услышать самые ценные и важные последние слова матери, она сказала: "Дочки, когда я умру, не покупайте себе красную занавеску". И умерла.

На следующий день дочки пошли в магазин покупать занавески, а там осталась лишь одна занавеска красного цвета. Эта занавеска была очень красивой, и девочки забыли что сказала им мать и купили эту занавеску.

Ночью старшая дочка проснулась от глухого капанья на балконе. Она пошла посмотреть, что там творится. Вдруг из балкона начали доноситься слова: "Кап-кап на балконе, кап-кап три капли крови...". Дочке стало ещё интереснее посмотреть, что там происходит. Она зашла на балкон и увидела, как с потолка капают капли крови. Вдруг сзади неё появилась мама с топором и отрубила девочке голову.

— Лиза... Мне здесь не нравится... Давай уйдем отсюда? Пожалуйста...
— Мы не можем уйти сейчас. Сначала нам нужно навестить Олю.
— Ты так говоришь, будто она все еще жива!
— Почему тебе так не нравится кладбище? Тут же тихо, спокойно... Да это же обычный лес, просто с могилками и крестами над землей!
— А я боюсь не того, что над землей, а того, что под землей...
— Боятся нужно живых, а не мертвых!
— Ну и что?! А ты... А ты...
— Тихо, не то потревожишь покой здешних душ.

Шестнадцатилетняя Лиза была еще подростком, который не мог принимать решения самостоятельно, но ей приходилось. После смерти ее сестры Ольги, которую сбила машина, ее отец стал много пить и наплевал на оставшихся детей — Лизу и двенадцатилетнего Дмитрия или, как его называла сестра, Мидя. Мидя не очень любил кладбища, заброшенные места и тому подобные «ужасы», и всякий раз, когда Лиза вела его на могилу к Оле, он сопротивлялся и закатывал истерику.

Ночь, тьма спустилась на город, лишь фонари тускло освещали путь, по которому он идёт. Одиночество и пустота всегда были его частью, он не хотел этого делать, но у него не было выбора. Его руки дрожат, адреналин всё ещё гонит кровь по его жилам. Нож тот самый, которым он себе резал вены когда-то, теперь потребовался, чтобы защитить себя. Он не хотел никого убивать, он просто защищал свою жизнь. Кровь стекает по его рукам... чужая кровь, тот парень, в которого он воткнул свой нож, который потом лежал и истекал кровью, а он смотрел. Девушка, которая была с тем парнем и в которую он воткнул нож прямо в сердце, тем самым разбив его окончательно.

Он понимал, если не он сам, то кто-то ещё его остановит, но та боль потери, когда он потерял свою любовь из-за ошибки, он понимал, что его сердце горит от боли... боли и одиночества. Он идёт по тёмной улице, фонари тускнеют и светят уже гораздо темней, он боится погрузиться в кромешную тьму, он боится, что ему не помогут, не спасут, но а стоит ли спасать его? Его всегда спасало его же одиночество и пустота, его никто не понимал, друзья бросили его, нет никого, кто смог бы его просто поддержать. Он отдал всё своё тепло другим, но они не понимали, что он с этим теплом отдавал и частичку себя, для человека, кто ему был дорог. Про него забыли.

Виктор Инфер уже неизвестно сколько продолжал путь к лагерю, чьи координаты были найдены на уже не внушающей доверия карте. Он уже неделю шел, отстреливаясь от мутантов, стараясь не думать, что эти стаи животных - люди.
Всё что двигало им сейчас - это то, что осталось дойти до истока рядом текущей радиоактивной реки - и заветный "оазис" уже достигнут. Жажда сводила с ума настолько, что он готов был жевать свою фляжку из свиной кожи, чтобы хоть капля упала на его осушенный язык. Виктор Инфер уже сжимал зубы у фляжки, как вдруг на горизонте вырос частокол.

Не зная усталости, он мигом добежал до ворот лагеря, не обращая внимания даже на горящие от холодного воздуха легкие. Беспрепятственно Виктор Инфер вбежал в кольцо частокола через настежь открытые ворота, а всё о чем он мог думать это - "Пить!". Он проверил всё: наскоро построенные дома и палатки, но не было ничего, как вдруг он понял - в лагере нет ни души.

На полу валялись гильзы от автоматических винтовок и лужи крови, которые дорожкой вели в лес.

Такая фобия человека, как боязнь крови, называется гемофобией. Данный страх - довольно частое явление, но у моей одноклассницы страх переходил все границы.

Фобия у неё проявилась в раннем детстве. Тогда, её родители даже не думали водить её к психологу, почему-то они считали это постыдным. Вместо этого они отгородили её от всего, что упоминало кровь. Родители попросили учителей ничего не говорить про вещи, связанные с ней. Когда начиналась биология, девочку просили выйти из класса.
И вот моей однокласснице 13 лет, она не знает что такое кровь, откуда она берется, но все ещё дико боится её.

Однажды, это было в 8 классе, наша молодая учительница по биологии ушла в декрет, на замену ей пришла старая учительница. Она уже узнала от родителей девочки, какая у неё фобия, но, в отличие от других учителей, она не принимала это все всерьёз.
Мою одноклассницу она невзлюбила, думая, что она придумала свой страх, чтобы привлечь внимание.
Биологичка назло громко описывала, как кровь движется по сердцу у животных, а девочке выходить запрещала. Одноклассница же, в свою очередь, закрывала уши руками и рыдала, смотря в пол.

Я вам скажу, что реальная жизнь и без всяких чудовищ страшнее некуда.

Однажды я катался на велосипеде за городом, и километрах в пяти-шести от окружной нашёл заброшенную автобазу. Целая куча строений — боксы, административные корпуса, какие-то бараки, подстанции, а немного на отшибе стояла одноэтажная баня-душевая из красного кирпича, этакий маленький домик. Что странно, всё было в более-менее божеском состоянии, хотя база была заброшена уже давно. Это я объяснил тем, что подъезд к ней начинается с совершенно неприметного поворота с крупной трассы, а рядом нет никаких населённых пунктов. В общем тихое, безлюдное место. Ясен пень, я стал туда наведываться: понастроил трамплинов для велика, отрывался в своё удовольствие, загорал.

Однажды мы проезжали с напарником и его дружбаном мимо поворота на базу на машине. Я предложил им заехать на пару минут, показать своё «хозяйство», да и напарник искал кое-какие стройматериалы на дачу, которые покупать было дороже, чем в них была потребность, а на базе они были. В общем, повернули, подъезжаем. Надо добавить, что к этому времени я не был на «фазенде» пару недель, но я сразу понял, что здесь кто-то побывал. Во-первых, там, где начиналась асфальтированная площадка перед базой, были воткнуты какие-то обгоревшие палки. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это сгоревшие факелы.

Я с детства жила в детском доме. Там я познакомилась со своей уже лучшей подругой. Прошло уже 15 лет, мне 24, а моей подруге 25. И в один "прекрасный" день мы ехали в такси, водитель не справился с управлением и мы попали в аварию, моя подруга сидела сзади, а я возле водителя, я сильно пострадала, мне нужно было переливание крови, я потеряла сознание.

Через день я очнулась в больнице, рядом сидел врач, ему было лет 30, он меня оперировал. Я тут же спросила про свою подругу, он ответил, что никакой подруги не было. Она не брала трубку, я была больше чем удивлена, как она могла не пострадать, уйти, не прийти ко мне в больницу? Где она вообще? Через неделю я подумала, что с ней все хорошо, просто она спасла свою шкуру и ушла. Через месяц я стала встречаться с врачом, мы друг друга любили он говорил, что я очень красивая и он тут же начал меня спасать. Это звучало странно...

Одна девочка с мамой и папой въехала в другую квартиру. И в комнате, которая детская, оказалась прибита к стене гвоздями кукла. Папа попытался вытянуть гвозди, но не смог. Оставили так.

Вот девочка легла спать, и вдруг куколка шевелит головой, открывает глаза, смотрит на девочку и говорит страшным голосом:
- Дай мне поесть красненького!
Девочка испугалась, а куколка басом снова и снова это говорит.
Тогда девочка пошла на кухню, надрезала себе палец, набрала ложку крови, пришла и куколке в рот налила. И кукла успокоилась.

На следующую ночь снова всё то же.
И на следующую.
Так девочка неделю свою кровь по ложечке кукле давала и стала худеть и бледнеть.