Ты сидела на работе и пила кофе. Не сказать, что он был очень хорошим, да и в принципе вкусным. Но со своей задачей, а именно - борьбой с сонливостью, на первый взгляд, вполне справлялся.
Ход мыслей, который обычно напоминал скоростное шоссе, превратился в какую-то тягучую желеобразную субстанцию. Где-то на улице залаяли собаки. Да уж, а с виду и не скажешь, что стены здесь такие тонкие.
Ты поёжилась от сквозняка и потеплее укуталась в кофту, которую отбила в честном утреннем бою у своего парня. От воспоминаний уголки губ сами собой поползли вверх. Хах, это действительно было довольно забавно и мило. Особенно ярко запомнился смех. Когда человек показывает тебе свои настоящие эмоции, это надолго откладывается в воспоминаниях, не важно, хороших или плохих.
В соседнем отделе баба Нюра зашлась громким кашлем. Бедная. Ей бы дома сидеть и носки вязать да пирожки с оладушками печь. Чем там ещё занимаются старики? Хотя, глядя на эту бабку, сложно было представить её хлопочущей у плиты, готовящей выпечку своим любимым внукам. Она, скорее, походила на статуэтку, небрежно вырезанную из дерева. Угловатая, странно сгорбившаяся, худая и с кучей морщин. Старость взяла всё, что ей полагалась. Впалые глаза уже не сияли жизнью, скорее, они напоминали глубокий сероватый туман. Она никогда не здоровалась с тобой и не прощалась. Когда же ты завела об этом разговор со своей сменщицей Таней, та и вовсе махнула рукой. Мол, старушка, что с неё взять. Хотя бы не умалишённая, и проклятья за твоей спиной не шепчет, как некоторые.
Танька была права. Но особо легче от этого не становилось.
